Арне задумчиво уставился на Уллу.
— Кто знает, может быть… Тогда Леннарт с удовольствием возьмет на себя всю административную часть, а я буду заниматься разъездами и командировками… У Леннарта, правда, есть работа, и неплохая, но, кто знает…
Арне с улыбкой посмотрел на девушку. Как давно он не улыбался, подумала она вдруг.
— Сколько можно говорить обо мне. — Он нежно провел ладонью по ее руке. — Давай поговорим о нас с тобой. Мне послышалось, или я действительно для тебя что-то значу?
— Ты даже не представляешь, сколько. — Улла встала рядом с Арне, глядя ему в глаза. — Ты переделал не только мой дом, но и меня. Я очень сильно переменилась за последний месяц.
Арне приподнял ее лицо за подбородок и, склонившись, мягко поцеловал в губы.
Конец лета выдался таким же жарким, как и его начало. С озера едва тянул теплый ветерок. Засучив повыше рукава, Арне подхватил банку с краской. Оставалось положить еще один, последний, слой — и кухня готова.
Хорошо, что Стуре увел малышей в кино, — иначе они уже были бы бежевыми с головы до ног. Ну ничего. Если Улла сегодня все-таки успеет купить билеты на самолет, и если Агнесса все-таки решит помириться с Йорганом, то скоро вся компания вернется в Кристианстад.
Арне аккуратно открыл банку, обмакнул валик в краску — и чуть не уронил его на новый пол. На втором этаже отчаянно визжала Агнесса. Позабыв обо всем, он кинулся наверх.
— Агнесса?
— Арне, скорее, пожалуйста!
Влетев в розовую спальню, он увидел, что Агнесса стоит на кровати, испуганно повизгивая.
— Мышь! Там была мышь! — Она указывала рукой куда-то в угол. — Закрой дверь, чтобы эта тварь не сбежала.
Захлопнув дверь, Арне тщательно осмотрел все углы, заглянул под кровать и в шкаф, но мыши так и не обнаружил. Все это время Агнесса подпрыгивала на пружинящем матрасе, давая указания и подсказывая, где искать.
— Все! — Арне рухнул в кресло. — Никакой мыши здесь нет, а если и была, то давно убежала.
— А может, она просто прячется и ждет, когда ты уйдешь, — заявила Агнесса, усаживаясь по-турецки на кровати. — Нам надо затаиться и покараулить ее.
— Этак можно караулить весь день и всю ночь.
— Вот и хорошо. Время у нас есть, правда?
Арне непонимающе уставился на Агнессу.
— Мне так одиноко, Арне. — Она кокетливо теребила вырез ночной рубашки. — Никто меня больше не любит. А ведь я красивая, правда? — Агнесса бросила на Арне откровенный взгляд.
— Ты очень красивая, — согласился он. — Но я не тот мужчина, который тебе нужен. Ты и сама это знаешь.
Улыбка мгновенно слетела с ее лица.
— В Кристианстаде тебя ждет Йорган. Вы еще можете помириться, если ты простишь его, Агнесса. Ночь со мной ничего не изменит в твоей жизни и не поможет решить проблему с Йорганом. Тебе нужно ехать к нему.
Губы ее плаксиво сморщились.
— Если бы ты знал, как мне сейчас тяжело.
Всхлипывая и сморкаясь, Агнесса долго рассказывала ему о своих трудностях с Йорганом. Арне сочувственно кивал, время от времени вставляя пару слов. Он понимал, что женщина не нуждается в его советах, ей просто нужно выговориться. И он, незнакомец, подходит на роль слушателя лучше, чем та же Улла — близкая подруга, которая слишком много знает и потому будет судить субъективно.
— Ты прав, Арне, мне надо возвращаться домой. Я, пожалуй, позвоню Йоргану прямо сейчас. — Она неуверенно спустила голые ноги с кровати. — Как ты думаешь, мышь не выскочит?
— Она уже давно в своей норе пьет кофе с плюшками, — усмехнулся Арне, вставая.
Агнесса догнала его у самой двери.
— Спасибо тебе. — Она взяла его за руку.
— Всегда готов прийти на помощь женщине, — пошутил он, открывая дверь.
— Арне, ты просто чудо! — Привстав на цыпочки, Агнесса чмокнула его в щеку.
— Был рад помочь…
Арне повернулся, чтобы выйти, и оцепенел. В дверях стояла бледная Улла.
— Я купила билеты на завтра, — сообщила она ровным голосом и, повернувшись, быстро сбежала с лестницы.
Прикрыв дверь, Арне кинулся вслед за ней.
— Улли, постой, ты неправильно поняла!
— Я неправильно поняла?! — Она резко повернулась к Арне. Глаза ее сверкали от бешенства, щеки, только что бледные, пылали. — Конечно, где уж мне понять! Я вообще ничего не понимаю! Короче, забирай свои шмотки и мотай отсюда! Я вышлю тебе чек за проделанную работу, ясно?
— Улла, успокойся. Если ты не веришь мне, поговори с Агнессой. Она тебе все объяснит.
— Да, конечно. Расскажет, какое ты чудо!
Арне почувствовал, как в нем вспыхивает ответный гнев.
— Если ты выгонишь меня сейчас вот так, даже не выслушав, я и вправду уйду. И больше не вернусь. Невозможно общаться с человеком, который тебе постоянно не доверяет.
Улла, не отвечая ни слова, влетела в свою комнату и с грохотом захлопнула за собой дверь.
14
Поеживаясь от прохладного ветра, Улла медленно брела по дорожке между клумбами, прощаясь с садом. Почти все цветы уже отцвели, но деревья по-прежнему шелестели листвой, и на ветвях все так же перекликались птицы. На алой рябиновой грозди сидела хохлатая птица, одним глазом поглядывая на унылую фигуру, бродившую внизу.
Повсюду было пусто и тихо. Агнесса с детьми уехали домой. Арне пропал.
Примерно через час после ссоры с Арне, после того, как он ушел навсегда, в комнату к Улле заглянула Агнесса, счастливая и довольная. Не замечая состояния подруги, она со смехом рассказала про мышь и, забрав у Уллы билеты, заявила, что Арне вправил ей мозги и что она немедленно летит к Йоргану. Весь вечер прошел в суматошной беготне и сборах, и Улле некогда было задумываться о том, что будет с ней после отъезда родственников.
Перед самым отъездом Стуре крепко обнял тетку и, вопросительно заглядывая ей в глаза, шепнул, что все будет хорошо. Улла лишь вяло улыбнулась в ответ. Мальчик видел, что что-то произошло, но не знал точно, что именно. С самого утра он метался по дому, ожидая прихода Арне. Немыслимо было уехать, не попрощавшись с новым другом. Но Арне все не шел. Стуре даже рвался остаться, но он уже обещал матери вернуться домой, а настоящие мужчины всегда держат слово.
Арне так и не появился. Ни в день отъезда, ни на следующий день. Правда, примерно через неделю после ссоры он прислал Улле огромный букет роз и письмо, в котором благодарил за совет. Отец согласился с тем, чтобы у корпорации было два директора, а Леннарт после небольших уговоров взял на себя всю административную работу.
Наверное, это было прощальное письмо. Арне больше не пришел. А она не решалась его разыскивать. Забавно, как поменялись их роли: теперь он стал очень большим начальником, а она — никем. Потому что Улла ушла из банка. Она больше не могла видеть ведомости и счета-фактуры, и годовые балансы. И Эйнара тоже видеть не хотела.
Хотя Эйнар готов был забыть обо всем. Он даже приехал к ней домой — сам, без приглашения. Улла была в саду, в последнее время она предпочитала находиться именно там. Сидя в шезлонге, она бездумно наблюдала за птицами, которые перепархивали с ветки на ветку, садились на кормушку, снова взлетали. Как она могла жить без этого столько лет!
О чем бы Улла ни думала, мысли ее все равно возвращались к Арне. Закрывая глаза, она вспоминала его лицо и улыбку, его прикосновения, нежные поцелуи. Сколько, оказывается, всего произошло за это лето!
Неожиданно с парадной стороны раздался шум подъезжающей машины. Арне! Улла, похолодев, вцепилась в ручки кресла. Он вернулся, он простил, он действительно ее любит.
— Улла! — крикнул чей-то голос.
Нет, это не он. От разочарования у нее на глазах мгновенно выступили слезы. Но кто-то ведь приехал. Девушка торопливо вытерла глаза и поднялась с шезлонга навстречу гостю.
— Эйнар?
— Улла, здравствуй. — Он слегка задыхался от волнения, и девушке стало его немного жалко.
— Что случилось? — спросила она участливо, касаясь его руки.
— Что случилось с тобой? Я был в отпуске, не знал, что ты бросила работу. Ты не могла уйти просто так, Улла, у тебя, наверное, были веские причины.
— Да, — сказала она серьезно. — У меня были причины. Только не спрашивай, какие.
— И что же ты будешь делать дальше?
— Не знаю пока, — ответила она деланно беспечно. — Придумаю что-нибудь.
— Послушай, Улла, выходи за меня замуж.
Девушка уставилась на Эйнара в немом изумлении. Он столько времени не решался сделать ей предложение. И вот, сейчас, когда ей это уже совсем не нужно… Она неожиданно рассмеялась.
— Нет, правда, — настаивал он. — Я догадываюсь, что у тебя было что-то с этим рабочим, плотником. Но ведь это несерьезно, Улла. Было и прошло. А мы с тобой давно знакомы, мы понимаем друг друга. Этим летом, когда ты вдруг так отдалилась от меня, я понял, что мы нужны друг другу.
— Прости, Эйнар, — сказала Улла мягко, — но это невозможно. Я не люблю тебя.
— Ты уверена, что не передумаешь? — Кажется, он не очень удивился отказу.
— Уверена.
Эйнар смотрел на нее грустно и неуверенно.
— Подумай, Улла. Я не тороплю тебя. Ты ведь меня тоже не торопила. Я буду ждать.
— Хорошо. — Она покорно кивнула головой.
— Ну, я пойду? — Наверное, он надеялся, что она пригласит его в дом.
— Иди.
Зашуршал гравий под его ногами, взревел мотор. Улла устало опустилась в шезлонг. На душе было пусто и холодно. Теперь у нее не осталось никого. Даже Эйнара. Впереди — бесконечная дождливая осень, за ней — беспросветная зима.
Ее обновленный дом снова впал в летаргический сон. И вскоре Улла поняла, что больше не может здесь жить. Все напоминало ей об Арне — о жарком лете, о цветах, птицах, пчелах, детских голосах, звенящих по всему дому. Теперь здесь, как в колодце, стояла тишина.
Она не решалась продать его. Но и жить здесь не могла. Пожалуй, больше всего ей сейчас подошел бы Стокгольм. Шумный столичный город поможет ей забыться, заглушит боль и горечь потери. Работу она себе найдет.
Улла сомневалась недолго. Она съездила в аэропорт и купила билет. Вечером, вернувшись домой, собрала самые необходимые вещи. Остальное можно будет забрать позже.
И вот теперь она шла по саду, прощаясь с ним надолго, может быть — навсегда.
В Стокгольме было холодно и мокро. С реки дул сырой пронизывающий ветер. На уцелевшие после реконструкции деньги можно было снять вполне приличную квартиру и жить какое-то время, не опасаясь голодной смерти. Улла нашла небольшую квартирку по соседству с Ботаническим садом. Как отличались две тесные безликие комнатки от ее огромного просторного дома! За окном беспрестанно сновали машины, кипела чужая жизнь. С чахлых деревьев, обрамляющих тротуары, облетали последние листья.
Улла не спешила устраиваться на работу. Обзвонив несколько финансовых контор и банков и оставив им свое резюме, она целыми днями бродила по городу, любуясь высокими, чуть мрачноватыми зданиями, темной рекой, в которой отражалось осеннее небо. Ближе к вечеру девушка шла в Ботанический сад, — длинные клумбы с осыпающимися цветами напоминали ей лето и тот сад, который посадил когда-то Арне. Она гуляла по мокрым дорожкам до самого закрытия и все думала, вспоминала.
Поначалу Улла стремилась забыть Арне. Она говорила себе, что у них никогда не было и теперь уже не будет ничего общего. Арне — богатый наследник, который развлекался, играя в плотника. Конечно, ему ведь не надо было пробивать себе дорогу в жизни, думала она обиженно. Он мог позволить себе наблюдать за птицами и нюхать цветы, потому что для него работа плотника не была единственным способом выжить или добыть себе пропитание. Точно так же, как он нюхал цветы, он ухаживал и за ней, Уллой. Но теперь все кончено. Она ему больше не нужна. И ей тоже следует забыть прошедшее лето, как дурной сон. Она должна вернуться к работе, к своему обычному образу жизни.