В ответ услышал, что обманывать не хорошо. И еще, когда обманываешь, глаза должны быть соответствующими, а они у меня добрые, с такими не обманывают.
Много ты знаешь, девочка.
Потом все же возмутился в душе. Это у меня то добрые? Не видела что ли, как я ими на хозяина посмотрел? Тот даже комнату сразу нашел. Или это серебряный ал помог?
Вина она отпила совсем немного, буквально пару глотков. И сразу клевать носом, засыпая.
Теперь нам предстояло разделить общее ложе.
Никакого намека на вторую кровать в комнате даже не существовало.
А на полу спать так не хочется, да и пыльно очень. Давненько здесь с мокрой тряпкой никто не появлялся.
Ладно, перебьемся как-нибудь, на единственном ложе и вчетвером вполне разместиться можно.
Вот только Милана с тревогой на него поглядывала. Как же, очутиться с незнакомым мужчиной в одной постели…
На языке вертелась пошленькая фраза, и я с трудом удерживал ее там. Ей, бедняжке, и так достаточно сегодня досталось. Хорошо, что вовремя подоспел. Если честно, искал укромное местечко я совсем по другой причине. Так, секундное дело. Вовремя приспичило.
– Милана – обратился я к девушке, с трудом удерживающейся от того, чтобы не уснуть прямо на стуле – Кровать одна, но на ней достаточно места для нас обоих. И бояться тебе нечего.-
Я все же не смог удержаться.
– Вино ты пить не стала, а порошком цыплят я забыл посыпать. Выбирай, с какого края ляжешь, и спи себе спокойненько. Я к тебе приставать не буду, самое честное слово, какое у меня только есть. –
И опять не сдержался.
– Только и ты ко мне не приставай, договорились? Я мужчина серьезный, у и меня невеста имеется. –
Она лишь слабо кивнула головой. Еще пара минут и мне ее на руках до кровати нести придется, на ходу засыпает.
Милана легла на самый краешек. Я даже испугался, что она во сне свалится на пол.
Одеяло у меня свое есть, а вместо подушки вполне можно кулак использовать, неоднократно проверено.
Перед тем как уснуть я долго ворочался, размышляя.
Кого-то мне эта девчонка своим поведением очень напоминает. Уж не меня ли самого? Когда в первый раз в Дертоген попал. Казалось бы, и люди такие же, ни чем не отличаются, и дома похожие, четыре стены и крыша, а все не то. Вот и она так себя ведет, как в незнакомом мире.
И еще.
Явно она не дочь зажиточного крестьянина или ремесленника, манеры не те. Пусть я в них не специалист, но даже с моим не слишком большим опытом общения с местной знатью, такие выводы можно делать смело.
Ладно, никогда сильным любопытством не страдал, потому и проблем, наверное, особых не было. Вот другое более интересно и относится это другое ко мне.
Ведь я действительно мог убить хозяина, а за что? Что он такого сделал, за что его можно жизни лишить?
И вряд ли Тиасса во всем этом виновата. Не было у меня к ней ничего такого, только злость на то, что за лоха держат. Но какая-то причина все же должна быть.
И еще один момент.
Опять у меня внутри такое же происходило, как тогда, с флоями. Я ведь много раз пытался его вызвать, это чувство, и у себя в комнате, и когда с Дерком тренировался. Не получалось. В чем же эти случаи похожи? В том, что в обоих случаях противников трое было? Сомневаюсь.
Глава 15. Кронор.
Среди ночи я проснулся от того, что почувствовал, как Милана прижалась к моей спине.
Ночью задул свежий ветерок, затем пошел дождь и в комнате похолодало. Окно с вечера не закрывал, воздух в комнате, когда мы вошли, был достаточно спертым.
Милана спала, скинув на пол одеяло. Наверное, во сне убегала от тех самых мужиков.
И выражение ее лица было таким, как будто у нее забрали любимую игрушку. Ну, может быть и не совсем таким, уже достаточно взрослая девочка. Сейчас, когда ткань одежды обтянула ее тело, это особенно заметно.
Не удержавшись, пару раз чмокнул ее в губы. Так, безо всякой эротической подоплеки, слишком уж они красивые у нее, цветом вишенок. Хотел еще разок поцеловать, но передумал.
Где-то, на краю сознания и подоплека появляться начала и еще вот о чем подумал. Проснется сейчас, а над ней рожа взрослого мужика нависла, пару дней небритого. Испугается до визга.
Только другую свечу зажег, первая догорала. Милана просила, чтобы свет в комнате был. Еще пришлось встать, чтобы окошко захлопнуть.
Да уж, задал я себе задачу. Ну и что мне теперь с ней делать? Как она вообще сюда попала? Вряд ли все здесь так просто, не девчонка, а сплошная загадка. Мне бы свои проблемы решить.
Вечером поговорить с ней не удалось, она, как только легла, сразу и уснула. Напереживалась бедная.
Прикрыл Милану одеялом, заботливо прижался к ней спиной и отложил принятие всех решений на утро.
Утром опять проснулся от ее движения. Только на этот раз она быстро отодвинулась от меня, обнаружив себя совсем рядом. И снова я не смог сдержаться, заявив вместо доброго утра с укоризной.
– А ведь вчера обещала, что приставать не будешь. –
Слишком уж забавное у нее становилось лицо каждый раз, когда принимала она мои глупые шутки за чистую монету.
Когда спускались вниз, я совершил очередную глупость.
За тем же столом что и вчера расположилась та же компания. Как будто бы и не уходила даже. И опять тот же самый тип, сидевший с самого края скамьи, прокомментировал наше появление.
Но сейчас он уже не выбирал выражений, заявив, что девочка спускается слишком уж грустной, а это может быть только по двум причинам. Или я не заплатил ей, сколько положено, или как мужчина не слишком усердствовал.
Но возможен и третий вариант, тот самый, в котором сошлись обе эти причины. И он, по его мнению, наиболее вероятный. Все это он сказал, повернувшись в нашу сторону. Причем из приличных слов были, пожалуй, только предлоги.
Затем повернулся к своим и немного пофантазировал, что лично он сделал бы с этой молоденькой красоткой, нисколько не понижая при этом голос.
Как же они похожи в этом смысле, местный язык и язык родных берез. Похожи тем, что можно сказать все что угодно, не прибегая не то что к литературному, а даже к разговорному языку.
Милана ахнула, отшатнувшись и прикрыв ладонью рот. Твоя реакция понятна, девочка, но вот вопрос, откуда ты такие слова знаешь? Даже я о значении некоторых только по общему смыслу и догадался.
Нет, эти люди не бражничали всю ночь, они всего лишь встали чуть раньше нас и сейчас завтракали, все семеро.
Видимо, кашу им только что принесли, поскольку тарелка, в которую я воткнул рожу острослова, была почти полной. И каша еще не успела остыть. Я двумя руками удерживал ему голову в тарелке, благо, что на голове его волос было достаточно. Но смотрел я не на него.
За столом сидело семь человек, по три с каждой стороны. И еще один, что занимал противоположный торец стола. И был он по-настоящему огромен. Казалось, что плечи его как раз достигают ширины стола, и, даже сидя, он возвышался над остальными так, как будто бы все остальные были детьми.
Я не смотрел на него с вызовом, я всего лишь хотел сказать ему взглядом – ведь это твои люди, и ведут они себя неправильно, а ты за них отвечаешь.
Ведь даже если все было именно так, как сказал этот твой упырь, а ты отлично понимаешь, что это не так, почему ты позволяешь ему это. Ты не должен быть глупым человеком, у них нет такого взгляда, какой имеется у тебя.
Остальные молчали, лишь поглядывая на своего вожака. Движение бровей и меня начнут размазывать по полу, по стенкам, а, возможно и по потолку. И я ничего не смогу сделать, даже если успею выхватить свой тесак.
Пару раз остряк сумел поднять голову, даже повернуть ее к здоровяку и позвать его. – Брой –
Но Брой молчал.
– Сейчас ты скажешь – извините, леди Милана – чуть ли не ласково прошептал я этому упырю на ухо.
Со второго раза он сделал это громко и отчетливо.
– Достаточно – голос у Броя оказался сродни его комплекции и я отпустил свою жертву.
Конечно, достаточно. И еще, спасибо тебе. Слишком не хочется подохнуть на заплеванном полу убогой харчевни, а ведь я уже смирился с этим.
Когда мы выходили, Милана обернулась на миг, и посмотрела на продолжавших сидеть за столом и смотреть нам вслед людей. Ну, ну, ты им еще язык покажи.
Я тоже посмотрел на Броя и еще раз поблагодарил его взглядом. Правильный мужик.
Вот так мы и остались без завтрака, а возвращаться обратно совсем не хотелось.
Мухорку я оседлал быстро. Причем совсем не задумывался над тем, что и в каком порядке необходимо делать. Да и задумываться об этом было не досуг, поскольку рядом стояла Милана. Что же мне с тобой делать, девочка? Может быть, сама подскажешь?
И Милана заговорила. Из ее скороговорки и недомолвок я понял только, что ей нужно попасть в Велент и, если я помогу ей туда добраться, то меня там ждет большая награда. Денежная награда, естественно. Закончив тараторить, Милана с надеждой взглянула на меня.
Конечно согласен, солнце. И по дороге нам, и, кроме того, забармить возможность появляется. Удачно.
Тогда вот так поступим. Жди меня здесь, возле лошадки, а я пойду вон с тем дяденькой поговорю. Мне кое-что узнать у него нужно.
Вернувшись, я снял узду Мухорки с коновязи и пошел в указанном мне направлении.
Милана пошла рядом со мной.
– О чем вы разговаривали? – спросила она, заглядывая сбоку. И снова я еле смог удержать себя о того, чтобы не ляпнуть что-то в том духе, что мне предложили ее в бордель продать.
– Предлагает он мне тебя людоедам отдать. Они хорошую цену за молоденьких красивых девчонок дают. Вон в том лесу они живут, в самой чаще – и я указал на темнеющий у самого горизонта лес.
Сам не понимаю, что со мной происходит. Чушь несу, да еще удовольствие от этого получаю.
Милана же, услышав о людоедах, почему-то пугаться не стала, наоборот, улыбнулась. И еще сказала, что всяких сказок она еще в детстве наслушалась.
Как будто оно у тебя уже закончилось, подумал я, но говорить ничего не стал.
Нам необходимо пристроиться к какому-нибудь обозу, каравану, группе телег, наконец. Вдвоем на одной лошади ехать такое расстояние глупо.
Пешком она долго пройти не сможет. Руки у нее такие, что сразу становится заметным, никогда она ими не работала. Значит, и ходить много не приходилось.
Купить еще одну лошадь, так тогда проще повозку какую-нибудь приобрести. А зачем она нужна, когда можно и на чужую посадить, сколько она там весит, Милана, перегруза не будет.
Вот мы и направились туда, где возможность такая существовала.
Когда мы уже подходили к намеченной мною цели в виде десятка загруженных телег, показалась группа всадников.
Впереди ехал гигант Брой на не менее могучей лошади. Их как будто бы специально долго и тщательно подбирали друг к другу. Да уж, Илью Муромца с него писать, тот, с картины Васнецова, мальчишкой рядом с ним казаться будет.
Милана юркнула за мою спину. Я повернулся к ней и ободряюще улыбнулся. Не бойся девочка, если бы что-то плохое могло случиться, оно бы уже случилось.
Когда Брой поравнялся со мной, кивнул головой как старому знакомому. Правильный мужик, повторился я. И совсем не глупый. Отлично понимает, что пройди я мимо после всего услышанного, можно смело выйти из харчевни, найти укромный уголок и вздернуться. Ну, или застрелиться, на выбор. Потому что кончился бы Артур как мужчина.