Сейчас мои опасения двухнедельной давности по поводу личности ал Ларма кажутся нелепыми и смешными. Он совершенно безопасен для всех, кто не становится объектом его расследований. А так как я не собирался таковым становиться, то, можно сказать, даже сдружился за это время с Гремом. И вместо того, чтобы, как и хотел по прилету на Милису, устроить Ери разнос и скандал за устроенную им подставу в виде незапланированного пассажира и его махинаций, просто стряс с главы клуба капитанов неплохую сумму в качестве компенсации за использование меня втемную. Так же на вид совершенно спокойно я воспринял и новость, что «Цикада» выбрана Гремом кораблем-курьером, и все время, пока следователь будет занят проверкой организации капитанов, он намерен пребывать на борту моего катера. Решил не сопротивляться течению, а поддаться ему и посмотреть, что будет. Не забыв, конечно, потребовать такую оплату, что Ери буквально дара речи лишился на пару минут. Но потому, как требуемую сумму в семь сотен тысяч кредитов, мне «отсчитали», я удостоверился в мысли, что главе клуба капитанов по каким-то непонятным мне пока причинам очень надо, чтобы Грем передвигался именно на «Цикаде» и именно в моем обществе.
И вот уже на исходе вторая неделя этой инспекции. «Цикада» мотается по мирам, Грем же собирает отзывы и дотошно копается в репутации капитанов братства Милисы. А я с любопытством наблюдаю, как щуплый служитель космопорта мира Гнох, усердно потея, пытается что-то ответить на сказанное Гремом. Каждое приземление, каждый выход ал Ларма – это такое шоу, что я оставляю на «Цикаде» за старшего Джио, а сам таскаюсь хвостиком за следователем.
– Я… я… я… Не уверен-н-н, правильн-н-но ли я вас понял…
Наверное, за все время своей работы служитель по имени Борщаг не нервничал столь сильно.
– У вас есть сомнения в вашем восприятии аудиальной информации?
Я-то удержался от смеха, но вот «образу» плевать на приличия, он беззвучно хохочет, тыкая пальцем в сторону потеющего мужичка, и хлопает себя ладошками по коленям.
Надо сказать, они хорошая пара. Грем в обличье бездушного следователя и «образ», они настолько различны, что кажется должны аннигилировать как частица и античастица при соприкосновении. Но вопреки этому они, наоборот, дополняют друг друга, как инь и ян. Как-то за чашечкой вечернего слара Грем признался, что очень сожалеет, что подобное искусство – создание независимой субличности-«образа» на основе полевой структуры симбиотической функции – ему недоступно. Это почти дословно, он так разговаривает. Но я опять отвлекся.
Сегодня я посадил «Цикаду» в космопорте этого ничем не отличающегося от других мира по прозаической причине. Так приказал Грем. Его заинтересовала одна история о капитане Лозаре, шкипере ловца под названием «Дора», которую следователь услышал в одном из баров почти в десяти часах лета отсюда. Почему Лозар заинтересовал следователя? На самом деле я и сам не понимал. История была какая-то мутная, произошедшая чуть ли не два года назад. В ней имелись и убийство, и изнасилование, и похищение с целью выкупа. Вроде полный набор. Но за проведенное с Гремом время я понял, что подобная уголовщина со стороны капитанов клуба его не интересует совершенно. Не это было предметом его инспекции. Так что я совсем не понимал, что ал Ларм пробует вытрясти из этого запуганного служителя, который был свидетелем тех событий. Не понимал, но смотрел в оба, так как само действо было захватывающим.
Вот наконец-то на происходящее отреагировала охрана космопорта. В зал вбежала дюжина закованных в броню стражей с бластерами наперевес. Рванулись в нашу сторону стройной толпой, но внезапно, как наткнувшись на невидимую стену, все стражи резко изменили направление движения. Галопом простучав ботинками по полу, они обогнули нас и гурьбой вылетели из центрального зала порта на природу. Хорошо иметь репутацию определенного толка. Даже не обязательно, чтобы эта репутация была лично у тебя, можно, чтобы она была у тех, кто рядом с тобой. Вот и сейчас, я прекрасно понял, почему охрана резко передумала защищать сотрудника. Двое кондов, как скульптуры из металла, застыли в двух шагах позади Грема. Они оказывают на окружающих вполне предсказуемое воздействие. Уже в двенадцатом мире замечаю, что любой вооруженный представитель правопорядка становится абсолютно слепым, стоит ему увидеть и опознать представителей этой гильдии наемников. Жизнь и собственное здоровье для всех важнее каких-то эфемерных обязанностей по защите своих граждан. Да и по правде, чтобы защитить кого-то от пары кондов, это надо пару взводов, укомплектованных по первому разряду защиты, иначе фарс получится и игра в поддавки. Только один раз за две недели непрерывных перелетов, сопровождавшихся частыми допросами, телохранители Грема получили отпор – когда нарвались на алькара. Но и тот быстро пошел на попятную, стоило ему увидеть… Нет, не то, что Грем тоже алькар, а мой «образ».
Кстати, если раньше люди смотрели на это воплощение моего подсознательного как на проявление сумасшествия, однозначно делая вывод, что я умом тронувшийся алькар или, если говорить помягче, очень эксцентричный алькар. То сейчас, заметив «образ», который то и дело забирался на плечи кондов и дергал их за уши, люди относились к нему совсем иначе, с каким-то почти мистическим уважением.
Вот забери меня флибы! Засмотрелся на стражу и прозевал развязку допроса. Как только спина последнего из стражей скрылась за завесой входных дверей, Грем отпустил служителя.
– Мы тут закончили.
Судя по тембру голоса и резкой смене манеры поведения, ал Ларм вышел из «режима расследования».
– Я пропустил, засмотрелся на пробежку местной стражи. Так что, экипаж «Доры» и правда совершил все это? Похитили дочку местного торговца, убили нескольких грузчиков и изнасиловали самого торговца?
Я не стеснялся расспрашивать Грема, если мне что-то было непонятно. Роль доктора Ватсона при великом сыщике очень удобно легла на мой природный пофигизм.
– Почему? На девяносто девять процентов уверен, что все это они сделали.
– Значит, вы будете рекомендовать совету клуба исключить Лозара из своих членов?
– Нет, конечно. Все эти «подвиги» совершенно не мое дело.
– Э-э-э… – Нет, Грем определенно думает не так, как я. – Не понимаю, зачем мы тогда летели сюда?
– Во-первых, в местном ресторанчике под названием «Черный пони», я помню, делали отличный лимонный пирог. – Есть у ал Ларма слабость, он неравнодушен к еде. Так что то, что он поставил пирог на первое место, не вызвало у меня никакого удивления. – Во-вторых, надо было уточнить, правда ли то, что Лозар нарушил условия сделки и надул своего контрагента. Больше меня ничего не интересует, перебей он тут хоть всех на рынке.
– И?
Вот бесит меня в нем черта одна – прерываться и не договаривать, считая, что вывод из им сказанного только один.
– Что и?
Нет, он искренне не понимает, не понимает, что мне, собственно, непонятно из его слов!
– Так нарушил Лозар договор? Или нет?!
– Я же сказал, – глядя на меня как на неразумного мальчишку, сокрушенно покачал головой Грем. – Я не буду рекомендовать Лозара к отчислению из клуба. А сейчас пошли пообедаем.
Нет, ну… А… Кажется, понял. Нет, конечно, в таком ракурсе все понятно. Да. Да, я тупой. На его фоне. Иногда от этого обидно. Как сейчас вот. Посему я уныло доплелся до грязной забегаловки, которую Грем по недоразумению назвал рестораном, и не стал возражать против того, что он сам закажет еду нам обоим.
Впрочем, его выбор был предсказуем. Если он сказал до этого, что тут замечательный лимонный пирог, то это блюдо и было принесено к нам за столик. И надо сказать, в вопросах еды Грем ошибался столь же редко, как и во всех остальных. Посему буквально через пару минут я уже забыл о своей обиде и увлеченно поедал этот шедевр кондитерского искусства. Только я хотел заказать еще пару кусочков – один себе, один с доставкой на «Цикаду» для Джио, как мой защитник собственной персоной появился в дверях «Черного пони». А ведь у него был четкий приказ, не покидать борт катера, если не случится какого-нибудь форс-мажора.
Я внутренне подобрался, ожидая плохих новостей. И сразу почувствовав это – конды выхватили оружие – один взял на мушку обеденный зал, второй перекрыл вход в заведение. Только Грем делал вид, что его больше интересует пирог, нежели происходящее. А может, и правда пирог был ему интереснее, тут я сомневаюсь, что более верно.
– Что-то с «Цикадой»?
У меня от одной мысли, что с моим корабликом что-то может случиться, волосы дыбом встали.
– Нет, кэп. «Цикада» в норме.
После этих слов Джио у меня невольно вырвался вздох облегчения.
– Так что ж ты нас искал?
– Перехватил передачу с просьбой о помощи.
– И? Тут вроде полный космодром нависов, мы-то при чем?
Да и чем может помочь наш катер, не оборудованный даже простейшим шлюзом.
– Да, по этому поводу я бы не стал тревожить. Важно не то, что просили помочь, важно, от кого просили помощи.
Всем видом защитник показывал, что появился здесь по вполне обоснованному поводу.
– Собираемся. – Резкий окрик Грема заставил меня подпрыгнуть на стуле. – «Цикада» заправлена?
– Да…
У меня ощущение, что я один тут как дурак не понимаю, что происходит.
– Быстро на борт и старт!
Кинув мелочь на обеденный стол, ал Ларм, не дожидаясь моей реакции, размашистым шагом направился к выходу.
Ему в спину пристроились конды, которые уже спрятали оружие. А Джио, сорвавшись с места, как заправский спринтер рванул в сторону посадочной площадки. Нет, это надо пресекать в корне. А то что получается? Грем приказал, а Джио побежал выполнять. Кто его капитан, собственно?
И вообще, куда делись все нависы? На посадочной площадке сиротливо возвышалась одна «Цикада», а ведь еще час назад тут было «припарковано» около девяти кораблей! Куда все делись? И вообще где все люди? Что происходит? И спросить не у кого! Не в спину же Грему кричать? На катер я поднялся последним.
– Я так понимаю, что разрешение на взлет запрашивать не обязательно?
Судя по всему, происходит что-то из ряда вон выходящее. Если мне не мерещится, то даже конды проявляют признаки если не страха, то явной неуверенности. И главное, всем все понятно без дополнительных объяснений, потому как в ответ на мой ехидный вопрос даже Джио посмотрел на меня взглядом, полным недоумения. Мол, кэп, ты что это такой тупой сегодня?! Что происходит? Впрочем, легкая паника и недоумение не помешали мне стремительной свечой запустить «Цикаду» в полет.
– Курс?
За деловым тоном стараюсь скрыть свой прокол – незнание местных реалий.
– Сужающаяся спираль к светилу. Отклонение спирали равно градусу охвата радара нависа.
Грем опять надел на себя маску бездушной машины. Значит, дело и правда серьезное.
– Но…
В ответ на это распоряжение Джио попытался возразить, видимо, считая его до крайности неразумным.
– Защитник, займи свое кресло! – прикрикнул я на него.