— Если бы это было так!
— Но ведь Королева не принадлежит тебе и не ты управляешь конезаводом. У тебя нет никакого права заключать сделки, тем более когда дело касается нашей лучшей племенной кобылы. Ради всего святого, как тебя угораздило сделать подобную глупость?
— Это ради папы, — ответила Лина с дрожью в голосе, после чего напомнила старшей сестре о новом методе лечения болезни Альцгеймера, осуществляемом в окружной больнице.
Джессика знала об этом методе, но он был нов и нетрадиционен, так что на него не распространялась медицинская страховка. А в их положении собрать столько денег, чтобы хватило на оплату всех больничных счетов, не представлялось возможным. В свое время, узнав об этом, Лина пришла в отчаяние.
— Я не могла смириться с подобной несправедливостью, — продолжила она рассказ. На ее ресницах дрожали слезинки. — Мне становилось тошно при мысли, что папа не получит должного лечения лишь из-за отсутствия у нас денег. В общем, я постаралась воспользоваться представившейся возможностью.
— Ты договорилась, чтобы папу ввели в исследовательскую программу?
— Бен Фэрри дал мне аванс при условии, что мы сведем Королеву Техаса с его жеребцом. Потом он получит новорожденного жеребенка и окончательно расплатится с больницей.
— Какую сумму ты от него получила?
— Двести пятьдесят тысяч долларов.
Джессика похолодела. Четверть миллиона? Это сверх того, что они должны Фелипе Рабалю?
Известие об увеличении суммы, подлежащей выплате, потрясло Джессику. Ее мозг на мгновение словно отключился. В ушах возник шум с потрескиванием, похожим на разряды статического электричества. Потом прорезался голос Лины.
— Я думала, ты обрадуешься…
Джессика взглянула на сестру и вдруг увидела, что та скверно выглядит. Ее лицо приобрело пепельный оттенок, голубые глаза, казалось, стали еще больше.
— Выходит, папа вошел в число пациентов, участвующих в научно-исследовательской программе?
Лина кивнула.
— Он принимает новые лекарства. Раз в неделю мы ездим в больницу для проведения анализов крови.
Джессика молчала.
— Я не могу оставить папу на произвол судьбы, — добавила Лина. — Хочу, чтобы он выздоровел и стал таким, как прежде.
Лину угнетал процесс, протекающий перед ее глазами. Отец постепенно угасал, теряя память, координацию движений, рассудок…
Джессика тряхнула головой, не позволяя мыслям течь в подобном направлении. Она тяжело переживала из-за недуга отца, но Лина наверняка страдала еще больше. Ведь она не знала матери. Та умерла сразу после ее рождения. А сейчас Лина теряет и отца.
Разве может Джессика винить ее за желание вылечить отца? Или за то, что она слишком любит его?
— Я действительно рада, что ты сделала это. Мне самой хотелось бы поступить так же. — Голос Джессики пресекся. — Ведь кто-то должен попытаться спасти папу…
Благородный порыв, думала она спустя полчаса, сидя в своей комнате. Однако бремя долга от этого не становится легче.
Теперь они должны двум разным людям почти три четверти миллиона долларов. Кроме всего прочего, это означает, что Джессике придется объясняться с Фелипе Рабалем.
Еще днем он дал ей телефонный номер своих гостиничных апартаментов. Туда Джессика и позвонила. Фелипе там не оказалось. Тогда она вспомнила, что он собирался вечером в клуб, где можно приятно провести время за бокалом вина и изысканным ужином.
Джессика взглянула на часы. Если поспешить, можно застать Фелипе в этом привилегированном заведении.
Клуб предоставлял посетителям комфорт высшего класса. В его помещениях стены были оклеены шпалерами, диваны и кресла обтянуты кожей кремовых и винных оттенков. Здесь собирались в основном коннозаводчики. Предмет разговоров был практически один — любимые животные.
Джессика прорвалась внутрь, не обращая внимания на попытки секьюрити задержать ее.
— Вход только для членов клуба, мисс, — заявил тот, с прохладной улыбкой преграждая Джессике путь.
— Знаю, — бросила она, обходя увальня сбоку. Не так давно Бейны тоже имели здесь членство, однако с некоторых пор клубные взносы стали им не по карману.
Джессика мельком взглянула на серию медных пластин, на которых были выгравированы правила, в частности запрещавшие женщинам присутствовать на собраниях ложи, появляться в клубе в джинсах, и направилась в библиотеку, напряженно выискивая среди собравшихся Фелипе Рабаля. Однако спустя минуту охранник догнал ее и оттеснил в угол.
— Мисс, вы не можете здесь находиться. Это частный клуб.
— Мне нужно встретиться с одним человеком. Это займет всего несколько минут.
Мужчины в смокингах и дамы в вечерних платьях оборачивались на шум. Даже курильщики, оживленно обсуждавшие что-то возле специального столика со спиртным, ненадолго умолкли, желая узнать, что происходит. Вокруг Джессики возникла область повышенного напряжения.
— Что случилось? — Это был Рабаль.
Джессика обернулась, испытав при виде боливийца прилив необъяснимого удовольствия.
— Мне нужно перекинуться с тобой словечком.
— Это ваша гостья, сэр? — спросил секьюрити с легким оттенком раздражения.
— Да.
— В клубе нельзя находиться в джинсах, сэр.
— В таком случае мы побеседуем на улице. — Фелипе положил руку на талию Джессики.
Он не надавил, не подтолкнул, и тем не менее его прикосновение вызвало бурю ощущений. Джессика мгновенно напряглась, ее спину будто закололо иголочками. Надо же, какая бурная реакция!
— Прости за беспокойство, — сказала Джессика, подразумевая неловкую сцену в библиотеке.
— Ничего, мне приходилось справляться и с более сложными ситуациями, — заметил Фелипе, останавливаясь вместе с ней у крыльца. — Так что ты хочешь мне сказать? Вероятно, случилось что-то серьезное, раз ты приехала сюда.
Джессика взглянула на темнеющее небо. Снаружи воздух был чист и свеж, в отличие от пропитанной табачным дымом атмосферы клуба. Осознание этого почему-то вселило в Джессику уверенность, что она справится с новой проблемой.
— Нам придется пока отложить назначенное на завтра подписание бумаг. Возникли кое-какие сложности с документами.
— Ты передумала?
Тон Рабаля был угрожающе спокоен, и Джессика вдруг поняла, что этот человек способен очень круто обходиться с партнерами по переговорам.
— Нет, — быстро произнесла она. — Вовсе нет.
— Так в чем же дело?
— Просто возникли некоторые детали…
Фелипе пристально вгляделся в ее лицо.
— Ты случайно не нашла другого покупателя?
— Нет! Ведь мы договорились.
Джессика кожей ощутила исходившее от Фелипе напряжение. Очертания его скул стали жестче, в уголках губ образовались морщинки.
— Хочу предупредить: больше шестисот тысяч я за Королеву не дам. И не стану по твоей прихоти прыгать через обруч. Мы заключили сделку. Я ожидаю, что ты будешь соблюдать ее условия.
— Разумеется, — сдавленно подтвердила Джессика.
Лицо Фелипе прояснилось.
— Отлично. — Он снова улыбался. — Увидев тебя в клубе, я решил, что ты передумала насчет приема у Джефферсонов. Угадал?
— Нет. Сожалею, но в этом вопросе все осталось по-прежнему.
Он огорченно покачал головой.
— Это я сожалею.
Ночью Джессика лежала в своей постели и смотрела в потолок. Через окно, пробиваясь сквозь листву высоких тополей, в спальню лился лунный свет.
Джессика думала о том, что Фелипе не намерен сбрасывать ее с крючка. Ему нужна Королева Техаса, и он будет всячески добиваться соблюдения условий договора. Кто стал бы винить его за это? Бейны и так заставили боливийца ждать.
Таким образом, если Фелипе не сдаст позиции, это придется сделать Бену Фэрри.
Джессика закрыла глаза. Ей отчаянно не хотелось встречаться с Беном, однако подобное свидание неизбежно. Придется завтра прямо с утра отправиться в Остин.
Однако на следующий день выяснилось, что один из конюхов прихворнул, так что Джессике пришлось засучить рукава и выполнить вместо него всю работу. Во время ланча она вернулась в дом, где быстренько перекусила и ответила на несколько телефонных звонков. Только после этого ей удалось сесть в пикап и выехать в город.
Бен Фэрри жил в престижном районе, где все дома были похожи — широкие ступени крыльца, белые колонны, чугунные ворота.
Оставив машину на круглой парковочной площадке, Джессика позвонила у двери особняка и только сейчас заметила пыль на своих сапогах. Джинсы были грязными. Не самый хороший способ добиться уступчивости от Бена. Эстет по натуре, он предпочитал изысканность.
Экономка проводила посетительницу в комнату для официальных приемов, куда почти немедленно вышел хозяин дома. Он тепло приветствовал гостью, предложил охлажденный чай, от которого Джессика отказалась, равно как и от более крепких напитков.
Пять минут светской болтовни — это все, что она была способна переварить. Едва представилась возможность, Джессика завела разговор о волнующем ее предмете.
— Случилось кое-что непредвиденное, Бен, и мне необходима твоя помощь.
— Все, что пожелаешь, дорогая. Ведь ты знаешь, как я к тебе отношусь.
— Да, — кивнула она, стараясь хотя бы внешне выглядеть спокойной. Все в Остине отвернулись от них, кроме одного человека — Бена Фэрри. Тот обеими руками ухватился за возможность извлечь пользу из бедственного положения Бейнов, сообразив, что может без особых усилий обзавестись молоденькой женой. По крайней мере так это виделось самой Джессике. — Насколько я понимаю, ты любезно одолжил Лине немалую сумму.
— Я ничего не одалживал. Это плата по контракту.
— К сожалению, он недействителен.
— Ничего подобного, все вполне законно.
— Бен, ты прекрасно знаешь, что не Лина, а я управляю конезаводом.
— Ты здесь ни при чем. Договор заключен между мной и твоим отцом. Лина лишь выступала в роли доверенного лица. — Бен удобнее устроился в кресле, положив ногу на ногу. Еще недавно он был блондином, но теперь быстро седел. Даже его пышные усы начали серебриться. — Ведь она таковым и является, верно?
— Да…
— Мы встретились в офисе вашего адвоката и заключили контракт в соответствии с пожеланиями мистера Бейна.
Только отец не понимал, что делает. Джессика потерла виски, пожалев, что не приняла дома таблетку аспирина.
— Проблема заключается в том, что я продала Королеву Техаса. Она больше не принадлежит мне.
— Мой договор с мистером Бейном имеет приоритет перед всеми остальными сделками, имеющими отношение к упомянутой кобыле.
— Бен, прошу тебя…
Фэрри не ответил. С минуту он сидел, рассматривая хрустальный бокал в своей руке, потом отпил из него глоток виски.
— Если ты пойдешь со мной сегодня на прием к Джефферсонам, возможно, я что-нибудь придумаю.
— Ох, Бен!..
Он молча посмотрел на нее и вновь перевел взгляд на бокал. Мистер Фэрри не просил, не требовал. Просто ждал. Впрочем, чего еще ожидать от него? Очевидно, беззащитность других помогает Бену чувствовать себя сильным.
— С твоей стороны нечестно вести себя таким образом, — медленно произнесла Джессика.