— Я уверен, что такой опытный полицейский, как вы, знает все о детях любого возраста, — возразил священник. — А нас волнуют проблемы не только маленьких детей, но вообще молодежи.
— Детям в переходном возрасте нужна независимость. Они обязательно должны поступать наперекор родителям, братьям и сестрам. Им нужен свой центр. К сожалению, в церковь их всех не загнать.
— Ну, отдельное здание нам не осилить, — сказал священник.
— Не обязательно строить новое здание, — возразил Эл. — Можно ведь снять помещение. Нужно только поискать, и обязательно найдется что-нибудь не очень дорогое.
— Очень дельная мысль, — одобрил священник. — А у вас есть еще какие-нибудь предложения?
— Нет, — попятился Эл, увлекая за собой Джерри. — Я просто болтливый старый фараон. А вам нужен человек, который умеет работать с детьми.
Все! Он начинает новую жизнь, и в первую очередь его интересуют собственные проблемы.
— Ой, папа, прости, пожалуйста!
Мэг схватила кухонное полотенце и промокнула расплескавшийся кофе. Все потому, что, когда входит Эл, она теряет голову. Это он во всем виноват. Он появился в закусочной совершенно внезапно.
— Ты что здесь делаешь? — спросила Мэг, оправившись от неожиданности.
Эла этот вопрос поставил в тупик.
— Как что? Зашел перекусить. Хочу съесть бутерброд. Разве у вас не продаются бутерброды?
Мэг выдержала паузу: ей нужно объяснить своему глупому сердцу, что голос у него самый обыкновенный. И если он кажется мягким и бархатистым, то только из-за акустики, свойственной старому зданию.
— С чем тебе подать?
Пока Эл изучал меню, Мэг размышляла о том, какой спокойной была ее жизнь до него. Как хорошо она себя чувствовала в своем замкнутом мирке. А теперь один взгляд на его губы и руки вызывал в ней бурю эмоций.
— Пожалуй, возьму с куриной грудкой, — решил Эл.
— С салатом и с помидорами? С майонезом?
— С горчицей.
Мэг поморщилась.
— Птицу с горчицей не едят.
— Что значит не едят? Что, есть такой закон?
— Совершенно верно. Закон хорошего вкуса.
Она отвернулась, чтобы передать на кухню заказ, и сделала вид, что не слышит насмешливого хмыканья за спиной.
— Вы, друзья мои, идеально подходите друг другу, — усмехнулся отец. — Вы цапаетесь, словно женаты двадцать лет.
Мэг ошеломленно прикрыла глаза. Что он несет? Неужели они достигли в своих отношениях такого уровня интимности, что подходят друг другу, словно кусочки мозаики?
— Ну что ж, мне пора идти, — сказал отец, поднимаясь с табурета. — Кстати, молодой человек! Вы еще не решили, чем будете заниматься в День Матери?
Эл, казалось, удивился.
— Нет, сэр.
— Тогда приходи к нам обедать, сынок. Ведь ближе нас у тебя в городе никого нет. Мы вроде как родственники.
Эл бросил быстрый взгляд на Мэг. Она не поняла, что хотел он сказать этим взглядом. Спрашивал разрешения? Хотел отказаться? А ей самой чего хочется? Она представила его за семейным обедом в доме родителей, сидящим рядом с отцом. Картина получилась удивительно естественной, и Мэг улыбнулась.
— Спасибо, я приду, — ответил Эл. — С удовольствием приду.
Отец кивнул им обоим и вышел. Эл повернулся к Мэг, посмотрел пристально, пытаясь прочесть ее мысли, заглянуть в душу. Но Мэг не хотелось делиться своими тайнами, и, опустив глаза, она пододвинула ему тарелку.
— Твой бутерброд… Хочешь чего-нибудь еще?
— Пожалуй, холодного чаю.
Мэг быстро наполнила бокал.
— Пожалуйста.
— Благодарю вас, мэм.
Эл с аппетитом принялся уминать бутерброд.
— Знаешь, Мэг, я разобрался с машинкой. Даже напечатал пару страниц.
— Прекрасно.
Он сунул руку в карман и достал несколько сложенных листков.
— Не знаю, найдется ли у тебя время до завтрашнего занятия. И захочешь ли ты вообще читать эту писанину… — неуверенно произнес Эл.
Неужели ему и впрямь небезразлично ее мнение? Мэг решительно взяла рукопись.
— Конечно. Я с удовольствием прочту.
— Спасибо.
Эл счастливо улыбнулся и снова принялся за еду.
Мэг и раньше замечала, что Эл терпеть не может зависимости, не приемлет навязчивой помощи со стороны. Ей казалось, что в нем говорит самоуверенность и сознание собственной силы. Теперь Мэг поняла: это скорее уязвимость и страх неудачи. Ей хотелось поскорее прочесть то, что написал Эл, подбодрить его.
— Всем добрый день! — На пороге закусочной появилась фигура священника.
— Добрый день, отец Боулз. Как поживаете?
— Прекрасно. — Боулз уселся на табурет. — Мне, пожалуйста, сэндвич с ветчиной и сыром. Хлеб ржаной. И стакан холодного чая.
— Одну минуту.
— Как дела, мистер Петерсон, — кивнул Боулз бывшему полицейскому. — Закончили покупки?
Ответ Эла больше походил на угрожающее рычание.
Эл так долго жил словно волк-одиночка, подумала Мэг, глядя на него, что теперь ему трудно приспособиться к обычным человеческим отношениям. Она передала заказ священника на кухню и налила в бокал холодного чаю. Потом взглянула на остальных посетителей — не нужно ли им чего?
— Я много думал о том, что вы сказали мне тогда при встрече, — говорил священник Элу. — О том, что в городке должен быть центр для подростков, не зависимый от церкви.
— Да, я помню.
Работы для Мэг пока не было, и она потихоньку вытащила из фартука рукопись Эла. Первая глава его книги. Она быстро пробежала глазами первую страницу.
— Я выступил на собрании молодежного комитета и рассказал им о вашем предложении, — продолжал священник. — Все его одобрили.
— Прекрасно, — отозвался Эл.
Когда Мэг перешла ко второй странице, у нее засосало под ложечкой. Это все нужно переделать. Эл казался таким сильным, и она ожидала, что таким же окажется его стиль. Но случилось иначе. Совсем иначе. Впрочем, возможно, ему просто не удалось начало?..
— Мы очень хотели бы, чтобы вы согласились работать с нами, — произнес отец Боулз. — Нам нужен координатор проекта на полную ставку. Но будем признательны и за разовые консультации.
Мэг подняла голову и успела заметить, что левая щека Эла чуть подергивается. Эл не хочет брать на себя ответственность, это ясно. Обидно! Он мог бы оказать городу неоценимую помощь! Как быстро ему удалось найти общий язык с Джерри. Судя по всему, он прекрасно справится с самыми трудными детьми.
— Простите, преподобный отец, — сухо ответил Эл. — У меня сейчас очень напряженный период.
— Но ведь гипс должны снять уже через две недели, Эл, — напомнила Мэг.
Он сердито взглянул на нее.
— Я имел в виду вовсе не гипс.
Мэг глубоко вздохнула. Значит, он имеет в виду работу над книгой. Но в этом ли его призвание? Судя по этим нескольким страницам, нет. Хотя, с другой стороны, это только начало, и Эл явно думал больше об умении печатать, чем о стиле. Возможно, у него и есть талант. А если нет? Книга — его мечта, и разрушать ее несправедливо.
— Ты прекрасно умеешь ладить с детьми, Эл, — не отступала Мэг. — Может быть, все же стоит подумать над предложением Боулза.
— Нет, это не то, чем я хочу заниматься.
Сказал, как отрезал. У него явно не было настроения обсуждать этот вопрос. Мэг не стала продолжать разговор. Но отогнать тревожные мысли ей не удалось. Неужели он тоже превращается в истинного Петерсона? И Уилл, и его отец всегда играли по своим правилам. После них — хоть потоп. Не хочется так думать. Она надеялась, что ошиблась, но, когда Эл пообедал и ушел, во взгляде его было знакомое упрямство. Неутешительно.
— Домой? — тихо спросила Мэг.
Сегодня на занятии Эл прочел первую главу своей книги. Слушатели проявили терпение, были вежливы, но до жестокости искренни.
Сердце у Мэг сжималось от боли. Перед началом занятий она пыталась объяснить Элу, что нужно переделать главу, прежде чем представлять ее на суд класса. Но он оставил ее намеки без внимания. Эл уже все для себя решил.
— Может, выпьем?
— Нет. Все, что я хочу, — это поехать домой и вскрыть себе вены.
— Дурачок! Люди просто высказали свое мнение. Твоя задача — все обдумать и решить, прислушаться к критике или нет.
— Я бездарен!
В точности как Джерри, который после каждого неудачного матча готов голову себе разбить о стену.
— Не расстраивайся, Эл. Не боги горшки обжигают. Всему нужно учиться.
Он поморщился. Потом выпрямился.
— Ладно. Отвези меня домой. А то мои мышки сидят в подполье некормленные.
Эл пытался делать хорошую мину при плохой игре. Мэг прекрасно знала, что ему сейчас очень плохо. И она не собиралась оставлять его одного в таком состоянии.
— Ничего, один день посидят на диете, — подыграла ему Мэг.
— Нет. Тебе нужно домой, к Джерри.
— В дни, когда у меня занятия, он остается у Джейн. Кроме того, завтра ему не нужно в школу. У учителей какой-то семинар. Так что поспит подольше.
— Нет уж, лучше отвези меня домой. Я ведь могу напиться, ввяжусь в какую-нибудь историю, и завтра весь город будет говорить о том, что тебя видели с Элом Петерсоном, который устроил дебош, и его вышвырнули из бара.
Мэг натянуто улыбнулась и включила зажигание.
— Я иногда думаю, что мне недостает в жизни таких развлечений.
— Может, в другой раз?
Она вырулила с площадки перед школой и повернула к Главной улице. Что ни говори, но рано или поздно каждый задумывается о том, что, возможно, у него самые средние способности. И не обязательно писатель. Каждый актер, певец, спортсмен. Сердце ее на мгновение остановилось. Возможно, это пришлось пережить и Уиллу. Наверное, когда они поженились, с ним происходило то же самое: он пытался смириться со своей обыкновенностью, заурядностью. Но она не помогла ему тогда. Имеет ли она право попытаться помочь Элу?