Ширли нахмурилась.
– Не мог бы ты выражаться яснее? Захомутала – это как?
– Какая ты непонятливая, – усмехнулся Кевин. – Даже странно. Захомутала – значит, женила на себе.
– Я?! – Глаза Ширли расширились. – Женила?!
Усмешка Кевина стала шире – похоже, он уже чувствовал себя лучше.
– Пока еще нет, но не исключаю, что твои планы простираются далеко. Ведь…
Договорить Кевину не удалось, потому что неожиданно запищала лежавшая перед ним на столе трубка радиотелефона. Он поднес ее к уху.
– Алло!
– Здравствуйте, шеф! – прозвучал знакомый голос. – Рад, что вы уже в состоянии говорить по телефону.
– А, это ты, Керк… – Кевин пошевелился на стуле, устраиваясь удобнее.
– Я звонил несколько раз, – сказал Керк, стараясь окрасить свои слова волнением и одновременно пытаясь понять, какое у шефа настроение.
– Да? Мне ничего не передавали. С кем ты разговаривал?
– С миссис Эббот. Наверное, она не хотела вас беспокоить. Во всяком случае, на все мои просьбы перекинуться с вами хотя бы словечком она отвечала отказом.
– Похоже на нее, – проворчал Кевин.
– Честно говоря, шеф, мне до сих пор не верится, что случилась эта проклятая авария, – осторожно произнес Керк.
Кевин вздохнул.
– Сам опомниться не могу… Это миссис Эббот тебе рассказала?
– Ну да. Я как услышал, так и шлепнулся на стул. Ну, думаю, это все я виноват…
Кевин насторожился.
– Ты? Почему?
– Как же! Ведь я не полетел с вами. А вы, наверное, что-то не так сделали во время полета, ведь давно уже сами вертолетом не управляли…
Эту версию Керк придумал, как только ему стало известно что Кевин жив. С ее помощью он надеялся отвести от себя подозрения. Уверенности ему придавало еще и то обстоятельство, что вертолет взорвался. Благодаря этому концы были спрятаны в воду.
– Хм… полагаешь, это я виноват? – задумчиво протянул Кевин.
– Что вы, у меня и в мыслях нет! – поспешно произнес Керк, которому вообще не хотелось, чтобы упоминалось о чьей-либо вине. – Я лишь хотел сказать, что…
– Да-да, я понял, – перебил его Кевин. – Просто эта мысль не приходила мне в голову. Правда, все последние дни мозги мои будто плавятся, так что даже думать больно. Хм… значит, по-твоему, я сам где-то напортачил…
– Это лишь предположение, не более того, – сказал Керк. – Возможно, причина аварии носит технический характер.
– Теперь уж ничего не узнаешь, вертолет взорвался, а с ним взлетела на воздух и возможность выяснить причину.
Какое счастье! – промелькнуло в мозгу Керка.
Однако произнес он совсем другое:
– Очень жаль. Наверное, у вас возникнут проблемы со страховкой?
– Со страховкой? – повторил Кевин. – Об этом я тоже не думал.
Он даже не догадывался, что Керк нарочно подбросил ему подобную тему, чтобы увести от поисков виновного в случившемся.
Несколько мгновений Кевин сидел, пытаясь вспомнить, о чем он еще не думал, затем спросил:
– Ну а как дела у тебя? Как твой отец?
– Спасибо, уже лучше, но еще находится в больнице. Если бы я не приехал тогда, не знаю, что бы с ним было. Ведь к моменту моего появления отец потерял сознание от острой боли. Я нашел его лежащим на голом кафельном полу в ванной.
Кевин невольно поморщился. У него самого было то ли растяжение, то ли разрыв сухожилий, и то в первое время он испытывал сильную боль. Что же говорить о переломе…
– Рад, что все кончилось благополучно.
– Благодарю, шеф. – Выдержав небольшую паузу, Керк обронил: – Насколько я понимаю, моя работа у вас закончена? Летать не на чем… Разве что вы купите новый вертолет.
Кевин ответил не сразу.
– Я пока не думал об этом, сначала мне нужно прийти в себя после случившегося.
– Да-да, понимаю… Что ж, желаю скорейшего выздоровления.
Попрощавшись с Кевином, Керк тут же набрал номер Роны Майерс. – Здравствуйте, это я. Только что звонил шефу. Мы немного побеседовали…
– Значит, он уже в состоянии говорить по телефону?
– Да, вполне. Причем ответил сразу сам, мне даже не пришлось просить, чтобы его пригласили. Звонил же я не на сотовый телефон, а на стационарный. Таким образом, есть косвенное подтверждение тому, что шеф уже передвигается по дому. Во всяком случае, хуже ему не стало.
– Выздоравливает… – мрачно констатировала Рона.
– Похоже на то.
– Что говорит?
– Пытается прийти в себя после аварии. Мне же важно было выяснить, подозревает ли шеф в случившемся меня.
– И что? – быстро спросила Рона.
– Вроде нет. Во всяком случае, пока. А что будет дальше, неизвестно.
– Ничего не будет, – уверенно произнесла Рона. – Он вам доверяет.
– Я тоже так думаю, но… – начал Керк.
– Когда вы встречаетесь?
– Э-э… о встрече речи не было. Собственно, и необходимости такой нет, ведь вертолет взорвался, значит, нужда в пилоте отпала.
– Ах да, конечно… – Воцарилось молчание. Казалось, Рона о чем-то напряженно размышляет. Наконец она спросила: – А вы не могли бы, скажем, напроситься на свидание и съездить к вашему шефу?
– Напроситься? – удивленно протянул Керк.
– Да, под каким-нибудь предлогом.
– Под каким?
– Ну, вам лучше знать. Под благовидным.
Керк поскреб в затылке.
– Честно говоря, ничего не могу придумать. У меня нет повода для встречи с шефом. А зачем вам это?
Рона оставила вопрос без внимания.
– Ладно, всего хорошего. Будут новости, звоните.
10
– Я не собираюсь за тебя замуж! – выпалила Ширли, как только Кевин закончил телефонный разговор.
– Прости? – недоуменно взглянул он на нее. Его мысли были заняты другим.
– Минуту назад ты обвинил меня в том, что я втайне вынашиваю замысел тебя «захомутать». Так вот, успокойся, все это лишь плод твоего воображения.
Кевин усмехнулся.
– Почему я должен тебе верить?
– Потому что… Потому что… если я и выйду замуж, то лишь за того, кого полюблю, а ты мне даже не нравишься!
В каком-то смысле это было правдой: Ширли еще слишком мало времени провела с Кевином, чтобы он начал ей нравиться, но то, что его взгляды или прикосновения вызывали у нее чувственный отклик, с этим она спорить не смогла бы. Поэтому ее фраза все-таки содержала некоторую долю лукавства. С другой стороны, как убедить Кевина, что он ошибается?
– Не нравлюсь? – вскинул тот бровь.
Ширли молча качнула головой.
Повисла довольно неловкая пауза, в продолжение которой Ширли думала только об одном – за что ей это наказание? Получалось так, что, желая убедить Кевина в невинности своих помыслов, она почти оскорбила его.
– Благодарю за откровенность, – произнес Кевин.
Обратив внимание на то, что его голос едва заметно дрогнул, Ширли прикусила с досады губу.
Однако она даже не догадывалась, что Кевин просто сдерживал смех. Прекрасно видя, что Ширли осознает всю двусмысленность маленького инцидента, он потешался от души – благо, головная боль сейчас почти не донимала его, а поврежденная нога если и ныла, то, так сказать, умеренно.
– А может, ты просто усыпляешь мою бдительность? – пряча под полуопущенными веками хитрый блеск глаз, обронил он. Затем продолжил, будто размышляя вслух: – Хм, по-моему, вполне резонное предположение. Наверное, ты просто хочешь заставить меня поверить, будто я тебе безразличен, а сама тем временем примешься незаметно обольщать меня. А?
Ширли порозовела от смущения. Неужели он всерьез так думает?
– Интересно, с чего ты это взял? Или до сих пор тебе не встречалось ни одной женщины, которая бы не пыталась обольстить тебя? А потом попытаться женить на себе? Впрочем, допускаю, что ты именно так и воспринимал всех попадающих в поле твоего зрения женщин. Но если я угадала, то тебе следовало не к доктору Хардингу обратиться, а к психиатру! – Внезапно умолкнув, Ширли через секунду продолжила, но другим тоном: – Ах да, как это я упустила из виду… Ведь ты ударился головой! У тебя сотрясение мозга. Вот в чем вся причина!
Сердито раздувая ноздри, она с вызовом уставилась на Кевина, а в голове ее вспыхнуло: ну все, доболталась, сейчас он выставит меня из дома! И что мне тогда делать?
Эта мысль подействовала на Ширли как холодный душ. Остаться без крыши над головой не входило в ее планы. Нужно было во что бы то ни стало исправить впечатление от опрометчиво произнесенных слов, поэтому она улыбнулась, впрочем довольно нервно.
– Только не подумай, что я насмехаюсь над твоими травмами. И вообще, ты человек симпатичный, но не выходить же мне из-за этого за тебя замуж…
Произнеся эти слова, Ширли почувствовала себя увереннее. В конце концов, вины она за собой не чувствует. Виновата разве что в необдуманности высказываний.
– Симпатичный? – повторил Кевин с тонкой иронией.
– Э-э… ну да. Внешне, я имею в виду. Да и вообще… – Кажется, я снова заговорилась, промелькнуло в мозгу Ширли.
Давай-давай, задабривай меня, думал в эту минуту Кевин. Дьявол, а ведь в самом деле приятно!
Действительно, он не мог припомнить случая, чтобы какая-нибудь из подружек назвала его симпатичным. Даже Кристин, бывшая невеста, никогда не произносила этого слова.
Заметив странный блеск в карих глазах Кевина, Ширли почувствовала себя еще неуютнее. Ей бы сейчас заговорить о чем-то другом, но как на грех не находилось подходящей темы. А тут еще Кевин с едва заметной усмешкой разглядывает ее с головы до ног.
– А ты когда-нибудь собиралась за кого-нибудь замуж? – спросил он. Ему и правда вдруг стало интересно, чем и как жила эта девчонка до встречи с ним. Наверняка у нее кто-то был – с такой внешностью трудно остаться в одиночестве.
– Я? – удивилась Ширли.
– Конечно. Мужчины ведь быстро замечают таких красавиц, как ты. Признайся, сколько парней предлагало тебе руку и сердце?
Почему он назвал меня красавицей? – с беспокойством подумала Ширли. В насмешку? Да, наверное. Выходит, все-таки обиделся на меня.
– Нисколько. Мне было не до парней. Я рисовала и… рисовала.
– Это ты о чем? – произнес Кевин, удивленный тем, какое неожиданное направление принял разговор.
– О картинах. Пока училась, я столько всего нарисовала!
– Так ты художник, что ли?
Ширли скромно опустила ресницы.
– Да, только сама я пока себя так не называю. Ведь я только недавно окончила художественный колледж. – Которому задолжала за учебу, добавила она про себя.
– Хочешь сказать, будто была настолько занята, что не могла выкроить времени для свиданий? – усмехнулся Кевин.
– Это не совсем так… – начала было Ширли и вдруг замолчала. Собственно почему она должна рассказывать ему о своей личной жизни? Кто он, чтобы перед ним раскрываться? Очень скоро они разойдутся в разные стороны и забудут друг о друге. Он о ней, она о нем…
За исключением того памятного соприкосновения ладоней, когда Кевин помогал мне забраться в вертолет, неожиданно подумала Ширли.
Действительно, это необычное переживание было из разряда тех, о которых трудно забыть. Ни один из приятелей Ширли не порождал у нее ощущений, подобных тем, которые она испытала, когда Кевин взял ее руку.
– Да-да? – негромко обронил тот. – Я слушаю.