Когда я выбралась на берег, братья Калинины были уже внизу.
– Поздравляю, – хором закричали они.
А вот Инга, пождав губы, приветствовала меня словами:
– Ты прости, Саша, но пленку я случайно засветила!
Если честно, такой расклад меня нисколечко не удивил.
* * *
Кто бы знал, как не хотелось мне идти на Леркину предсвадебную вечеринку! Даже несмотря на то, что невеста до этого самого времени являлась моей лучшей подружкой, практически сестрой. Но стоило мне представить, что за скучнейшее общество соберется за столиком респектабельного итальянского ресторана, как от раздражения сводило скулы. Варвара, питерская родственница Лерки. С нее иконы бы писать – с Варькиной физиономии (довольно смазливой, между прочим) никогда не сходит скорбное выражение. Она жуткая зануда, и единственная тема, в которой Варечка отличается повышенной компетентностью, – это успехи ее мужа, спортивного тренера. Ну, и гениальность ее пятилетнего сынка, разумеется. Лика – гордая мать троих отпрысков (старшему, между прочим, уже семь лет, а он до сих пор не умеет пользоваться ножом и вилкой). Лизка, с которой Лера моя ходит – ха-ха-ха! – на кулинарные курсы. И что, скажите на милость, в такой колоритной компании буду делать я?!
С другой стороны, мне хотелось «выйти в свет». Хотелось, чтобы люди, которые знают меня тысячу лет, признали, как я похудела, помолодела и похорошела.
За последнюю неделю я скинула три килограмма. И не в диете тут дело, и не в физических тренировках, о которых я все время забывала. Лучшая диета – это влюбленность, и, как всегда, этот старинный рецепт меня не подвел. К тому же глаза мои горели, а губы все время растягивались в идиотской неуместной улыбочке.
Помня о том, что и Варвара, и Лизка никак не могут скинуть лишние килограммы после родов, я вероломно подчеркнула собственную вновь обретенную стройность черным приталенным платьем. Плюс малиновые сапоги на высоких шпильках, плюс сумочка им в тон, плюс макияж, немного более яркий, чем обычно. И вот перед вами не загнанный журналист Саша Кашеварова, а роковая женщина, почти кинозвезда.
М-да, в тот вечер я выглядела прямо как те безупречные неприступные посетительницы эксклюзивных бутиков, которым я сама же всю жизнь втайне завидовала.
Я им всем покажу!
– Кашеварова, выглядишь как проститутка! – весело приветствовала меня Лерка.
Как любая женщина, стремящаяся доказать свою принадлежность к подвиду роковых, я опоздала на целых двадцать минут. Компания «благородных девиц» была уже в сборе. Все они держали в руках меню, и видок у всех был довольно постный. При моем появлении на их благообразных пресных лицах появилась одинаковая скептическая ухмылочка.
– Да, Сашечка у нас всегда была неугомонной, – снисходительно протянула Варвара. Ее темные волосы были собраны в целомудренный пучок. Светло-серая блузка подчеркивала свежесть лица. На губах – прозрачный блеск, на шее – ниточка жемчуга. Скукотища!
– В таких сапогах только стриптиз танцевать, – Лерка звонко чмокнула меня в ухо. – Да ладно, не обижайся. Все же свои.
– Я и не обижаюсь, – обиженно заметила я, – между прочим, это «Ти Джей», последняя коллекция. Дорогие.
– Вот ты и выглядишь в них, как дорогая девушка, – загоготала Лизка.
Я не смогла сдержать красноречивого смешка. На себя бы посмотрела, прежде чем делать замечания другим. Представьте себе гибрид Лайзы Миннелли и Джорджа Буша-младшего – вот что такое Лизка. Стильная короткая стрижка совсем не шла к ее немного вытянутому большеносому лицу.
– Мне текилы! – скомандовала я подошедшему официанту.
– Текилы нет, это итальянский ресторан, – с каменным лицом ответил он, – могу предложить замечательное божоле.
– Сойдет, – вздохнула я, – и самую большую пиццу, которая есть в вашем меню.
– «Пепперони»? С морепродуктами? «Куатро формаджи»?
– Наплевать, – решительно прервала я его монолог, – главное, чтобы она была самой большой.
За столом воцарилась неловкая пауза. Лизка, кашлянув, принялась ковырять вилкой в тарелке с зелеными листьями. Варвара цедила минеральную воду через соломинку. Лика гоняла по тарелке крупную оливку. Лерка, пряча глаза, перелистывала странички меню.
– Я что-то не поняла, – удивилась я, – это девичник или вечеринка трезвенников-язвенников? Раз уж мы все вместе в кои-то веки собрались, давайте оттянемся по полной программе!
– Саша, ты такая смешная, – попыталась улыбнуться Варя, – и словечки у тебя такие. Оттянемся. Как подросток.
– Зато ты как старая дева, – радостно воскликнула я, но тут же осеклась. Потому что среди собравшихся за столом была только одна старая дева. Я.
– Тебе недавно исполнилось тридцать, да? – услужливо напомнила Лика. – Извини, что не позвонила. Поздравляю.
– Спасибо, – я легкомысленно махнула рукой, – хорошо все-таки, что в наше время возраст не имеет никакого значения.
– Да? – Варвара взглянула на меня с некоторой жалостью. – Ты правда так считаешь?
Ну вот, кажется, настал мой звездный час. Время выложить козырного туза на игровой стол. Никто, ни одна живая душа, даже Лерка, не знает о моем самом главном секрете. И кажется, прошло то время, когда мне хотелось бережно охранять мою хрупкую тайну от скептических насмешек окружающих.
Сейчас эти надменные курицы от зависти полопаются!
– Да! – торжествующе воскликнула я. – И у меня есть веское тому доказательство! Мой новый бойфренд на шесть лет меня моложе.
Я выдержала торжественную паузу, давая им возможность хором заохать, и заахать, и пристать ко мне с выпытыванием сокровенных подробностей. Я, конечно, сразу не сдамся, буду молчать, как заправский партизан. Ну а потом, сжалившись, так и быть расскажу им, какие синие у него глаза, какое литое тело, как он смотрит на меня снизу вверх (пожалуй, это будет небольшое преувеличение, ну и что, все равно они никак не смогут проверить).
Хоровое молчание было мне ответом. Варины глаза и правда расширились от ужаса – или мне показалось?
– Вы слышите? – встрепенулась я. – У меня новый мужчина. Ему двадцать четыре года.
– Но он же совсем ребенок… – выдала наконец Лика. – Неужели тебе с ним интересно?
Я вспомнила ее мужа, банковского клерка. Ему тридцать два года, у него сероватый цвет лица и небольшие залысины. В свободное время он обожает запивать нефильтрованным пивом креветки. И коллекционирует крышечки от пивных бутылок.
И его жена еще смеет вопрошать, не скучно ли мне с Кириллом Калининым?!
– Ты не права, – мягко улыбнулась я, – он совсем не инфантильный. Настоящий мужчина. Он парашютист.
– Какой ужас! – хором воскликнули Лизка и Варя.
– Саша, ну когда же ты наконец у нас повзрослеешь? – Варвара накрыла мою ладонь своей. Руки у нее были холодные, как лапки у лягушки. Не ест ничего, вот и мерзнет. – Неужели ты и правда надеешься, что двадцатичетырехлетний парашютист возьмет тебя замуж?
Я не выдержала и руку все-таки отдернула. Внутри меня закипал вулкан. Пока что он был крошечный. Спокойно, Кашеварова, любой человек имеет право на собственную точку зрения. Даже такой ограниченный и недалекий, как Варвара.
– Варя, а почему ты думаешь, что я вообще собираюсь замуж? – спокойно спросила я. (Надеюсь, никто не заметил, как нервно сжимала я в руке бутербродный ножик.)
– Но тебе тридцать, – непонимающе усмехнулась она, – рано или поздно все равно придется обосноваться.
– Глупые предрассудки, – фыркнула я, – у меня уже была возможность выйти замуж. Если бы для меня это было важно, я бы давно позволила себя окольцевать.
– Ты имеешь в виду Эдика? – елейно усмехнулась змея-Лизка. – Того самого, который в итоге женился на твоей подружке? Кстати, я слышала, что она беременна.
– С чем ее и поздравляю, – пробормотала я.
Да уж, была в моей жизни такая вот унизительная история. Три года молодости я с азартностью карточного игрока без всякого сожаления истратила на некоего Эдуарда Маркина. Взамен мною было получено и принято брачное предложение. Все у нас было – и кольца, и шикарное свадебное платье, и примерные списки гостей. Только вот любовь куда-то испарилась, незаметно превратилась в неприхотливо-соседские отношения. Мои родители до сих пор считают, что я поступила неправильно. И даже Лерка, которая обычно поддерживала мое любое решение, только скорбно качала мелированной головой. Но я решила, что независимая женщина в начале двадцать первого века вполне может и пренебречь общепринятыми стереотипами. В общем, мы с Эдиком расстались. Он переживал недолго – нашел утешение в объятиях моей бывшей однокурсницы Леки Спиридоновой. Надо же, а я и не знала, что они до сих пор вместе. Да еще и стараются скрепить свой союз ребеночком. Как все-таки непредсказуема жизнь.
Остаток вечера был еще более скучным, чем его начало. Я все ждала, когда же они наконец напьются и начнут обсуждать что-нибудь веселое и безобидное, мужчин например. Но никто и не думал повышать градус. Даже Лера, та самая Лера, которая еще полгода назад на одной вечеринке выпила полстакана абсента, после чего попыталась поджечь собственное дыхание, – даже она весь вечер скучно цедила единственный бокал вина. А Лизка с Ликой вообще не пили. Когда я спросила, почему, выяснилось, что Лизавета не употребляет алкоголь принципиально, а Лика опять беременна.
– Четвертый ребенок?! – ужаснулась я. – Но ты же еще не успела похудеть!
Лера уничтожающе на меня посмотрела и горячо зашептала:
– Кашеварова, прекрати, она же расстроится!
Интересное кино, почему ее не волнует, что весь вечер Я расстраиваюсь?! Почему, почему, почему так получилось, что моя самая близкая подружка за короткое время изменилась до полной неузнаваемости? Если так пойдет дальше, боюсь, наши отношения сойдут на нет.
– Мой сын вчера произнес слово «непропорциональный», – пыжилась от гордости Варвара.
– Какой умный! – восхитилась Лика.
– Наверное, он имел в виду твою фигуру? – неловко пошутила я, но никто не засмеялся.
– Девчонки, какие же мы счастливые, – мечтательно протянула Лизка, подливая себе еще томатного сока, – предлагаю тост.
Мамочки, я попала в дурдом. Эти женщины на полном серьезе собираются чокаться бокалами с томатным соком. И они еще утверждают, что у меня не все дома.
– Давайте выпьем за наше счастье, – подняла бокал Лизка, – потому что счастье – это дети! Лера, желаю, чтобы и у тебя в самом ближайшем будущем появился ребеночек!
Я залпом допила остатки вина. Почему-то вспомнился анекдот – мол, после бутылки водки табурет легко превращается в кресло-качалку. Меня и правда немного покачивало, даже несмотря на то, что находилась я в сидячем положении. Наверное, все же не надо было запивать каждую плоскую шутку Варвары и каждое завуалированное оскорбление Лизки вином. В итоге получилось, что я одна прикончила почти две бутылки божоле, и вот теперь молодое терпкое вино шумело-резвилось в моей голове.
Но я твердо решила, что ни в коем случае не выдам своего состояния. Еще не хватало заиметь репутацию алкоголички-неудачницы. С этих пресных клуш станется присвоить мне такой статус.
Поэтому изо всех сил я старалась участвовать в общей беседе – ну, хотя бы в роли внимательного слушателя, встречающего каждую фразу собеседника энергичным кивком головы.
Беда в том, что мысли расползались в моей голове, как пьяные тараканы. Я никак не могла понять, о чем толкуют собравшиеся.
– … мой муж подарил мне банный халат…