— Так что же, ты зовешь меня на свидание? — хрипло уточнила она.
— Я приглашаю тебя на ужин. — Дакс рассмеялся. — Если тебе хочется называть это так, то…
— Нет!
— Нет? — переспросил Дакс после нескольких мучительно долгих мгновений.
Кейт колебалась. С этим мужчиной, с которым она познакомилась в баре и с которым переспала в ту же ночь, хотела ли она чего-то большего? Кейт опасалась, что выдала себя с головой. Она не могла разобраться в себе, но одно знала точно: она жаждала увидеть Дакса еще раз. Желание пульсировало в ней, отдаваясь во всем теле, от ступней до макушки.
— Кейтлин?
— Хорошо. Сегодня я работаю допоздна. Как насчет встретиться в баре около девяти?
Ну вот, все просто, все как у людей. Она назвала бар, еще не разведанный многочисленными туристами, место, надежно спрятанное в переулках Мельбурна.
— Что же, жду с нетерпением, — ответил Дакс и отключился.
— Видимо, тот еще звонок.
Кейт подпрыгнула и прижала руки к груди. Дуглас стоял неподалеку:
— Я еще ни разу не видел, чтобы у женщины от волнения краснели лодыжки.
— Ничего подобного!
— Как скажешь…
Кейтлин не смогла удержаться и посмотрела на свои ноги, видневшиеся из-под укороченных брюк. Это оказалось правдой.
— Тебе предстоит еще много узнать о женщинах. Дуг понимающе улыбнулся и устремил взгляд на телефон в ее руке:
— Похоже на то…
— Иди уже обратно к своим скребкам!
Она развернулась на каблуках, стараясь скрыться от звенящего смеха за спиной.
Глава 3
В тихом уголке бара Дакс, расслабившись, взял стакан скотча. День выдался тяжелым. Одним из тех, которые оправдывали его самые глубокие опасения: никому в мире нельзя доверять. Присутствие духа удавалось сохранять лишь по одной причине, и этой причиной был звонок Кейтлин, который он успел сделать утром. Через несколько мгновений он снова сможет коснуться ее шелковых волос, ощутить нежность кожи и теплоту рук. По бару пронесся поток воздуха. Дакс устремил взгляд на двери. Компания молодых людей в одинаковых костюмах шумно ввалилась внутрь. Пальцы еще плотнее сжали стакан, и он попытался собраться с мыслями. Умение эмоционально дистанцироваться от дела, которым он занимался, было необходимо в его работе. В другом случае финансовые ресурсы фонда истощились бы за неделю. Очередной порыв ветра коснулся его волос. В зал снова вошли мужчины в серых костюмах.
Сила воли? Какая сила воли? С его умениями расставлять жизненные приоритеты утреннего звонка должно было хватить для того, чтобы отставить мысли о девушке до вечера. Но в ней было что-то большее, чем просто прекрасные волосы и кожа, что-то, что заставляло тело напрягаться.
Дверь открылась. Шум с дороги, легкий порыв ветра приподнял край его салфетки. Он медленно освободил из плена своей руки теплый стакан и лишь затем взглянул в направлении двери. Вот и она.
Узкие черные брюки до лодыжек, блузка, строгий жакет. Руки обхватывают крошечную сумочку, волосы забраны наверх, с ниспадающими вьющимися прядями. Длинные серебряные серьги мерцают, а большие глаза медового оттенка внимательно осматривают помещение.
В своем воображении Дакс был готов к этой встрече, помнил ее, вернее, ее образ, порожденный безумной химией между ними. Хотя она все так же была приятна ему утром, когда Дакс покидал ее квартиру на рассвете. Это было чудесно, это стоило повторить.
Кейт слегка повернулась и провела языком по губам, а затем немного выгнула бровь в разочаровании, когда ей показалось, что он еще не пришел. И когда ее улыбка стала угасать, их глаза наконец-то встретились. На ее лице расцвела улыбка, та особенная, лишь для него, а глаза засияли теплым светом. Воспоминания о ночи любви ворвались в него с новой силой. Они не могли быть искажены, это было потрясающе. Даксу казалось, будто неведомая сила подняла его со стула навстречу Кейтлин.
— Привет, — выдохнула она.
Кейт наклонилась, его руки скользнули к ее животу, коснувшись тонкой ткани. Аромат, сладкий и свежий, окутал его, когда губы пробежались по щеке. Желание обвить ее талию руками и легко скользить поцелуями вдоль длинной шеи было всепоглощающим.
— Мне так жаль, что я опоздала. — Она опустилась на стул рядом с ним. — Сейчас невероятно много работы, все из-за «зет девять».
Кейт взглянула на него так, словно он должен быть глубоко потрясен, но Дакс совершенно не понимал, о чем она.
— «Зет девять»?
— Новая модель спортивной машины «Пегас моторс». Я работаю в отделе рекламы, и мне предстоит провести большую кампанию, помнишь? — Она слабо улыбнулась. — Хотя мы, видимо, не добрались до этого.
— Нет, но зато теперь я знаю, что «зет девять» — это машина.
— Это не просто машина. — Кейтлин рассмеялась и положила сумочку на барную стойку, отыскивая глазами официанта. — Это произведение искусства. Поэзия в движении.
— У тебя наверняка и фото с собой.
— О нет. — Она покачала головой. — Всем нужно ждать официальной презентации… — Поняв, что попалась на удочку, Кейт поджала губы. — Ты смеешься надо мной.
Она медленно развернулась на стуле, их колени соприкоснулись. Ее глаза потемнели, Дакс был уверен, что она ощутила такой же электрический удар, как и он.
— Да, именно.
— Почему?
— Ты говоришь — поэзия в движении, я же думаю, что это просто машина.
Уголок ее милого рта чуть подернулся, а глаза сузились.
— Не могу припомнить, был ли ты таким дерзким…
Кейт слегка повела плечами, улыбнулась и отвернулась. Вся ее поза говорила о том, что она старается подавить воспоминания об их ночи.
Ни на секунду она не стремилась скрыть своей заинтересованности в нем. Пригласила его к себе лишь потому, что ей просто этого захотелось. Она отдавалась ему со страстью и самозабвением. Она была такой искренней. И даже он, самый черствый циник, казалось, начинал верить в чувства.
Утром ему пришлось уволить человека, который в течение многих месяцев систематически присваивал себе средства фонда. Дакс сам нанял его, проверял его благонадежность, обучал и уважал его. Но сильнее всего Дакса задело то, что им воспользовались. Он больше никогда не позволит, чтобы на него нападали из-за спины.
Рассматривая ее профиль, слегка растрепанные волосы, длинные черные ресницы, нежные розовые губы, он поинтересовался:
— Голодна?
Кейтлин колебалась. Она почувствовала, как щеки заливает румянец, сомнение и желание боролись в ней. Наконец она улыбнулась.
— Я помню, ты говорила про напитки, но я сегодня пропустил ланч и голоден как зверь.
— Если ты не заметил, я стараюсь держать себя в руках. — Ее губы изогнулись в легкой усмешке.
— Я заметил, твои усилия похвальны.
— Ой, прекрати. Да, я хочу есть.
— Это хорошо, я уже заказал столик для нас.
— Смело… — Ее глаза блестели.
— Ровно настолько, насколько это нужно. Сегодня я слишком голоден, чтобы мириться с женскими капризами.
Кейтлин усмехнулась:
— Да, ты умеешь заставить девушку чувствовать себя особенной.
Дакс направился к метрдотелю, но на полпути вернулся и склонился над ней:
— Мы оба знаем, что и как я умею делать.
Даксу так хотелось коснуться ее, он тысячу раз сожалел о том, что упомянул об ужине. Но было уже поздно, так как метрдотель был уже здесь, и Кейтлин, прихватив свою крошечную сумочку, соскользнула со стула. Дакс приобнял свою спутницу за талию, и они устремились к маленькому столику на двоих в углу бара.
Некоторое время Дакс наблюдал за тем, как Кейт сексуально поедает брускетту: отправляет в рот сочные печеные кусочки помидора и непременно облизывает пальцы. Ему следовало отвлечься на что-то, иначе ужин закончится очень быстро.
— Расскажи мне о себе, — попросил Дакс.
Кейт нахмурилась, словно он спросил что-то неуместное, но затем лишь пожала плечами:
— Я — все то, что ты видишь.
— На самом деле? — Он подался вперед, наслаждаясь тем, как участилось ее дыхание. — Тогда я думаю, что ты единственный ребенок в семье. Выросла на ферме. Была капитаном команды поддержки, но тебя разжаловали, так как вскрылся факт твоего мошенничества: ты подкупала судей. Но ты сумела превозмочь это горе и поступила в университет. Еще бы, ты не могла упустить эти замечательные пижамные вечеринки и бои подушками в компании соседок по общежитию.
— Это все? — Глаза Кейт мягко мерцали.
— Поправь меня, если я упустил какие-нибудь особенные моменты, которыми ты гордишься, а главное — те, которых ты стыдишься. Сейчас самое время мне о них поведать.
— Ты правда хочешь это знать? — Она как-то стихла, а между бровями наметилась тревожная складочка.
— Насколько я помню, это ты тут всего назаказывала. — Он откинулся на стуле, предоставляя ей больше места. — Время нужно чем-то заполнить.
И он принялся ждать. Она выдохнула и затем негромко начала:
— Да, ты прав, я единственный ребенок в семье. Нет, капитаном команды поддержки никогда не была. Самым моим большим спортивным достижением были танцы перед зеркалом в спальне с расческой в руках. Выросла неподалеку от Уайонга, там не бывает ферм. — Она нахмурилась и принялась рассматривать ногти. — Мама все так же живет там, в нашем старом доме. Единственное, что роднит нас, — это то, что у нас часто колени в синяках. — Кейт продолжала смотреть на свои руки и качала головой.
— А твой отец? — Вопрос сорвался сам собой, прежде чем Дакс смог себя остановить. Он был удивлен тому, что ему действительно хотелось знать о ней больше.
— У него никогда не было синяков на коленках. — Она смотрела на него пустым взглядом.
На какое-то время между ними повисло тягостное молчание.
— Мама всегда говорила, что мне достались отцовские локти и нервы. — Кейт повела плечами. — Я считаю, что очень похожа на него. Никогда не мог успокоиться. Бесконечно много путешествовал, был гонщиком, очень хорошим на самом деле. Несколько раз принимал участие в гонках в Дакаре. Он разбился, когда мне было одиннадцать.
То, с какой скоростью она произносила слова, рассказало даже больше. Они с отцом, видимо, были очень близки, настолько, что она до сих пор скучает по нему. Это было полной противоположностью тех отношений, которые когда-либо связывали Дакса с родителями.
— Ну а бои подушками с соседками? — Его голос зазвучал необычайно глухо.
Медленно Кейт подняла на него взгляд:
— Ты представить себе не можешь, какие это были веселые времена. Теперь твоя очередь.
Дакс, все еще стараясь отогнать возникшие видения Кейтлин, скачущей по кровати в одном нижнем белье, услышал собственный голос откуда-то со стороны:
— Здесь я родился, здесь же вырос. Моих родителей нет в живых.
Нет в живых. Это звучало так равнодушно. Совершенно противоположно тому, как на самом деле обстояли дела. Эта трагедия принесла с собой не только потерю, но и поставила все его жизненные ценности с ног на голову.
— О, мне так жаль, я…
— Не стоит. Это дела давно минувших дней. У меня есть младшая сестра Лорен. На самом деле она и была причиной того, что я в тот вечер оказался в клубе. Это был ее день рождения. Она все никак не может понять, что, будучи на пороге тридцатилетия, можно было бы выбрать что-то более изящное и утонченное.