Сомов встал и, уже выходя к углу, задел ногой круглый белый камень, что лежал в траве возле одинокого куста. Камень неожиданно легко откатился в сторону, обратившись к нам провалами пустых глазниц. Это был человеческий череп, лежавший здесь достаточно давно. Вот вам, искатели, отрезвляющий привет из дней былых. Очевидно: редкие гости этих мест системно попадают в неприятные ситуации.
— Не расслабишься, — вздрогнула рядом Zicke, машинально поднимая «томми».
Во всём мертвечина. Пока что единственными встреченными наземными жителями каменного комплекса были скорпионы, я уже парочку увидел. Наверное, и змеи есть.
Костя быстро осмотрел кусты по соседству, нет ли где оружия, отрицательно качнул головой. Подметали тут, подметали…
Это был странный город, на вид как бы древний, но настоящей древности набрать не успевший.
Мы медленно подъехали по короткой улице, бегло осматривая снаружи оставшиеся дома, и выкатились на круглую центральную площадь, в центре которой находилась большая колонна из тёмного камня. На её плоской вершине почему-то ничего не было, зато внизу стояла скульптурная группа — три утрированно толстые бабищи в ряд. И у каждой по две головы, что похоже на двухголовые женские деревянные фигурки «сатуо» — «горелая головешка», — что у нганасан передавались по семьям из поколения в поколение. Хозяйки Жилища. У ног каждой из мутантих стояли шары из чёрного камня, подозрительно похожие на увеличенные индикаторы, но сильно повреждены.
— Площадь Трёх Баб, — не вытерпел Сомов.
— Не мы первые, чуваки, их уже проверяли, — первой высказалась Ленни.
— А я всё равно проверю! — громко решил Гоблин и пошел к композиции с топором.
Крыша соседнего дома была провалена, торцевые стены превратились в груды камня. Солидное центральное здание цело, его можно будет осмотреть внимательно, но позже, если время будет. А времени-то оставалось мало, солнце всё явственней клонилось к закату. Скоро надо будет искать надёжное убежище на ночь, ясно же, что не успеваем.
— Обыкновенный камень, — доложил сталкер, на что Zicke манерно вздохнула.
— Направо, и по улице, — скомандовал я.
На этой улице дома были целыми, а вот каменных плит мостовой не было, Писателям продукцию не подвезли, сбой в поставках. Колонны, вытянувшись, медленно вползла в проезд. Эхо рокочущих двигателей сразу забило уши. Вот тут хорошо по нам из гранатомёта с крыши… Да нужен ли граник против наших каракатиц! Ничего приметного на пустой улице не было, одинаковые дома, одинаковая пустота.
Ехали недолго.
— Стоп! — резко скомандовал я в микрофон гарнитуры, останавливая мотоцикл. — Общий заслон, я осматриваю следы.
Ребята тут же вскинули автоматы: Костя вперёд, Сомов — назад. Как работают сталкеры, приятно посмотреть, боевые машины, да и только. Тяжело мне тут без них будет. Монгол с немцами тоже асы, конечно, но эти…
Я же останусь в здесь, Форт Росс.
Пока анклав не превратился в стабильно работающий, согласно заветам Сотникова, организм, меня тут всё устраивает. А уж потом, когда на Амазонке начнётся скука и рутина, производственная суета, ежедневные скандалы, планёрки и совещания… Не моё это. Прыгнем всей честной компанией на верный «Клевер» и отправимся разведывать и покорять новые земли, их тут есть, на нашу жизнь точно хватит. А что! Даешь новый материк, с новыми реалиями, правилами от устроителей Большой Игры и очередными странными обитателями! Вот только всё чаще задумываюсь о том, что пора бы нам с сильфидой родить маленького Спасателя, наследника всех моих умений. Кстати, а не передаётся ли статус по наследству, согласно древней практике формирования элит? Zicke пока ничего о моих семейных мыслях не знает.
Она, подняв ствол своего «томми» верх, принялась оглядывать крыши трёхэтажек и тёмные провалы окон.
— Хьюстон, у нас проблемы… Следы собачьи, много. Буду считать, — предупредил я и добавил излишнее, — смотрите там внимательно.
— Твою ты душу… чувствовал я, чувствовал! — послышался голос Лунёва.
Пустота как-то сразу исчезла, с этого момента мне стало казаться, что засыпанные песком и булыжником улицы Мёртвого Города буквально кишат всевозможной живностью. Как быстро всё меняется!
— Не меньше десятка псин, — невесело сообщил я группе, возвращаясь к мотоциклу. — Скорее, даже чуть больше.
— Всё хуже и хуже, — сплюнул Гоблин. — Знаете что, камрады, давайте-ка к нам. «Круизёр» закинем в кузов, багги возьмём на буксир. Если псы полезут, то вам с Костяном махом ноги отгрызут.
— Поддерживаю Майкла! — подхватила идею порядком взволнованная Ленни. — Тео, послушай его, это правильное решение.
У «трахомы» есть кабина, какая никакая, но закрытая с боков. Есть тент, закрывающий сверху всю машину. И высокие борта кузова, — собака не запрыгнет даже с разбега, разве что если с толчка, с какого-нибудь трамплина типа камня, оказавшегося рядом. Разумно, вроде.
— Скорость снизится, — не согласился с другом Кастет. — И технику можем загнать под такой нагрузкой.
— Да вытянет старушка! — махнул рукой Мишка, хлопнув рукой по панели, и не к месту схохмил: — Ну, пристрелим, если что.
Слабо грохотнуло, где-то неподалёку упал камень. Возникла пятисекундная пауза тревожного ожидания.
— Пока едем в прежнем порядке, — принял я решение, оглядываясь. — При реальной опасности свалим в «трахому». И вот ещё что. При обнаружении псов стрелять сразу и на поражение. Вышибать, прежде всего, вожаков, и это не всегда самые крупные особи, смотрите, на кого остальные оглядываются, у них, как у людей.
— Тео, а мы выстрелами сюда все стаи города не привлечём? — усомнилась сильфида.
— Дорогая, ты не представляешь, какое у собак обоняние. И слух. Они и так уже знают, что мы в гости пожаловали. А психология дикой стаи такова, что собаки очень хорошо понимают чужую силу, и вожаки прежде всего. Чем раньше начнём показывать, тем лучше. Будут прокачивать нас на слабину, обязательно. Одиночек пошлют.
— А если набежит стая в сотню штук?
Я скептически хмыкнул.
— Это не бараны, Ленни. Только в книге про Маугли собаки бегают стадами. В жизни это всегда разрозненные конкурентные стаи, и у каждой такой хищной компании есть предел численности, сообразно рациональности выживания. Максимум, двадцать штук. Так что все сразу не кинутся, тут у них без альянсов… Мы кто? Просто очередные пришельцы. А им здесь жить, по своим законам. Ладно, что стоять, едем.
Машины тронулись.
Щёлк.
— Интересно, милый, почему в северной части ни собак нет, ни следов?
— Кто знает. Может, туда львиный прайд заходит. Может, Эллочка забегает…
— Спасибо, успокоил.
А ночь всё ближе. А убежища нет.
Вторую выручалочку мы обнаружили внутри каменного дома, а первой засекла его сильфида, перед этим забравшая у Гоблина индикатор со словами:
— У тебя лапа грубая, чувак. Согласись, я лучше почувствую градации.
Сталкер, как мне показалось, немного обиделся, но отдал молча.
В конец улицы, у самой стены располагалось здание, больше похожее на загородный дом, чем на городское строение. Цвет камней не серый, а такой благородный, слегка розоватый. Элитное жильё Мёртвого Города. Фронтон был окаймлён большим навесом, а две открытые террасы по бокам мокнут под дождями — без навесов вовсе.
— Там, — щелкнул в наушниках голос подруги.
Тут и думать нечего, выручалочка в здании.
Мы пошли сразу группой, собрав всё имеющееся оружие: в конце концов, если что пойдёт не по плану, здесь и укроемся, элитно, так сказать.
— У меня чисто, пятен нет.
Но собачки тут побывали, следов на полу хватает. Сразу за входом шёл большой просторный зал, из которого красивая каменная лестница вела на второй этаж, — тут вполне можно обороняться, других подъёмов на этаж не видно. Не успели мы взойти на первые ступеньки лестницы, как раздался жутковатый шелест и шум — стайки летучих мышей закружились под потолком.
— Успокоятся, им ещё часа два кемарить, как минимум, — решил Гоблин.
— Я задержусь, — решил Лунёв, доставая из подсумков две «эфки».
— Наверху и справа? — глянул я на Ленни, и она кивком подтвердила мои выводы.
Двухпролётная лестница вывела нас в большое фойе с короткими коридорами по бокам, в которых виднелись входы в комнаты. Вот невезуха! Крыши в шикарном здании практически не было, только в фойе осталась часть каменных перекрытий, но отсюда не было видно ни улицы, ни оставшихся у входа машин. Внизу же располагаться на постой… ненадёжно и опасно, окна низкие, вдруг и в них псы полезут. Негодное убежище, придётся искать что-то другое, жаль. Вернулся Лунёв, ставивший растяжки у центрального входа и на лестнице, успокаивающе кивнул.
Место залегания очередного приза нашлось почти сразу.
В одной из комнат стояли светло-серые деревянные ящики, точно такие же, как пустой в первом обследованном здании. В одном из них и пряталась выручалочка. Самым удивительным было то, что являлось основным содержимым ящиков. В первых трёх были тарелки. Самые простые, белые, для первых и вторых блюд, с золотой каёмочкой. Не совсем по канону, но символизм был оценен. В остальных хранились аккуратно составленные чашки, блюдца и миски типа пиал.
— Не могли чего путного положить, — недовольно ворчал Сомов, пока я упаковывал выручалочку в мешок. — Кому нужно это барахло. Вот стволы бы…
— Что-о?! — возмутилась Ленни, сразу яростно, горячо вступая в спор. — Если ты ещё не сообразил сам, парень, так я скажу тебе: мы их берём! Не всё, конечно, но берём. А я бы всё забрала. Так что приготовьтесь таскать!
— Ленни… — заблеял сталкер, — да куда же их сунуть…
— И слышать ничего не хочу! Знали бы вы, как мы каждый день мучаемся с посудой! На обед два раза приходится мыть! А этот вождь, — она не глядя, с гневом выставила палец в мою сторону, — никак не может выполнить заказ!
— Тратить день поставки при запланированных задачах, — привычно начал я отработанный речитатив, но закончить не успел.
— Ах, так! — окончательно взъярилась Zicke, сжимая кулаки. Ух, как я люблю её в такие минуты! — По приезду все пойдёте на кухню мыть посуду, это я вам гарантирую! Или мы устроим женскую забастовку! Вот тогда поймёте, что в этой жизни важно, а что нет! Стволы? Мало вам всего этого? Да вам всем на всё нормальное, на всё то, что действительно нужно и важно… scheissegal! Как это будет по-вашему, проклятье… vollscheissen!
Войну с членовредительством предотвратил Кастет.
— Я на твоей стороне, Ленка! — ободряюще заорал комсталк, обнимая её за плечи и отчаянно подмигивая нам. — Заберём! Ну, немного. Сколько сможем выделить места с учётом предстоящих находок. В ассортименте!
И ещё полчаса она с глухим ворчанием самолично отбирала продукцию, придирчиво постукивая по краю тарелок кончиком ножа.
— А ведь тут в каждом доме могут такие ящики стоять, — вырвалось у Кости.
— Ценное, вероятно, выгребли, — я осёкся, кинув опасливый взгляд на подругу. — Самое ценное, я имею ввиду. Тут ведь что — выручалочки прежде всего, неизвестно, когда и как нам придётся рвать когти.
— Так вот то ж! А иначе пошмонали бы, со всем желанием и тщанием. Ладно, Гоб, вставай, пошли, в окна на улицу посмотрим, чё там.