Я продолжила путь, остановившись лишь раз, чтобы купить шоколадное мороженое (мне вдруг безумно его захотелось). Выйдя из магазина, я шагала еще минут десять, перебирая в уме все свои путешествия и статьи, чтобы временно не думать о Крисе, Томе, Локет и Харпер, прежде чем до меня дошло: я стою перед домом Красавчика Ригана.
14
«Не будь идиоткой», — сказал мне внутренний голос. Я чувствовала себя героиней фильма ужасов, которая в непогоду и дождь проводит ночь в заброшенном старом доме, в шести милях от шоссе, повинуясь неведомой и неподвластной ей тайне темной силы, решает проверить, что это за странный звук доносится из подвала или с чердака.
Но я не могла остановиться. Я понимала, что пришла к Красавчику не для того, чтобы испробовать тактику Лэндона или Джесси и попытаться его вернуть. Я его не интересовала и с этим я ничего не могла поделать. Причина была в том, что у нас с Красавчиком имелось неоконченное дело. В субботу вечером я не без удовольствия отпустила ту колкость насчет открытки, но даже эта шпилька не могла в полной мере выразить, как я была уязвлена его поведением. Теперь я позвоню в дверь и, если он дома, извинюсь за грубость. Я займу пять минут его драгоценного времени на то, чтобы объяснить ему свои истинные чувства. Разве статьи в глянцевых журналах не разъясняют, что важно вовремя поставить точку?
Было половина девятого. Шансы, что Красавчик у себя, ничтожны. Например, он мог вернуться, чтобы принять душ, переодеться и, захватив упаковку презервативов, отправиться на поиски развлечений. А может быть, он дома с девушкой. Господи, до чего же глупо я поступаю! Но ноги сами несли меня к дверям. Совсем как две диснеевские собачки, которые потеряли хозяина и пересекли горы, чтобы вернуться домой.
Я вошла в пустой подъезд. Затаив дыхание, нажала кнопку звонка. Неслись мучительные секунды, ответа не было, и я позвонила еще раз, из чистого мазохизма. Тишина. С чувством редкого облегчения я развернулась, чтобы уйти. И тут же раздался его голос — я подпрыгнула, будто в меня ткнули вилкой.
— Кто там? — сонно спросил он.
— Это… э-э… Бейли Уэггинс. Я стою в подъезде (дураку понятно). Я подумала, что ты, может быть, не против выпить со мной чашечку кофе… или бокал вина.
Повисла долгая пауза, и вдруг меня осенило. Он и в самом деле с женщиной. Возможно, они как следует позанимались сексом перед ужином, а потом он пошел отвечать на звонок, оставив ее под одеялом и недоумевая, кто это с такой бесцеремонностью вторгается на праздник жизни.
— А, это ты. Конечно. Может, сначала зайдешь ко мне? Я должен переодеться.
Отлично. Он собирается нас познакомить.
— Не хочу тебе мешать. Я просто шла мимо и…
— Никаких проблем. Я всего лишь лег вздремнуть. Он нажал на кнопку, и я открыла дверь. Ноги у меня вдруг стали подгибаться.
Он успел одеться, пока я поднималась, — натянул синие джинсы и полосатую рубашку, наполовину ее заправив. Волосы у него были немного всклокочены, в глазах же светилась мечтательность — та самая, которую я некогда ловила по утрам, просыпаясь с ним рядом.
— Прости, что разбудила, — сказала я, борясь с желанием упасть к нему в объятия.
— И слава Богу, — улыбнулся он. — У меня небольшой сбой биоритмов после Турции… Заходи! Может, выпьем чего-нибудь?
— Не хочу доставлять тебе неудобства… — Я просто мечтала остаться в этой уютной квартирке — в его квартирке! — Почему бы нам не пойти куда-нибудь… например, в кафе?
— Ладно. Подожди, я обуюсь.
Он пошел в спальню, а я принялась лихорадочно осматриваться. На кушетке высилась груда писем — видимо, накопились за время его отсутствия. В комнате висел экзотический аромат мускуса — едва заметный, и я волновалась до тех пор, пока не вспомнила, что это его запах…
Он вернулся через минуту — в шлепанцах. Я была уверена: он терзался вопросами, почему я здесь, — но ничем не выдал своего любопытства.
Мы шли по улице (он впереди) и молча огибали пешеходов и детские коляски. Потом я спросила, часто ли он страдает от нарушений биоритма.
— Нет, — ответил он и, в свою очередь, поинтересовался, почему в понедельник я так рано ушла с работы. Я объяснила, что мне нужно было написать всего лишь одну короткую заметку о Томе. Господи, если наш разговор будет продолжаться в том же духе, прохожие скажут, что мы начитались Хемингуэя.
Я думала, Красавчик ведет меня в какое-нибудь маленькое кафе или в кондитерскую, где мы некогда завтракали вместе, но вместо этого он кивком указал в сторону ресторанчика, где виднелась деревянная стойка, над которой мерцали десятки маленьких лампочек.
— Давай посидим в баре, — предложил он. — Там можно выпить капуччино.
Я была бы не против опрокинуть в себя бокал вина, чтобы избавиться от чувства неловкости, но подумала, что это будет выглядеть так, будто я инициирую свидание, поэтому пришлось согласиться на кофе. Когда Красавчик, заказав пива, садился на высокий табурет, бедром он коснулся моего. Как же восхитительно его сильные и стройные ноги обхватывали меня в постели!..
— Как там в Турции? — спросила я. Мне явно требовалось время, прежде чем я смогу перейти к главному. — Как прошли съемки?
— Я сейчас только начал отсматривать материал, но, по-моему, получилось неплохо. Там потрясающие места. И они не затоптаны туристами, в отличие от Эфеса. Очень жарко и пыльно… Работать было нелегко, но все равно — потрясающе.
И, несомненно, там была девушка. Какая-нибудь шоколадная от загара студентка-археолог, которая потеряла разум, едва на горизонте показался красавец-режиссер.
— Я рада, что у тебя все получилось, — сказала я, когда бармен принес пиво. Красавчик секунду смотрел на бокал, потом выжидающе уставился на меня:
— Так чем обязан? Тянуть больше было нельзя.
— Во-первых, я хотела извиниться за то, что сказала на вечеринке. Я имела в виду совсем другое.
— Очень приятно, что на самом деле ты не держишь на меня зла.
— Я этого не говорила, — как бы шутя возразила я. Красавчик приподнял бровь.
— Да?
— Не волнуйся, я не оторву тебе голову. Я просто пытаюсь быть честной. Мне не следовало грубить, но причины на то были. Меня сильно разозлило то, что ты приехал и не позвонил. Я бы все поняла, если бы перед отъездом ты прямо сказал, что ничем не хочешь себя связывать. Ты всегда был со мной откровенен. Но ты уехал, сказав, что вопрос по-прежнему открыт. И тем не менее от тебя не было ни слуху ни духу.
Красавчик потер подбородок, подбирая слова.
— У меня вряд ли найдутся объяснения, которые будут тебе по нраву, Бейли. Со мной сейчас творится что-то странное, я не готов к каким бы то ни было серьезным отношениям. Я думал, в Турции у меня будет время все обдумать. Но когда я туда приехал, Нью-Йорк начал мне казаться совсем другим миром. Это не то место, где можно принимать решения. Чем дольше я откладывал, тем труднее становилось сесть и написать тебе. Мне жаль, что так получилось.
— Ладно, по крайней мере теперь ты все разъяснил, так что спасибо. — Мой голос внезапно зазвучал скрипуче, и я почувствовала легкую боль, будто меня щелкнули резинкой. Я уже смирилась с его отказом, но сейчас впервые услышала об этом из его уст.
— Надеюсь, ты не считаешь меня предателем, — сказал он.
— Едва ли. — Мне принесли капуччино, я сделала глоток и слизнула с губ пену. — Просто я думаю, что было нечестно с твоей стороны заставлять меня сидеть и дожидаться, вместо того чтобы сразу расставить все на свои места. Ну и хватит об этом.
Красавчик снова приподнял бровь.
— Если честно, тем вечером ты мало походила на того, кто сидит и дожидается.
— Если я провела время с другим мужчиной, это не значит, что я не ждала звонка от тебя.
— А о чем этот его фильм? Неотразимый детектив находит труп?
— Вроде того. — Я улыбнулась. — Действие происходит в нью-йоркском морге.
— Где можно познакомиться с актером, не имея никакого отношения к кино? В спортзале?
Прелесть моя! Он забеспокоился… Неужели у невозмутимого Красавчика нашлась брешь?
— Мы познакомились в прошлом году, — ответила я, пропустив колкость мимо ушей. — А недавно он попросил моей помощи.
Я кратко рассказала о том, как нашла труп и попыталась выяснить, что случилось.
— Жуть какая, — отозвался Красавчик. — Ты что-нибудь узнала?
— Как раз сейчас над этим работаю.
Я незаметно взглянула на часы. Пора, видимо, было выметаться отсюда. Меньше всего мне хотелось тратить весь вечер на этот бессмысленный разговор.
— Что ж, я пойду, — сказала я. — Уверена, у тебя тоже дела.
— Как хочешь. — Он полез в бумажник.
— Нет-нет, это я тебя пригласила, — заявила я, роясь в сумочке.
— Знаешь что, мы еще как-нибудь выберемся вместе, и~ тогда платить будешь ты.
— Кажется, это называется «остаться друзьями»? Почему бы нам лучше не расстаться друзьями — на тот случай, если мы снова столкнемся на какой-нибудь вечеринке у Локет Форд? По-моему, куда более реалистичный вариант.
— Ладно, если тебе так больше нравится, — сказал он и сочувственно улыбнулся.
Мы вышли на улицу. Меня охватило странное чувство, когда я поняла, что все кончено и что эта наша встреча — последняя.
— Не знаю, есть ли смысл это говорить, но я надеюсь, что ты будешь осторожна. По-моему, дело нешуточное.
Он не знал и половины всего — я не рассказала ему о наркотике и о ночных звонках.
— Да, конечно. Я буду осторожна. Пока. Береги себя.
— Пока, Бейли. — Он наклонился и легонько поцеловал меня в щеку, обдав ароматом мускуса. Я быстро развернулась и пошла прочь, гадая, стоит ли он на тротуаре и смотрит мне вслед или уже спешит домой, радуясь тому, что разговор за коктейлем наконец окончен.
Когда я прошла два квартала, мне захотелось плакать.
Но я сдержалась. Если он не понял, как все между нами было прекрасно, я ничем не могу ему помочь. И у меня есть Крис — надежный, веселый, нежный Крис, который не окутывает себя никакой тайной.
Я вынула из сумочки мобильник, подумав, что, может быть, пропустила звонок. Ничего. Я написала: «Крис, я очень хочу с тобой поговорить. Пожалуйста, позвони».
Вернувшись домой, я налила бокал вина и выпила его, сидя на кушетке и листая журналы и газеты, которые скопились на моем столе за последние пару дней. По побережью Флориды пронесся ураган, а я об этом даже не знала.
В половине одиннадцатого, когда я допивала второй бокал красного вина и жевала, словно мышь, кусок сыра, позвонил Крис. Я испытала неимоверное облегчение, когда услышала его голос.
— Прости, что не позвонил раньше, — сказал он. Судя по всему, он не так уж рвался со мной общаться. — Мы задержались дольше, чем я рассчитывал.
— Ничего страшного, — ответила я, задумавшись, отчего Крис, во всяком случае, меня не предупредил. — Мне так стыдно из-за того, что случилось сегодня утром. Надеюсь, это тебя не сильно расстроило? И не выбило из рабочего состояния?
— Господи, что там вообще стряслось, Бейли? — спросил он с раздражением. — Я же сказал, чтобы ты не привлекала к себе внимания.
— Что стряслось? — переспросила я. — По моей ноге ползла огромная змея — не факт, что не ядовитая.