И если поначалу Бетси еще надеялась, что каким-то образом Джиму станет известна правда, то сейчас она уже не питала иллюзий. Впрочем, ей давно уже было безразлично, что думает о ней Джим. Может, даже хорошо, что все так обернулось. Пусть Джим живет спокойно, ни о чем не догадываясь, не ведая, что его обманули…
6
Задумавшись, Бетси не заметила, что остановилась. Ник с Клатчером ушли вперед, и оттуда донеслось:
— Как ты думаешь, заметит она грабли на дороге или нет? Если заметит, то остановится и колеса ее автомобиля останутся целыми. А это значит, что она все-таки приедет к нам… Правда, я присыпал зубцы землей, так что на первый взгляд ничего не заметно. И если она не будет смотреть прямо на асфальт…
Голос Ника затих, а Бетси осталась на месте с разинутым ртом. Вот это да!
Оказывается, Ник не так уж прост. Надо же, какой сюрприз приготовил ей…
Правда, если таким образом он надеется предотвратить ее появление в поместье, то это довольно наивно. Если бы шины олдсмобиля прокололись и он утратил бы возможность передвигаться, ей пришлось бы отправиться дальше пешком. И куда бы она пошла? Разумеется, не обратно, в Роузвилл, за десять миль, а в поместье Рокки-Брук, до которого отсюда рукой подать.
Насколько же нужно опасаться людей, чтобы строить подобные козни! — с грустью подумала Бетси. Все-таки у Ника существует серьезная психологическая проблема. Однако решать ее, судя по всему, некому — родителям не до него. Эндрю занят своей музыкальной карьерой, Летти — самим Эндрю, за которым, как говорится, нужен глаз да глаз, иначе будет менять подружек каждый день, а Ник всегда на последнем месте. Вот не повезло мальчику! Неудивительно, что он предпочитает жить у Джима, а к родителям возвращаться не хочет. Впрочем, те не очень-то спешат забирать его к себе. Гм, Джим, конечно, человек основательный, из тех, на кого можно положиться, и к Нику, скорее всего, относится с большим вниманием, чем родные мать с отцом, но все же… Ник и Джим абсолютно посторонние люди. Их ничто не связывает. Да, отец Ника когда-то был мужем матери Джима — ну и что с того? Почему Джим должен заниматься Ником, тем более при живых родителях?
Наверное, я ошиблась, проплыло в голове Бетси. Похоже, специализированный интернат еще не самое плохое место для Ника. Там он будет сыт, одет, им займутся детские врачи и психологи. Возможно, общими усилиями им удастся вывести Ника из состояния отстраненности — к счастью, частичной, — в котором он сейчас пребывает.
Боже правый, тебе-то какое до всего этого дело?! — раздался вдруг в мозгу Бетси насмешливый голосок. Своих забот, что ли, мало?
Вообще-то с этим здравым доводом она была согласна. Но в ее ушах до сих пор звучали интонации одиночества и страха перед будущим, которые переполняли голос Ника. Бетси работала в школе, каждый день общалась с детьми, но никогда ни у одного ребенка не слышала в голосе подобных ноток. В этом смысле Ник был похож скорее на всеми брошенного старика, которого впереди не ждет ничего, кроме смерти и забвения.
Все это обескураживающе подействовало бы и на менее отзывчивого человека, чем Бетси, она же испытала острую душевную боль.
Грабли на дороге? Чушь! Даже смешно по сравнению с тем, что тихо, без жалоб, переживает Ник.
Бетси посмотрела вслед скрывшимся из виду среди зарослей дикой маслины Нику и Клатчеру, и ей вдруг показалось, что все это так несправедливо! Не должен быть семилетний ребенок таким одиноким, родители не имеют права пренебрежительно относиться к нему!
Она прикусила губу, пытаясь справиться с желанием догнать мальчика, прижать его к груди и попытаться успокоить, отвлечь от горестных мыслей.
В то же время Бетси понимала, что этого мало. Как всякий ребенок, Ник нуждается в том, чтобы кто-то посвятил ему жизнь — пусть не родители, но хоть кто-нибудь…
Когда шаги Ника затихли в отдалении — Клатчер ступал по земле бесшумно, — Бетси вышла на тропинку. В ее сердце будто засела игла — так оно ныло от жалости и сочувствия к заброшенному всеми мальчику. В то же время в душе ее поднималась волна возмущения против Эндрю и Летти. Взрослые — в частности, родители — порой не стесняются в выражениях, забывая, что дети все слышат, многое понимают и способны страдать даже больше, чем они сами.
Подумав об этом, Бетси печально вздохнула и двинулась к оставленному на дороге олдсмобилю.
Усевшись за баранку и тронувшись вперед, она принялась пристально вглядываться в бегущую под колесами дорогу, ища подложенные Ником грабли. Их все не было и не было. Бетси уже засомневалась, правильно ли поняла сказанное, действительно ли на дороге должны лежать грабли? И вдруг на последнем повороте, после которого оставался прямой участок пути до поместья, впереди что-то тускло блеснуло. Бетси сначала решила, что это впечатанная в асфальт слюда или нечто подобное. Потом, снизив скорость и подъехав ближе, увидела небольшой холмик рыхлой, подсохшей на солнце земли — все точь-в-точь, как говорил Ник.
Остановившись и выйдя из автомобиля, Бетси подошла к ловушке. Грабли состояли из одной металлической части, без рукоятки, и лежали остриями кверху — Бетси увидела это, слегка сдвинув землю ногой. Уложены они были так, что по ним обязательно должно было пройти правое колесо. Так бы оно наверняка и случилось, если бы Бетси случайно не подслушала разговор Ника с Клатчером.
Радуясь, что по этому, ведущему к воротам поместья отрезку дороги мало кто ездит, она подняла грабли, отряхнула и отнесла в свой автомобиль. Возможно, эта улика еще пригодится в дальнейшем, как средство воздействия на разговорчивость Ника.
Впрочем, Бетси допускала и обратное — что о граблях вообще не придется упоминать, чтобы дополнительно не травмировать ребенка, которому и без того приходится несладко.
Подобные мысли продолжали вертеться в мозгу Бетси, когда она подъехала к воротам поместья. Тут ей вновь пришлось покинуть олдсмобиль. Она приблизилась к находившемуся на воротах замку с намерением нажать на нужные кнопки, однако не успела дотронуться до них, как решетчатые створки разошлись в стороны, словно приглашая ее на территорию поместья.
Что такое? — удивилась Бетси. Кто это открыл мне ворота? Неужели Ник? Ведь Томас, вероятно, еще не в том состоянии, чтобы встать с постели. Но тогда кто? Может, Ник сменил гнев на милость? Вряд ли. Скорее затеял новую игру, увидев, что я успешно прошла полосу препятствий…
Бетси вернулась в автомобиль и проехала в ворота, которые медленно закрылись за ней. Наблюдая за этим процессом в зеркало заднего вида, Бетси вдруг сообразила, у кого сейчас в руках может находиться пульт дистанционного управления — у горничной Кейти, которая по утрам приезжала сюда из Роузвилла на работу.
Тут напрашивался вопрос, почему Томас не позвонил вчера Кейти, если она все равно курсирует между поместьем и Роузвиллом. Однако Бетси заранее знала ответ: во-первых, Кейти не приходится Томасу родственницей, а во-вторых, он постеснялся бы нагружать на нее дополнительную работу в виде заботы о себе самом и Нике, которого Джим оставил на его попечение.
Подъехав к крепкому каменному дому, Бетси почувствовала, что в ее душе шевельнулась ностальгия. Это основательное в форме прямоугольника здание будто нарочно строилось для большой дружной семьи. В юности Бетси нередко фантазировала, как чудесно было бы ей поселиться здесь вместе с Джимом, чтобы затем стать матерью его детей, которые назовут поместье Рокки-Брук родным домом.
Мечты, мечты… Все они давно в прошлом.
Минуя парадный подъезд, Бетси увидела, что дверь заперта. Если кто-то и выходил на крыльцо, чтобы открыть ворота с помощью пульта дистанционного управления, то уже зашел обратно.
Бетси обогнула на автомобиле правое крыло и остановилась у задней части дома. Здесь, как всегда в ясную погоду — то есть почти постоянно, — дверь черного хода была открыта настежь. Через минуту на звук захлопнувшейся автомобильной дверцы из сумрачного коридора выскочил Клатчер. Пес не лаял, следовательно, каким-то образом узнал, что прибыл кто-то из своих. Сейчас он увидел, кто именно, и с радостным визгом бросился к Бетси, норовя лизнуть ее в лицо и приветственно виляя тем, что заводчик оставил ему когда-то в качестве хвоста. В ответ Бетси потрепала Клатчера по голове.
— Бетси! Как хорошо, что ты приехала, — прозвучало рядом.
При звуках этого голоса она удивленно подняла голову: из открытого окна выглядывал Томас!
— Ты уже встал с постели?! — с беспокойством вырвалось у нее.
Он слегка пожал плечами, сверкнув на солнце окруженной венчиком седых кудрей плешью.
— Ну да. Ведь тебе известно, как я не люблю валяться…
— Боже правый! Ты хотя бы знаешь, как напугал меня вчера?! Приезжаю, а ты лежишь на полу без движения!
Томас немного смущенно улыбнулся.
— Прости, детка, я не хотел.
Уголки рта Бетси тоже невольно поползли вверх.
— Да уж конечно, кто этого захочет! — Она вновь посерьезнела. — Значит, тебе уже лучше?
Томас задумался, словно прислушиваясь к себе.
— Можно сказать и так. То есть по сравнению со вчерашним, конечно, лучше. Правда, голова кружится, но, надеюсь, это пройдет. — Затем, словно спохватившись, он произнес: — Что же мы так разговариваем! Заходи в дом.
Клатчер тоже направился к порогу и там, остановившись, оглянулся — мол, идем, что же ты стоишь!
Бетси прерывисто вздохнула. Второй раз за сутки она входила в дом, где ей вообще не следовало показываться.
Томас встретил ее в коридоре и медленно повел в гостиную. По дороге они продолжали беседовать.
— Значит, ты была здесь вчера? — спросил Томас.
Он шел, опираясь на палку, которую — Бетси это знала — терпеть не мог.
— Ну да, — кивнула она. — Попыталась привести тебя в чувство с помощью нашатырного спирта, но когда это не удалось, вызвала доктора Паттерсона.
— Да, я видел у себя на столе пилюли с его фамилией, написанной на наклейках, поэтому понял, что он посещал меня.
— Доктор Паттерсон сделал тебе уколы и велел обращаться в случае чего.
— Спасибо, — усмехнулся Томас. — Надеюсь, не понадобится. Сам не знаю, что это со мной вчера приключилось.
— Гипертонический криз — так назвал это доктор Паттерсон.
Томас вновь двинул плечами.
— Как ни назови, приятного было мало. Когда я почувствовал, что со мной неладно, решил позвонить тебе — уж извини, ничего лучшего мне на ум не пришло. Фейт далеко, а ты все-таки поближе.
— Незачем извиняться, — улыбнулась Бетси, открывая перед Томасом дверь гостиной. — Всегда зови меня, если возникает необходимость.
С губ Томаса слетел вздох.
— Я бы тебя не потревожил, если бы речь шла лишь обо мне. Но у нас сейчас живет Ник, которого оставили здесь Летти и Эндрю. Впрочем, я тебе об этом рассказывал… Именно Ник меня и беспокоил. Ты ведь знаешь, у него есть некоторые проблемы. В случае чего он, наверное, даже не смог бы обратиться за помощью. — На миг умолкнув, Томас добавил: — Правда, в будние дни у нас бывает Кейти, но мне неловко обращаться к ней с просьбой позаботиться о Нике. У Кейти и без того дел полно. Дом большой, работы много…
Бетси покачала головой.