- Но зачем?! – Дамиан слегка встряхнул меня и заглянул в глаза. – Зачем все это нужно? Эдит уверилась в пустых обещаниях, вы идете у нее на поводу. Мои родители втихую договариваются с Матьесами, и только меня никто не удосужился спросить, что же хочу я. Я ведь тоже помню детство, Ада. И девочку с задорными веснушками тоже. И пусть нас с ней разделяли пять лет, но я запомнил ее. И ее проделки тоже. Я не буду лгать, что ехал в Льено с мыслями о вас, или хотя бы вспоминал эти годы. Но на той поляне, когда мой взгляд зацепился за вашу фигурку, я сразу узнал и девочку с веснушками, и ее веселый смех, и то, как она задирала нос, лишь бы казаться независимой. И если бы не та подпруга и огромный синяк на моем бедре, я, может быть, и поверил бы, что маленькая Ада Ламбер совсем не замечала подростка, жившего выше по улице.
- Ах, Дамиан, – простонала я, оттолкнула его руки и поспешила в сторону. – Оставьте детство в покое, мы все давно выросли, и теперь рушится старая дружба. Вы позабавитесь и уедете, а мы останемся. И я вовсе не хочу стать целью для пересудов и чьей-то ненависти.
Господин Литин догнал меня, резко развернул, и я оказалась сжата в его объятьях. Уперев ладони в твердую мужскую грудь, я пыталась вырваться, но силы таяли под опаляющим взглядом черных глаз.
- Да с чего вы взяли, что я хочу играть вами, Ада? Почему вы и это решили за меня? Невесту мне выбрали, теперь оберегаете ее придуманное счастье. О дружбе печетесь, которая не выдерживает такой малости, как испытание детскими фантазиями. Вы отказываетесь от своих желаний ради Эдит, а Эдит готова поступиться своими фантазиями ради вас?
- Я обещала ей!
- С вас еще и обещание взяли? Ада, опомнитесь! Это не дружба, это зависть. Будь то дружбой, разве уговаривали бы вас избегать встреч со мною? Разве теряют веру в друга за один день? Вы столько лет верили своей подруге, разве сейчас вы стали бы ее просить держаться подальше, если бы все изначально сложилось иначе, и мой отец предпочел породниться с вашим, не смотря на робость перед ним? Скажите честно, вы бы отгоняли Эдит, прятали меня?
Нет, нет и нет! Зачем мне это делать, если я доверяю Эдит? Это же глупо… О, Всевышний!
-Вы смущаете мой разум, – потрясенно прошептала я. – Вы бес, Дамиан, вы заставляете меня сомневаться в моей подруге!
- Всего лишь прошу задуматься, – ответил он. – Ада, почему вы должны ставить на кон свои желания? Я ведь не слеп, и вижу, что небезразличен вам. Более того, бабочка моя, вы тоже не обделены зрением, неужели вы не видите моего интереса к вам? Ада, дорогая, меня тянет к вам, я думаю о вас, когда вы не рядом, мне хочется касаться вас. Неужели это, по-вашему – поиграться? Мои намерения более, чем серьезны. Только прекратите вашу чехарду и позвольте ухаживать так, как того требует этикет и общество.
Я отчаянно замотала головой, отказываясь слушать его. Все это было складно и так многообещающе, но я не могла позволить себе услышать его. Потому что… потому что я любила Эдит, а еще потому что:
- Вы слишком красивы, Дамиан, – произнесла я и вновь попыталась освободиться. – Ждать верности от красивого мужчины недопустимая роскошь. На вас смотрят женщины, вы подвергаетесь постоянным соблазнам…
- Черт возьми, Ада, вы красивая девушка и обещаете стать красивейшей из женщин. Женщины ветрены, и что мне думать о вас по вашим рассуждениям? Что однажды я могу обзавестись ветвистыми рогами, и на охоте меня пристрелят, потому что перепутают с оленем?
Я лишилась дара речи от подобного заявления.
- Да как… Как вы смеете говорить обо мне подобное, господин Литин?! – в негодовании воскликнула я.
- Ну вы же смеете уверять меня в моем непостоянстве, будто это на вас натянута шкура Дамиана Литина, так почему бы мне не влезть в вашу и не заглянуть в будущее? – легко рассмеялся наглец.
Моя рука сама взлетела, и звонкий звук пощечины огласил побережье лесного озера.
- Ну вот и первая ласка, – усмехнулся Дамиан, дотронувшись до своей щеки. – Не об этом я мечтал, конечно, но для начала весьма ободряющий знак.
Я вновь уперлась руками в грудь королевского лейтенанта и, наконец, вырвалась. Я бегом бросилась туда, откуда уехала матушкина коляска.
- Ада, я не отступлюсь, – услышала я и впервые не сдержалась настолько, что выкрикнула в ответ:
- Подите к черту, Дамиан!
Он рассмеялся все так же легко, но не последовал за мной, давая мне возможность остановиться и позвать матушку. Вскоре я услышала скрип рессор, и коляска подъехала ко мне. Мадам Ламбер встретилась с моим негодующим взглядом и предпочла ни о чем не спрашивать. Я уселась в экипаж и обернулась. Дамиан стоял на дороге, чуть склонив голову к плечу, и улыбался, провожая нас.
- Не отступлюсь, – прочитала я по его губам и отвернулась в полном смятении мыслей и чувств.
Глава 5
Утро выходного дня началось с уже закономерной корзинки цветов, только в этот раз в послании были стихи, лирические и очень красивые. Я с улыбкой дочитала послание, и мой взгляд упал на подпись. Мне даже пришлось протереть глаза и ущипнуть себя, потому что подпись гласила: “охотник за бабочкой”.
- Всевышний, – выдохнула я и села на кровати, вновь пробежав глазами несколько строф.
Вскоре вернулась Лили еще с одной корзиной, в которой также обнаружился конвертик. Его я взяла так осторожно, словно боялась, что стоит его открыть, и от туда выскочит сам Дамиан Литин. Не выскочил, но корзина опять была от него, и снова стих, но уже другой, и все та же подпись. Когда принесли третью и четвертую корзину, я уже ничему не удивлялась, лишь с интересом открывала новые записки. А вот в пятой и последней корзине нашлась записка вполне прозаического содержания:
«Надеюсь, вы не расстроились, что корзина графа Набарро затерялась где-то в дороге? Кстати, я свое слово держу, и разговор с известной вам особой состоялся. Теперь уж вам нечем прикрыться от моего сачка, милая бабочка.
Всей душой и помыслами ваш, Д.Л.».
- Какая самонадеянность, – фыркнула я и поспешила собираться, потому что вскоре должен был явиться его светлость и сопроводить нас в свое поместье, находившееся недалеко от Льено.
Папеньке граф обещал богатую рыбалку, до которой он был охоч, матушке конную прогулку, домашний театр и веселый вечер. Мне обещали, что скучать не позволят. Не я, конечно, принимала приглашение, его принял папенька, сказав нам об этом с матушкой. Мадам Ламбер пыталась было высказаться против, но быстро сдалась под грозным папенькиным взглядом и обещанием:
- Уедем вдвоем с Адой.
А теперь, после того, как я прочла последнее послание от «охотника за бабочкой», мое желание побывать в поместье графа возросло в разы, потому как предвиделся мне другой неприятный разговор. И хоть я ни в чем не была виновата перед Эдит, но обвинить меня она могла, словно Дамиан не отверг бы ее устремлений, не будь меня. И тем более я радовалась, что в поместье мы пробудем три дня. Возможно, за это время Эдит успокоится и сможет разумно обдумать произошедшее.
Когда я спустилась к завтраку, папенька и матушка уже были одеты и готовы к выезду. Ждали лишь меня и его светлость, который обещал лично заехать за нами.
- Ада, ты чудесно выглядишь, – сказал папенька, целуя меня в лоб. – Свежа и хороша, господин граф будет очарован.
- Он и так очарован, – немного враждебно отозвалась матушка. – Очаровать графа много ума не надо.
- Твоего лейтенанта тоже, – парировал мэтр Ламбер. – Только не вижу прока от такого мужа. Аде придется неизвестно сколько сидеть на берегу, пока он будет носиться за пиратами по морю. А, не приведи Всевышний, война? Покалечат, убьют, так и вовсе вдова.
- Что вы такое говорите, папенька, – пролепетала я, хватаясь за сердце. – Как можно допускать такие мысли?
- А как можно быть твоей матушкой? – возмутился папенька. – Несколько месяцев назад она мне доказывала, как хорош граф Набарро, чуть ли не с пеной у рта. А как только он, и правда, показал себя не пустяшным человеком, так у мадам Ламбер уже новый фаворит, а граф стал не мил.
- Если бы тогда объявился мой фаворит, я бы и тогда была за него, – ответила матушка и промокнула рот салфеткой. – Ансель, нашей девочке нравится Дамиан.
- Нашей девочке полезней будет Онорат, – отчеканил батюшка.
«И только меня никто не удосужился спросить, чего же хочу я», – вспомнила я слова господина Литина и была вынуждена признать, что мы, дети своих родителей, не принадлежим себе. И если Дамиан еще может позволить себе отказываться от женитьбы и невест, то у меня таких шансов меньше. Папенька прислушивается ко мне, когда сам недоволен матушкиным кандидатом. Но вот, пожалуйста, его жених устраивает, и папенька уже лучше меня знает, кто мне подойдет. Впрочем, если помнить о разумных доводах, то папенька, несомненно, прав в своем выборе.
Родители еще некоторое время спорили, но оборвали все разговоры, как только доложили о прибытии его светлости. Онорат ждал нас в гостиной, куда первым удалился папенька, оставив нас с матушкой наедине, чем мадам Ламбер и воспользовалась. Она стремительно пересела ко мне поближе.
- Ада, ты же не позволишь себя увлечь всей этой прогулкой? – шипящим шепотом спросила она.
- Матушка, о чем вы? Папенька изволит развлечься и берет нас с собой, я так эту поездку и воспринимаю, – ответила я и допила последний глоток чая. После промокнула уголки рта и поднялась из-за стола.
- Ты так и не сказала, к чему вы вчера пришли с лейтенантом Литином, – матушка поднялась следом за мной.
- Господин королевский лейтенант увлечен ловлей бабочек, – невозмутимо ответила я. – Я же предпочитаю не порхать в облаках.
- Каких бабочек? – опешила мадам Ламбер. – Ах, это метафора такая. – Затем оправила мне платье. – Меньше благоразумия, дочь, больше сердца. Но без глупостей!
- Матушка, – я покачала головой и покинула столовую, спеша присоединиться к батюшке.
Он и господин граф разговаривали, стоя у камина. Как только я вошла, разговор прекратился, и Онорат улыбнулся, глядя на меня. В его глазах плескалась радость от встречи, это было заметно с первого взгляда. Затем он направился ко мне, и я присела в книксене.
- Доброго дня, прекраснейшая, – сказал его светлость и завладел моей рукой, чтобы прикоснуться к ней губами. – Как же я рад видеть вас. Даже день, проведенный вдали от вас, подобен смерти.
- Однако вы хорошо выглядите для покойника, после одного дня, что не посещали нас, – улыбнулась я, и Онорат легко рассмеялся.
- Надежда на то, что я увижу вас, Ада, снова вернула меня к жизни, – ответил мужчина, не сводя с меня сияющего взгляда, и я смутилась.
Граф Набарро выпустил мою руку и отступил, позволив вернуть себе самообладание. В гостиную вплыла матушка, на ее лице застыла непроницаемая маска, показывавшая, что ей вся эта затея не по душе. Онорат учтиво склонил голову и поцеловал ей руку, сделав вид, что не заметил матушкиной грубости. Мне стало за нее стыдно, и я сама взяла графа под руку, чтобы сгладить неприятный эффект.
- Молодец, Дульчина, действуй в том же духе, – услышала я папенькин приглушенный голос, – и Ада сама сделает разумный выбор.
Я обернулась и успела увидеть, как вспыхнула матушка, осознав слова папеньки, сердито взяла его под руку, и родители последовали за нами с графом.