Я, по просьбе Леси, внимательно отсматривал, как собравшиеся реагируют на ее обвинения. Правда, я не понимал, за кем конкретно мне следует наблюдать, поэтому сосредоточил свое внимание на супругах Большовых. Валентина, казалось, вот-вот взорвется от гнева, а Иннокентий сидел сосредоточенный, упрямо стиснув губы. Кроме того, я заметил, что и Настя, и Женя, и Саня слушают сыщицу с удивлением и даже с недоверием.
Тут бухгалтер твердо и спокойно перебил девушку:
— Это просто домыслы, — при этом он обращался не к ней, но к Бокову и сидящему рядом Кууттанену.
Однако Леся, казалось, не обратила внимания на его реплику и продолжала:
— Вернемся к событиям тридцать первого декабря. Кто мог сбросить валун на головы Вадима с Женей? Только тот, кто оказался наверху, над ними, случайно.Это довольно большая натяжка. Или тот, кто знал,что они будут именно в том самом месте. Но в одиночку выследить парочку, ставшую жертвой покушения, вряд ли возможно: они передвигались на горных лыжах, преступник — пешком, по колено в снегу… Он никак не мог за ними угнаться… Однако если предположить, — голос девушки зазвучал вдохновенно, — что преступников было двое? Например, супруги Большовы? Оба они могли вооружиться рациями — или, на худой конец, мобильными телефонами. Один — следит. Видит, что парочка, Вадим и Женя, остановилась, покуривает. Если имеешь средства связи, легко можно навести напарника к месту преступления. От ближайшей станции подъемника до той точки, откуда уронили камень, ходьбы три-четыре минуты, даже по глубокому снегу. И вот Женя с Вадимом останавливаются, и Валентина выходит на связь с мужем. Иннокентий бросается в то место над головами жертв, которое указала ему сообщница, застает их врасплох и опрокидывает на них сверху валун…
— Протестую! — тихо, но внятно воскликнул бухгалтер.
Но Леся мчалась напролом, не обращая внимания ни на что:
— Однако первая попытка убить не удалась… Но время шло, а вместе с ним и рос риск, что Вадим, даже на отдыхе, даст делу ход. Он даже первого января не оставил Большова в покое, прорабатывал его… И тогда Иннокентий с Валентиной решили, что называется, добить его…
Большова вскочила:
— Хватит! Я не желаю это слушать! У вас нет никаких доказательств! Слышите, ни единого! Иннокентий, пойдем отсюда!
Большов тоже поднялся.
Тут на них прикрикнул Боков, почему-то по-английски:
— Take it easy! — И повторил то же самое по-русски: — Давайте поспокойнее! Сядьте! Олеся Максимовна вовсе не утверждает, что вы — убийцы. Она лишь рассказывает о возможных мотивах и способах совершения преступления.
Леся послала в сторону дипломата взгляд, преисполненный благодарности, и миролюбиво обратилась к Большовым:
— Я вас ни в чем не обвиняю. Да и, по моему глубокому убеждению, вы ни в чем не виноваты. Вы были под подозрением — у всех, включая меня. Теперь эти подозрения рассеяны. Прошу меня извинить, если я доставила вам пару неприятных минут.
Кровь отхлынула от лица Иннокентия. Он выкрикнул, сбиваясь на уголовный сленг:
— А к чему тогда этот гнилой базар?!
Опять пришлось вмешаться Бокову:
— Пожалуйста, сядьте.
Его слова прозвучали внушительно, и Большовы нехотя послушались.
А Леся тем временем продолжила:
— Итак, если не Большовы, то кто?.. Возможность убить имел и Александр. Алиби у него тоже отсутствует. Больше того: мы знаем, с его же собственных слов, что в момент убийства от находился в непосредственной близости от домика, где оно произошло. Возникает вопрос о мотиве. Вот только каким он может быть? Мы ведь в точности не знаем, кто, на самом-то деле, затеял аферу с переводом денег фирмы в разорившийся банк — Большов или, может, Александр? Большов свою вину отрицает, а Александр, как зам главного бухгалтера, тоже мог осуществить махинацию. Подсунуть на подпись Большову левую платежку. Здесь, в Финляндии, мы в точности установить это не можем. Нужны следственные действия в Москве… — Я глянул на Сашку. Тот сидел понурившись и прятал глаза. — И убийство, и, особенно, предшествовавшее ему покушение на убийство трудно совершить без сообщника, но у Александра таковой имелся: безгранично преданная ему и готовая ради него на все Светлана.
Света вспыхнула.
— Я опять-таки не утверждаю, — оговорилась Леся, — что Светлана и Александр — преступники. Я просто стараюсь вслух обсудить все возможности — как рассматривала их в ходе следствия.
И тут я понял, для чего девушка затеяла этот рассказ. Она решила выгодно подать себя. Грамотно презентовать свою работу: чтобы заказчик — в данном случае Анастасия Сухарова — впечатлилась объемом трудов и уверилась, что деньги сыщице она платит не зря. А может, Леся вдобавок на своего финского коллегу Кууттанена впечатление производила. И на Бокова, блин, тоже.
Сыщица разливалась соловьем:
— Отметим также, что имелся мотив для убийства Сухарова и у покинувшего нас Родиона Сыромятского. Он, как нам стало известно, уже находится по линии Интерпола в международном розыске. — Стелла пошла красными пятнами. — Дело в том, что Сыромятский является представителем российской наркомафии.
У кого-то из присутствующих вырвался возглас удивления. Женя и Настя со значением переглянулись.
А Леся продолжала:
— Похоже, что тут, в Финляндии, Сыромятский налаживал новые пути для наркотрафика из стран Юго-Восточной Азии в Западную Европу…
На Стеллу было больно смотреть. Она едва сдерживала слезы.
Но Леся не останавливалась. Похоже, она чувствовала, что наступил ее звездный час.
— Мог ли Вадим Сухаров, вольно или невольно, узнать о планах Родиона Сыромятского? Да, мог. Способен ли Родион убрать ненужного свидетеля? Более чем. Итак, мотив у него имелся. А возможность? Сначала у Сыромятского вроде было алиби: он утверждал, что они, вместе с женой Стеллой, в день убийства уезжали в Рованиеми. Но расследование показало, что ни в каком Рованиеми они не были. По словам Стеллы, Родион в тот день встречался с деловыми партнерами. Узнать, кто они, а тем паче допросить их нам пока не удалось. Следовательно, у Сыромятского также нет алиби. И он тоже является подозреваемым в убийстве…
А Боков гоголем, словно на любимую свою ученицу, глядел на Лесю и не забывал тихонечко переводить ее речугу на ушко Кууттанену.
— А сама Стелла? — задала риторический вопрос Леся. — Ведь и у нее отсутствует алиби. И она также имела мощную мотивацию для того, чтобы ненавидеть Сухарова и желать ему смерти. Достаточно сказать, что в Рованиеми она, как и Родион, не ездила. И за несколько часов до того, как убийство совершилось, попросила отдыхающего здесь мурманского бандита разобраться с Вадимом. Бандит — к его чести, надо сказать, — отказался, и тогда Стелла, отчаявшаяся найти помощников, могла покарать своего врага самостоятельно…
— Что ей-то Вадим сделал? — выкрикнула со своего места нахмуренная, бледная вдова, Анастасия Сухарова.
На этот вопрос юная сыщица сочла нужным ответить:
— Стелла горела желанием отомстить за свою сестру. Много лет назад Вадим соблазнил и бросил Марфу — старшую сестру Стеллы.
— Вот как? — лицо Насти Сухаровой неприятно перекосилось. — У вас есть доказательства?
Свой вопрос она адресовала не Лесе, но Стелле.
— Какие тебе еще доказательства! — воскликнула та с ненавистью, адресуясь к вдове. — Все происходило на моих глазах!
— Когда случилась та история? — поинтересовалась Настя.
— Вы уже были женаты! — сквозь слезы выкрикнула Стелла. — Лучше надо следить за своим мужиком!
— Знаешь, моя дорогая, — высокомерно парировала Сухарова, — в любви обычно участвуют двачеловека. Раз твоя сестренка повелась на моего Вадима, значит, она сама этого хотела. И не надо строить из моего мужа коварного Казанову, а из этой твоей Марфы — овцу невинную. Еще неизвестно, кто кого соблазнил.
— Да ты!.. – воскликнула, приподнявшись, Стелла. — Ты разве знаешь!.. – Однако на этой ноте осеклась, опустилась на свое место и в голос зарыдала.
Света стремительно вскочила, бросилась на кухню и принесла девушке воды. Подала ей стакан и обняла несчастную за плечи.
Леся не растерялась. Она терпеливо ждала, когда порядок будет восстановлен.
Наконец рыдания Стеллы превратились в глухие всхлипывания. Света перестала бормотать ей на ушко слова участия. И тогда сыщица продолжила:
— Я прошу прощения за то, что кого-то вольно или невольно обидела. Но, поверьте, мои слова — ничто по сравнению с тем, что бы вам пришлось испытать, когда бы вас действительнообвинили в убийстве. Поэтому я просто пыталась донести до вас, насколько трудное это дело и от какого груза подозрений многие из вас будут избавлены, когда мы изобличим подлинного убийцу.
— Что нам теперь — в ножки тебе прикажешь кланяться? — пробурчал вполголоса Иннокентий.
Леся прекрасно расслышала его реплику, но никак не отреагировала. Однако слова все-таки задели ее за живое: губы упрямо сжались, щеки вновь зарозовели.
— Но должна сказать, что самые серьезные подозрения в убийстве своего старого друга и партнера, — продолжала она, — с самого начала вызывал Петр Горелов.
Я видел: лицо Жени закаменело.
— У него имелся мотив. Даже, вернее, целый комплексмотивов. Во-первых — ревность. И вы, Анастасия, — легкий поклон в сторону одной вдовы, — и вы, Евгения, — поклон в адрес второй, — говорили мне, что у Вадима Сухарова была в свое время связь с вами, Женя. И ваш муж Петя — он ведь человек тонкой душевной организации — до сих пор переживал факт измены. Кроме того, похоже, что он всю жизнь завидовал своему другу. Вместе они работали много лет. Начинали с нуля. И Сухаров всегда играл в фирме главные роли. Он управлял коллективом, организовывал работу, рулил финансовыми потоками. В конце концов, его должность звалась «генеральный директор» — в то время как Петр являлся всего-навсего «директором креативным». Я полагаю, что Горелову надоело находиться в тени компаньона. Он хотел стать и формально и фактически первым! Тем паче, что его вклад в дела фирмы тоже неоценим. Он был автором едва ли не всех идей. Мозгом, криэйтером, создателем — но при этом в связке с Сухаровым вечно был ведомым. Мог он, наконец, взбунтоваться и для того, чтобы выйти на главные позиции, убить своего партнера?
Лесю слушали внимательно — можно даже сказать, затаив дыхание. Из глаз Жени выкатились две слезинки. Она смахнула их тыльной стороной ладони. А сыщица раздухарилась и гнала вперед:
— Итак, мог ли Горелов пойти на убийство? Способен ли он убить человека? Следует внимательно рассмотреть личность преступника. Не один из нас слышал здесь разговоры, — Леся впервые за время своей речи посмотрела на меня и слегка улыбнулась, — что у Пети не все в порядке с головой. А многие из нас, жившие с ним бок о бок, могли воочию убедиться в странностях его поведения… Евгения, скажите, — неожиданно обратилась она к Гореловой, — лечился ли ваш супруг от каких-то, м-м, душевных расстройств? Обращался ли к врачам? Состоял ли на учете?
Вопросы застали Женю врасплох, однако она ответила немедленно и не задумываясь: