— Алло, привет Лисенок. Я уже готов за тобой ехать.
— Привет Дим! Я уже дома, пораньше отпросилась с работы. Мама пришла, тетка. Вот сидим думаем.
— Олеся, о чем думаете?
— Ты прав, думать не о чем. Дима я операцию буду делать… наверное.
— Ты что, с ума сошла? Как операцию? Зачем ты торопишься?
— Дим, а какие варианты, что за этот месяц изменится?
И правда, ничего не изменится. Только может хуже стать. Тут Дима вспомнил, про рассказы Глыбы. Есть ничтожная возможность, что Глыба рассказал правду. Значит можно съездить на Соловки, вдруг и правда там завод, который ВПП делает. И на заводе признают свою вину в болезни Олеси, смогут помочь деньгами на операцию. Хотя шанс, очень мал, но если он его не использует, то будет корить себя всю оставшуюся жизнь. Дима решился:
— Олеся, давай договоримся. Мне тут по работе на несколько дней надо в командировку съездить. Я быстро. Я очень быстро. Ты меня дождись, я приеду все решим.
— Дим, ну что тут решать… ладно хорошо. Только прошу тебя, приезжай поскорее. Мне твоя поддержка нужна будет. Очень-очень.
— Хорошо милая, я мигом, я быстро.
Хорошо жить в технически развитом мире. Тут действительно можно все сделать быстро. Очень быстро. Щелчок "мыши" — сайт заказа авиабилетов, еще один щелчок — выбор направления, торопливый набор на клавиатуре — оплата билета и бронирование гостиницы. Еще несколько щелчков — вот и оформлен краткий отпуск. Вылет через два часа. Надо бы домой заскочить переодеться. И небольшой чемоданчик с собой прихватить.
Заблудившийся следопыт
Самолет мягко коснулся взлетной полосы. В салоне зазвучал мелодичный сигнал, и капитан воздушного судна сообщил, что они благополучно приземлились в аэропорту Архангельска. По-другому быть не могло. После того, как из парка самолетов изъяли крылатые машины отечественного производства, авиакатастрофы стали происходить гораздо реже и только в результате человеческого фактора. Дима до сих пор поражался мужеству своих предков, которые летали российскими самолетами, зная, что на девять удачных рейсов приходилась одна катастрофа.
Еще одна деталь комфорта, которая была, скорее всего, недоступна его предкам — возле аэропорта Диму уже поджидало такси, чтобы отвезти его в гостиницу. В фойе гостиницы Дима подошел к стойке с надписью "Организация экскурсий", где выяснил, что экскурсии на Соловецкие острова и окрестности не производятся. Причина та же — наличие Международного заповедника, который охранял белых дельфинов. Ну что ж, придется добираться самому. Благо карта, на которой был отмечен старый Соловецкий лагерь, распечатанная из Сети, у Димы с собой была. Он поднялся в номер, переоделся. Взял с собой минимум вещей, бережно уложив в отдельный кофр профессиональную фотокамеру Nikon. На заказ внедорожника, оборудованного продвинутой системой навигации у него ушло около 5 минут. Все, надо только зайти в местный супермаркет за припасами, выспаться и совсем рано поутру двигаться в путь.
Утром Диму разбудил звонок портье, который сообщил, что уже 5 утра и арендованный внедорожник ждет на закрытой парковке. Быстро перекусив в баре, забросив нехитрый скарб в машину, Дима выехал из паркинга.
Он продвигался по городу, руководствуясь подсказками навигатора. Машин в такой ранний час было очень мало, и довольно скоро Дима выехал "за город". И оказался "на природе". Вот странный термин "выехал на природу". Ведь природа она везде, она нас и в городах окружает. Но там мы ее абсолютно не чувствуем. Там серость будней и сомнительная радость выходных. Но стоит нам только выбраться за город, "на природу", как наше настроение катастрофически улучшается, нам хочется петь и радоваться жизни. "Странные мы существа. Постоянно живем там, где нам не нравится и, лишь изредка выбираемся туда, где нам действительно хорошо. Какая-то непонятная форма мазохизма" — подумал Дима, ведя машину по старенькой и довольно неухоженной трассе. Еще в школе им объясняли, что тяга людей к природе, это жуткий атавизм. Человек рожден быть в социуме, в больших городах-муравейниках и ульях. А один человек полноценно существовать не может, он умрет, по крайней мере духовно. Но Дима знал, что были одиночки, бросавшие цивилизованную жизнь и уходившие жить в какую-нибудь глушь. Их выслеживали, ловили и отправляли на принудительное лечение. И страшно было самому себе признаться, что его также непреодолимо тянет вот прямо сейчас остановиться, найти полянку, насобирать ягод и просто повалятся в траве.
В мечтах об обязательном проведении пикника по своему возвращению Дима провел в дороге чуть более двух часов. Потихоньку начинало ломить поясницу и постепенно занемели ноги. Дима хотел уже остановиться, и выйти размяться, как впереди замаячил блокпост. Подъехав ближе, Дима увидел, что дорогу в обоих направлениях перегораживают шлагбаумы. Возле шлагбаумов стояла будка с полицейскими и рекламный щит с изображением дельфина с детенышем и надписью "Дадим белухам шанс на жизнь!"
Дима медленно подкатился к шлагбауму, из будки также неспешно вышел полисмен.
— Добрый день! Въезд сюда закрыт. Дальше начинается заповедная зона. Вы заблудились и вам подсказать дорогу?
— Добрый день офицер, нет, я хотел проехать именно сюда…
В глазах полицейского появился настолько недобрый огонек, что Дима осекся. Полисмен несколько долгих секунд, прищурившись, разглядывал Диму. Потом странно растягивая слова (а может это акцент такой) сказал:
— Вы не можете проехать в заповедную зону без специального пропуска, прошу вас развернуться и начать движение в обратном направлении. Вам еще что-нибудь разъяснить или вам в чем-то нужна помощь?
— Да нет, все понятно. Я извиняюсь за…
— Ничего страшного, удачного пути!
Полисмен развернулся и пошел обратно в будку. Дима заметил, что напарник полисмена, на протяжении всего разговора стоял возле будки в очень напряженной позе, держа руку на кобуре. И глаза у него тоже горели недобрым огнем из-под фуражки. Хотя… да показалось ему все. Дима начинал чувствовать себя дураком — ну какого рожна он сюда приперся. Ведь русским языком на сайте было сказано, что доступ закрыт. И что он тут хотел увидеть? Как белухам "дают жизнь"!? Ну блин, ну идиот. Проехав несколько километров, Дима свернул на обочину и затормозил. Слева и справа от дороги возвышался лес, но поискать в нем полянку уже не тянуло. Дима достал распечатку старой карты и стал искать нечто другое. Вот точно — оно! Согласно карте от основной дороги отходила старая грунтовка, и она тоже вела в закрытую зону. До пересечения этих двух дорог осталось проехать всего ничего. Но странно, что на карте GPS навигатора это дорога отражена не была.
Дима проехал еще пару километров и остановился. Ответвление дороги должно быть где-то здесь. Покатавшись туда-сюда, Дима ее нашел. Но видно было, что дорогой не пользовались уже очень долгое время. Машина здесь не прошла бы. Но, просека среди деревьев еще была видна, и по ней можно было пройти. Глупо. Вот просто глупо было идти шататься по незнакомому лесу. Но еще глупее, было так ничего и не узнав, вернуться в Архангельск и вылететь в Москву. Дима подогнал машину ближе к деревьям, достал легкую куртку, небольшой рюкзак с продуктами и кофр с фотоаппаратом. Закрыл машину. Вздохнул и шагнул в лес.
Сюрприииз!
Дима даже не сожалел, ему было просто по-человечески обидно. Обидно, что так нелепо он заканчивает свой, толком и не начавшийся жизненный путь. Воздуха не хватало, перед глазами плыли радужные круги, сил бороться не было.
Да он и не боролся уже. А просто вспоминал, как глупо все получилось. Где-то после часу его блужданий по лесу, он боковым зрением заметил какое-то движение справа от себя. Хотел повернуться, но не успел, и тут что-то сильно ударило его по затылку. Он рухнул ничком, лицом вниз. И почувствовал, как кто-то проворно на него уселся, просунул под подбородок ремень и начал его душить. Дима начал с чувством невыполненного долга, но при этом с достоинством, отходить в мир иной.
— Твою мать! Он гражданский!
Эта фраза прозвучала откуда-то издалека и нарушила зыбкую гармонию Диминого ухода.
— Да отпусти ты его! Говорю же, не полицай он!
Снова услышал Дима. В эту же секунду ремень на его шее ослаб. Не сильно, не настолько чтобы вздохнуть и набраться сил, но все же достаточно, чтобы прекратить начавшийся марш-бросок в царство Аида.
— Да хрен с ним, Михалыч, еще сдаст нас.
— Отпусти, говорю! Гражданский он. Не бери грех на душу понапрасну.
— Да моей душе одним зомбаком больше, одним меньше, уже и без разницы. — Тем не менее, говоривший отпустил ремень.
Дима жадно начал глотать воздух и растирать шею. Затем он стал потихоньку отползать от своих обидчиков.
— Да не ссы ты. Больше не тронем. — Сказал тот, кого называли Михалычем. — Ты кто такой вообще будешь? Что здесь делаешь?
Дима все еще тер шею и вращал глазами. Не то чтобы испуганно, но как-то изумленно.
— Видишь, прийти в себя не может. Может он думает, что уже того, откопытился? Да, браток, чутка тебе оставалось. Ты вообще меня понимаешь? По-русски говоришь?
— Говорю. — Зло ответил Дима.
— Ну и хорошо. — Сказал Михалыч, небольшой мужик лет 50. Если б не его грязная оранжевая роба, порванные ботинки и дырявая вязаная шапочка, то он мог бы сойти за научного работника. Бородка клинышком и чрезвычайно умный взгляд делали свое дело, несмотря на неподходящую одежду.
Михалыч продолжил:
— Кто такой? И что здесь делаешь?
— А вам какое дело?
— Спрашиваю, значит, есть дело. И ты, браток, того, не ерепенься. Вон Серый, шибко расстроился, что тебя не додушил. Враз это дело может исправить.
Двухметровый амбал с бычьей шеей, с посеченным шрамами лицом, недобро улыбнулся. Вот он какой, Серый значит.
— Дима я. Фамилия Донской.
— Вот это другое дело. Номер полка? Звание?
— Что?
— Да шучу я, Дима. Откуда ты?
— Из Москвы.
— Из Мааасквы!?
Серый присвистнул.
— И каким это тебя в наши края занесло?
— Хотел на завод посмотреть. Который ВПП делает.
— Посмотрел?
— Нет, не дошел. Из-за вас не дошел!
— Ты бы, милок, к нему и на 20 километров бы не дошел. Сработала бы охранная автоматика и валялся бы кровавым поносом под каким нить кустиком.
Серый расхохотался, но Михалыч его перебил:
— Погоди, Серый! А скажи-ка, дружок, чего это тебе вообще понадобилось на завод смотреть? И откуда ты вообще про него узнал?
— В Сети. Мне один "скот" рассказал. А у меня девушка… да, неважно это.
— В Сети? Интересно. А что в Сети есть такая информация? Ее что модераторы не грохают?
— Грохают. Я сам модератор. Но у моей девушки рак. Решил выяснить, правда ли ВПП еду из отходов нефти делают.
— Любознательный какой. Да, что-то с режимом неладно, раз таких сосунков модераторами ставит. Интересно ему стало. Тебя что не обучали профессии? Проверить он решил!
— Обучали.
— Плохо видать обучали. Что ж ты нацию то позоришь? Любопытство — порок. В школе не проходили? Срочно покайся!
Михалыч с Серым рассмеялись, да так сильно, что Михалыч затрясся от смеха. Однако в самый разгар веселья, его лицо перекосилось, и он повел правым плечом так, как будто на спине у него что-то было.