– Кончитта очень похожа на мою жену.
– Она определенно была красавицей.
Леон поцеловал дочь в лобик:
– Вы, наверное, удивляетесь, что я до сих пор ничего не говорил о своей дочери. Просто мы были заняты более важным вопросом. Я собирался познакомить вас, после того как вы согласитесь приехать ко мне домой и встретиться с Люсианой.
– Вам не в чем оправдываться. Вы сочтете меня очень бесцеремонной, если я спрошу, как погибла ваша жена?
– Нет. Она умерла при родах.
– Ох! Как это ужасно было для нее… для вас… – Белла перевела взгляд на малышку. – Ты потеряла маму? Но такие крошки не должны расти без мамы. Как мне жаль, милая… – У нее задрожал голос. – Но ты, по крайней мере, будешь всегда знать, какая она была, ведь у тебя есть папочка, который ее очень любил. И у тебя остались фотографии.
И Белла непроизвольно поцеловала маленькую ручку, затем подняла глаза на Леона.
– Видимо, были какие-то осложнения при родах?
Он крепче прижал к себе девочку:
– Вскоре после нашей свадьбы у Бенедетты обнаружили туберкулез кожи.
Белла, не сдержавшись, ахнула:
– У нас в приюте им болела одна из сестер.
Леон снова поцеловал головку девочки:
– Отец Бенедетты – его уже нет в живых – содержал собачий питомник в имении моего отца. Мы с ней дружили с детства. Когда я вернулся домой, окончив колледж и проработав некоторое время в банке, мы по-настоящему полюбили друг друга и поженились. Свадьба была скромная, на ней присутствовали только самые близкие. Во время беременности болезнь Бенедетты обострилась. Проявился тромбоз вен одной ноги, до той поры скрытый. Сгусток крови оторвался и попал в легкое. В конечном счете это привело к параличу сердца.
– Ох, Леон…
– Кончитта родилась преждевременно. Было особенно больно, что Бенедетта умерла, так и не успев подержать нашу дочь на руках.
Сердце Беллы сжалось от боли.
– Есть опасность, что Кончитта унаследует эту болезнь?
– Нет. Педиатр сказал, что она здорова. Не всегда заболевание передается ребенку.
– Слава богу! – воскликнула Белла. – Как ей повезло, что у нее есть папа. Девочкам необходимы отцы.
Взгляд Леона проник ей в самую душу.
– Вы считаете, что это возможно – выполнять двойные обязанности? – спросил он резко.
Белла услышала в его голосе уязвимость, и это потрясло ее. Выходит, и у этого загадочного принца, который так жадно целовал ее, есть свои слабости. Драгоценный ангелочек, живая копия женщины, которую он любил и потерял.
– С отцом, который ее любит больше всего на свете, она получит всю любовь, в которой нуждается.
Он крепче прижал к себе дочку:
– Надеюсь, вы правы.
– Я знаю, что это так. Как по-вашему, она испугается, если я ее немного подержу?
– Вообще-то она привыкла только ко мне и моим домочадцам. Хотите рискнуть? – В его голосе не было возражения, только сомнение.
– Да!
По заведенному в приюте порядку старшие дети всегда помогали монахиням нянчить малышей. Белла, не колеблясь, взяла девочку из его сильных рук. Кончитта собралась было заплакать, но Белла закружилась с ней по двору и запела песенку, этим так удивив девочку, что та забыла о слезах и всмотрелась в лицо девушки. Собака побежала за ними. Малышка увидела жемчужные бусы на шее Беллы и схватила их ручками. Белла нежно засмеялась:
– Они тебе нравятся, правда?
Леон попытался осторожно отнять бусы. Белла почувствовала его пальцы на своей коже, но девочка не желала выпускать украшение. После нескольких мгновений ласковой борьбы бусы порвались, и жемчужины раскатились по плитам патио. Руфо с азартом бросился за ними.
– Ух! – Белла снова засмеялась – таким удивленным сделалось личико девочки. – Куда же они делись?
Кончитта поворачивала головку то в одну, то в другую сторону, пытаясь найти бусы.
– Мне очень жаль, Белла, – пробормотал Леон, глядя на ее губы.
Краска бросилась ей в лицо.
– Какие пустяки, – прерывисто выговорила она.
– Бусы соберут, и я отдам их в починку.
– Даже не вздумайте! – сказала она, борясь с мощным влечением к отцу Кончитты, который явно расстроился. С дочкой он становился обычным смертным, и ее сердце таяло. – Это простая бижутерия, я купила их за двадцать долларов на распродаже. Нам совсем не жалко, Кончитта, правда? – Она поцеловала малышку в головку, продолжая ходить по патио, чтобы отвлечься от мыслей о Леоне. Но это мало помогло. – Давай-ка следить за той лодочкой с краснобелым парусом. – Она показала вдаль, но малышка с любопытством смотрела на нее, слез не было и в помине. – Ты, наверное, удивляешься, кто я такая? Меня зовут Белла Донателло. Просто поверить не могу, что наконец-то знаю свою настоящую фамилию. Твой добрый папочка пригласил меня остаться на несколько дней.
Она подняла глаза и увидела, что Леон стоит в двух шагах от нее.
– Как будет отец по-итальянски?
–
, – ответил он глухо.
Белла повернулась с Кончиттой так, чтобы девочка могла увидеть его.
– Вот твой
Девочка внезапно захныкала, потянулась к Леону. Белла подошла и отдала ее ему. Но девочка тут же повернулась и продолжила зачарованно смотреть на Беллу. Леон резко втянул в себя воздух.
– Я ни за что бы не поверил, если бы не увидел своими глазами.
– О чем вы?
– Она не зашлась ревом у вас на руках.
Белла довольно улыбнулась:
– Я усвоила в приюте, что все дети ревут и это не страшно. Главное – сразу отвлечь их внимание. Монахиням в их облачениях, с крестами на груди удавалось быстро их успокоить. Сейчас мои бусы оказались весьма кстати, да?
Леон усмехнулся:
– Когда вы в следующий раз ее возьмете, лучше не давайте ей трогать ваши серьги, они, может, и не дорогие, но остальное в вас… ничем не возместить.
Его тон дал ей понять, что он вспоминает о недавней сцене между ними. Разве ее можно забыть?
– Ты слышишь, Кончитта? – Белла пощекотала девочке животик, вызвав ее улыбку. Она потянула за краешек сарафана. – Я тоже люблю розовое. Твой папа купил тебе его потому, что очень хотел тебя в нем увидеть.
Глаза Леона блеснули в подтверждение.
– Ее надо покормить до того, как Люсиана и отец придут. Я отнесу ее на кухню.
– А можно мне тоже пойти и помочь?
Улыбка сделала Леона еще более неотразимым.
– Но тогда вам лучше будет переодеться.
Белла улыбнулась в ответ, изо всех сил пытаясь так явно не восхищаться им.
– Это не важно.
Сопровождаемые собакой, они через гостиную вышли в холл. По пути на кухню Белла мельком увидела библиотеку и изящно обставленную столовую. В одно из окон она разглядела бассейн в окружении декоративных цветущих деревьев. И в ее воображении тотчас поселился образ – они вдвоем, в темноте, плещутся в воде под звездным небом…
На кухне хлопотали три женщины. Леон познакомил Беллу с экономкой Симоной, горничной Кларой и няней Талией, которая забрала у него ребенка.
Повязав Кончитте слюнявчик, Талия посадила ее на высокий стульчик и устроилась рядом, готовясь кормить ребенка.
Белла бросила на Леона умоляющий взгляд:
– Можно мне покормить ее ужином?
Он удивился:
– Вы и правда хотите? Она иногда капризничает.
Я с удовольствием! Я не ухаживала за малышами с тех пор, как стала жить отдельно от приемных родителей.
Он что-то сказал Талии по-итальянски. Та улыбнулась Белле и поставила на стол баночки с детским питанием. Белла вскрыла банку с мясным пюре.
– Гм… Пахнет ягненком. – Она взглянула на собаку, которая умильно смотрела на баночку. – Извини, Руфо, но это детская еда.
В другой баночке были размолотые овощи.
– Ой, Кончитта, какое тут все вкусненькое! – Она зачерпнула ложкой пюре. – Вот и еда.
Белла медленно подняла ложку и покружила ею в воздухе. Карие глазки с интересом следили за ее маневрами. Белла поднесла ложку к девочке, которая в ожидании открыла ротик.
Леон засмеялся:
– Да вы просто прирожденная мамочка.
– Не совсем. – Она начала кормить Кончитту, а женщины внимательно наблюдали за ней. – В приюте я всегда кормила малышей. Это единственная моя природная способность.
– В вашей компании мне говорили нечто другое, – произнес он.
Ей следует быть осторожнее и не напрашиваться так явно на комплименты. А то еще чего доброго захочется поверить в них…
– Когда вам не на кого надеяться и надо зарабатывать на жизнь, навыки приобретаются быстро.
В его глазах промелькнуло сочувствие.
– После того как вы начали жить самостоятельно, ваш приемный отец не помогал вам деньгами?
Белла покачала головой, и темная масса блестящих волос рассыпалась по ее плечам.
– Но нельзя забывать, что они с Надин кормили меня и одевали восемь лет. Многих детей из нашего приюта никто не забрал, они так и жили там до совершеннолетия. Мне еще повезло.
Через какое-то время Кончитта протянула ручки, показывая, что наелась. Она была очень милой.
– Думаю, хватит. – Белла развязала слюнявчик, вытерла девочке ротик и взяла ее на руки. – Ой-ой! Кажется, тебе надо переодеться. Где твоя ванная?
Леон наблюдал за ними, прислонясь к стене.
– На втором этаже.
Белла бросила на него взгляд:
– Если вы покажете, я бы переодела ее. Если вы только, конечно, не против.
– Вы настолько ее приручили, что она, пожалуй, будет сильно протестовать, если кто-нибудь сейчас вмешается. Пойдемте со мной.
В этом человеке было роковое обаяние, которое Белла ощутила с первой минуты, и оно все неотвратимее влекло ее. Оставалось только всеми силами сосредоточиться на малышке.
– У тебя очень красивый дом, Кончитта. Мне всегда хотелось жить в доме с такой вот лестницей. Когда-нибудь ты будешь съезжать по перилам вниз, тайком от твоего
Белла услышала, как Леон негромко рассмеялся. Ее глаза так и притягивала его атлетическая фигура. Белла вспомнила, как он прижимал ее к себе, и на миг перестала дышать.
Руфо бежал впереди. Они поднялись на верхнюю площадку лестницы и вошли в детскую.
– Я как раз представляла себе что-то подобное! Твой папа до невозможности балует тебя, маленькая счастливица!
Белла словно оказалась в сказочной стране. В детской было все, о чем только может мечтать любой ребенок. На комоде стояла фотография молодой светловолосой женщины, видимо, умершей жены Леона. Кончитте всегда будет не хватать матери, которая умерла сразу после ее рождения. От этой мысли сердце Беллы сжалось. Она хорошо знала, каково это – нуждаться в матери и не иметь ее.
Она положила ребенка на пеленальный стол у стены и принялась за дело. Посыпав кожу ребенка тальком, Белла надела чистый подгузник. Кончитта не противилась, и это облегчило дело. Леон стоял совсем близко, и запах его геля для душа терзал чувства Беллы.
– Вы просто загипнотизировали ребенка!
– Все дело в моем костюме. – Она взяла девочку на руки и, поцеловав в шейку, передала ее отцу. – Она, наверное, еще не видела такого цвета.
– Так это и есть ваше секретное оружие?
Белла вопросительно вскинула голову и увидела, что глаза Леона потемнели. В его голосе ей послышалась какая-то резкость, которой она не поняла. Если он не хотел, чтобы она кормила и переодевала девочку, то и сказал бы об этом прямо.