— Неужели обязательно быть таким жестоким? Он пытался помириться с тобой, Алан. И он правильно заметил: ты, оказывается, из злопамятных.
— Разве ты не слышала, что я сказал? Он только что вышел из тюрьмы.
— На этот счет можешь быть спокоен: тебя услышали все сидящие здесь, — сказала Карина с немыслимым сарказмом.
— В таком случае, почему ты думаешь, что я должен с ним раскланяться и перейти на «вы»?
— Может быть, потому, что он уже отсидел свой срок и заплатил сполна за свое прошлое, которым ты его попрекаешь и теперь?
— Ты ничего не знаешь о его прошлом. А если бы знала, то, поверь, не стала бы защищать его столь пылко.
— Возможно, ты и прав. Но пока я точно знаю одно: ты был неправдоподобно груб и лез из кожи вон, чтобы унизить этого человека в глазах всех присутствующих.
Алан глубоко вздохнул, колеблясь, не раскрыть ли ей предысторию Лео, потому что чувствовал, что в какой-то степени она права. Что прошло, то прошло. Но если бы он смолчал сейчас, то О'Коннор, с его дешевым обаянием, вероятно, окружил бы себя ореолом невинного мученичества. Все забыли бы, что он сотворил, и память об этом стала бы вечным крестом Алана, и его одного.
— Он был арестован за опасную езду в пьяном виде, — коротко сказал Алан, решив ограничиться этим.
— Действительно, это не делает ему чести, — хмуро согласилась Карина, потупив глаза.
— Действительно, не делает, особенно если учесть, что в идущей навстречу машине были два пассажира — пожилой человек и малолетний ребенок.
Карина снова посмотрела на Алана, теперь в ужасе.
— Они пострадали?
— Ребенок, по счастью, нет. Но пожилого мужчину полностью парализовало и через год он умер. Это были мой двухлетний сын и мой отец, Карина.
Алан веско замолчал. Карина поднесла ладонь к губам, другую положила на его руку и застыла в этой позе. Глаза ее увлажнились.
— О, Алан, прости меня!
— За что? Тебя там не было.
— Я так огульно тебя осудила, и это теперь, когда мы выпили за то, чтобы реже ошибаться друг в друге!
— М-да, с твоим характером, да и с моим тоже, нам это вряд ли когда-нибудь удастся. Забудь про О'Коннора, нечего позволять ему испортить нам вечер! Как насчет второй «Барракуды»?
— Боже, нет. Я только допиваю эту, а мне уже немного ударило в голову. А вот водичка бы не помешала, — рассеянно добавила она, глядя куда-то через плечо Алана, пока он заказывал бутылку «перье».
Чем она так залюбовалась? Если этот бабник продолжает посылать ей пламенные взоры из-за моей спины, а она спокойно терпит это, то я трижды дурак, а она так же глупа и примитивна, какой показалась мне сначала! — клял себя Алан, глядя на Карину. А та не без легкой усмешки наблюдала за кем-то вне поля его видимости.
— Что тебя так заинтересовало, можно узнать? — спросил он не без раздражения. — У тебя уже появились поклонники?
— У меня — нет, — рассмеялась Карина с игривым блеском в глазах. — Зато одна молодая особа уже пять минут упорно разглядывает твой затылок, пытаясь, видимо, понять, ты это или нет. Ага, вот она пробирается к нашему столику.
Алан обернулся и увидел стремительно приближающуюся к ним Рейчел Споффорд. После Лео О'Коннора ее он хотел видеть здесь меньше всего.
— Так это все-таки ты, Алан, — прощебетала она, наградив Карину ледяным взглядом. — Я уж думала, что обозналась.
— Я так сильно изменился за две недели? — спросил он, поднявшись со стула, чтобы поцеловать ее в щедро напудренную и надушенную щеку.
Рейчел отступила на два шага и надула губки.
— Всего две недели, дорогой, и я уж никак не ожидала…
«Увидеть тебя с другой», — мысленно закончила ее фразу Карина, насмешливо оглядывая присоединившуюся к ним красотку, которая была бы еще лучше, если бы не злоупотребляла косметикой. Взгляд ее орехового цвета глаз светился неприязнью, когда она смотрела на Карину.
— Хочу представить тебе свидетельницу Элен, Карину Фриман. Карина, это Рейчел Споффорд.
Рейчел разразилась противными восклицаниями:
— Ой, я ее, кажется, уже знаю! Это которая много рисует? Мне рассказывала о ней Анжелика. Как мило с твоей стороны пригласить ее в это чудное местечко! — И, фамильярно взяв Алана под руку, она обратилась к Карине: — Ну, как тебе рисуется, моя дорогая?
— Ой, прекрасно, моя дорогая! — почти завопила Карина, зло пародируя птичий визг Рейчел, чего та, по всей видимости, не поняла. — Прекрасненько рисуется! И я так рада, что сэр Редфорд уделил мне минутку-другую, чтобы прокатить по здешним местам! Я так благодарна ему — с его стороны это не просто любезность, это подвиг!
— Я рада, что ты понимаешь, как тебе повезло, моя дорогая! Не каждую женщину Алан водит в рестораны, не каждой выпадет такая честь!
— Ты одна здесь, Рейчел? — в смятении переменил он тему разговора.
— О нет, конечно нет. — Она одарила Алана очередной лучезарной улыбкой. — Я здесь с друзьями.
— Тогда мы, наверное, не будем отрывать тебя от твоей веселой компании.
— Ничего, ничего, они там без меня не соскучатся, так что, если хочешь пригласить меня присоединиться к вам, я вся в твоем распоряжении.
— Как-нибудь в другой раз — нам уже пора, — быстро произнес Алан, отобрав у Рейчел после продолжительной борьбы свою руку. — Боюсь, мы остались без салата, — шепнул он тем временем поспешно вскочившей со своего места Карине.
— Не беда, у меня пропал аппетит, — шепнула она ему в ответ, когда они протискивались мимо Рейчел.
— До свидания, моя дорогая, — как можно ласковее попрощалась Карина, но та не ответила, погрузившись в раздумья относительно причин их внезапного побега.
— Не хочешь прокатиться на яхте? — невинно спросил Алан, когда они вышли из ресторана.
Карина, насупившись, молчала.
— Кстати, забыл тебе сказать: перед свадьбой состоится вечеринка у Торно, тебе там очень понравится. У них прекрасная вилла под Хаяннисом. Ты уже, кажется, знакома с их дочерью, Анжеликой Торно. Очень милая девчушка, не правда ли? — Выпалив это нагромождение бессмысленной информации, Алан с опаской посмотрел на свою спутницу.
— Ты спишь с ней, — не то сказала, не то спросила вдруг Карина с таким видом, словно речь шла о конце света.
— С Анжеликой? Господь с тобой! Как тебе такое в голову пришло?
— Не с Анжеликой. Анжелика слишком умна и хорошо воспитана. Я имею в виду эту припадочную красотку Рейчел.
— Карина, Рейчел совершенно безобидна…
— Рейчел — гадюка в лифчике, не иначе.
— Хорошо, хотя тебя это и не касается, я отвечу: я не сплю с ней и не собираюсь этого делать в обозримом будущем.
— Почему же?
— Она не мой тип женщины, и она требует слишком малого.
— Вот как? Обычно мужчины жалуются, что от них требуют слишком многого.
— Не завидую таким мужчинам. А теперь мой вопрос: почему тебя так волнуют мои отношения с Рейчел?
— Абсолютно не волнуют, — неубедительно заявила Карина, предательски порозовев.
— Именно поэтому мне пришлось увести тебя из ресторана, пока ты не набросилась на нее и не начала душить.
— Мне не понравился ее снисходительный тон.
— А мне не понравилась странная фраза, которую ты только что произнесла. Что значит «Анжелика слишком умна и хорошо воспитана», чтобы спать со мной? Интересная постановка вопроса.
— Я не совсем это имела в виду.
— О, опять, как обычно: мы говорим одно, а имеем в виду другое.
— Извини, Алан. Просто меня ужасно раздражает, что между нами продолжают вклиниваться посторонние люди и происходят глупые казусы.
— Это не очень важно, если учесть, что твое пребывание здесь не так продолжительно, как…
Как хотелось бы? — с надеждой промелькнуло в мыслях Карины.
— Как что? — спросила она деланно равнодушно.
— Как… могло бы… — замялся он.
— И все-таки это важно, — настаивала она, — хотя бы потому, что Элен мне как сестра и после свадьбы мы становимся почти что родственниками.
— Родственниками?
— Не смотри на меня так! — Карина снова нежно порозовела. — Пускай друзьями, если тебе так легче.
Тем временем они уже миновали самую оживленную часть города и свернули к пристани, гармонично вписанной в тихую живописную бухточку.
Эта женщина обезоруживает, справедливо подумал Алан. Добрая, прощающая, щедрая и очаровательная, но все это — с семилетним опозданием… Однако такие мысли сразу же наводили на воспоминание о той ночи, и это вызвало у него такое раздражение, что он довольно грубо заметил:
— Я не завожу друзей в недельный срок, Карина.
— Мы с тобой уже разговариваем как люди. Это прогресс.
— Возможно.
— Я уверена. — Она ослепительно улыбнулась. — Расскажи мне еще что-нибудь о замке.
Они присели на скамейку, любуясь прекрасным видом. Карина сняла туфли и болтала босыми ногами, насколько ей позволяла это юбка.
— Как тебе, например, ощущение, что непосредственно от тебя зависит судьба огромного количества людей? А ведь это именно так.
— В этом ощущении нет ничего особенного. То же самое испытывает человек, ответственный за своих подчиненных в офисе или на заводе. Добрый вечер, Кэтрин! — вдруг поприветствовал он незнакомую Карине женщину средних лет, везущую перед собой коляску с ребенком, когда она поравнялась с ними. — Как здоровье мужа?
— Лучше с каждым днем, и все благодаря вам, сэр. Операция прошла успешно. — Женщина говорила очень быстро, было видно, что она смущена. — Мы не знаем, как вас отблагодарить.
— Вот и не надо. Главное, что все хорошо.
— Он говорит, что сможет вернуться на работу через неделю.
— В таком случае передайте ему, что я жду его не раньше, чем через две недели, а также не забудьте сказать, что эти две недели оплачиваются. Пусть себе спокойно выздоравливает.
— Спасибо, сэр, я все передам. Всего доброго.
— Всего хорошего.
— Как в офисе или на заводе? — задумчиво произнесла Карина, глядя вслед удаляющейся Кэтрин, качающей на ходу коляску с ребенком. — Ох, сомневаюсь.
— Я владею землей, но не владею людьми, работающими на ней, тем более что я не смог бы поддерживать ее в должном состоянии без их помощи.
— Но они преклоняются перед тобой как перед божеством и, мне кажется, я начинаю их понимать.
Алан поморщился: ему неприятны были ее слова.
— Боюсь, что я не только смертен, но и успел в свое время наделать множество ошибок, о чем знает каждый в замке и на его территории, если не за ее пределами.
— А у тебя не вызывает известной клаустрофобии тот факт, что на сравнительно небольшом участке земли о тебе известно все?
— У меня — нет, хотя я знал женщину, которой было что скрывать, поэтому она очень скоро начала пропадать в Брюстере, а сейчас… сейчас мне, к счастью, неизвестно, где она и что с ней.
— А что ты отвечаешь Джейми, когда он спрашивает «где мама»? — Карина поняла, что речь идет о бывшей жене Алана, да и как было не понять, если почти все разговоры сводились в итоге именно к ней! Как он, должно быть, любил эту женщину, если она до сих пор не дает ему покоя! — подумала она не без ревности.
— Ничего не отвечаю или выдумываю какую-то чепуху. А что мне остается делать?
— Это плохо. Надо рассказать все честно, но доступным ему языком.