Тинна вздохнула и продолжила работу.
— И комнаты ее постоянно не устраивают, мастера ежегодно обивку на мебели и обои меняют.
— Да, капризная, — согласилась я.
Слушая рассказ служанки дальше, я надеялась узнать что‑то еще странное, но кроме капризов и королевских замашек за Абенией ничего не числилось. Спрашивать напрямую о выкидыше Сенны я не стала, но решила расспросить еще Зака.
Да, но только после того, как от души на него пообижаюсь.
Дождь прекратился, как и предсказывала Тинна, и я со вздохом разрешила передать подтверждение визита, но велела всех пригласить в одно время. Пока я наслаждалась поздним завтраком и выбирала платье, лакей доложил, что всем дамам разосланы записки, и они прибудут в полдень.
Теперь мне предстояло обдумать свое появление, разыграв представление достойное жены мага.
Злая я сегодня, а вчера на меня все смотрели косо, так что сами виноваты!
Глава 11
За первый час подготовки Тинна и другие служанки дружно с подозрением на меня косились, не понимая, что и зачем я делаю. Но хоть только косились, молча исполняя приказы.
Для представления я выбрала одну из гостиных на первом этаже, про которую камеристка сказала, что «она дальняя и слишком старомодная». Мне это определение понравилось.
В комнате я велела переставить мебель, создавая разделение на две зоны: импровизированную сцену и зрительный зал. На окнах сменили гардины, сменив светлый легкий шелк тяжелой парчой сквозь которую едва проникал свет. Стулья и диваны накрыли колкими шерстяными покрывалами. Стол на «сцене» застелили кроваво — красным атласом. Из охотничьей залы перенесли и расставили на шкафы и столики чучела птиц.
Дольше всего пришлось искать достаточное число жаровен и треногих подставок для оных. Ароматическими маслами верхние крышки я сбрызгивала лично. А еще проверила, чтобы в камин не попало ни одного нормального полена, только сучковатые сосновые палки.
На стол в хаотичном порядке выставили кучу всяких предметов, я называла первое, что приходило в голову, слабо представляя, как буду использовать, но уж лучше больше, чем меньше!
Последним штрихом стал мой собственный образ. Ко встрече с графинями, герцогинями и баронессами я готовилась основательно, не жалея ни сил, ни внимания к мелочам. А если что и пропущу, то тусклый свет скроет огрехи.
Ближе к полудню одна за другой стали прибывать мои гостьи. Для ожидания я выбрала им гостиную, снабженную слуховым окошком. Там, полностью готовая к дальнейшей игре, я и наблюдала за благородными леди. С каждой новой визитеркой обстановка в комнате все больше накалялась. Женщины рассматривали друг друга с плохо скрываемым пренебрежением, но высказываться опасались. Но последняя леди, вплывшая в комнату, тут же нарушила молчание:
— Так — так, кого я вижу! Все здесь? — Она обвела барышень взглядом, громко хмыкнула и уселась в громоздкое кресло, обитое белым ситцем. — Рада — рада.
— И мы тебя тоже, — искривила губы высокая худая девица, пытавшаяся украшениями и объемной прической скрыть довольно простоватое лицо. — Ты же утверждала, Виктори, что никогда не придешь? И… первая побежала кланяться?
Дамы захихикали, а еще одна, выбравшая для визита чересчур открытое платье заметила:
— Как и ты, Иззи.
— Лить яд — ты первая, Адрин.
Наблюдая за благородными воспитанными леди, я едва сдерживала хохот. Со стороны их стычка больше походила на кудахтанье кур на заднем дворе.
Ложь и подхалимство при дворе вещи обычные. Вопрос лишь в том, сколько за этим искренности. И леди уже доказали, что ни одной из них верить не стоит.
Выждав еще немного, я велела проводить барышень в зал моей будущей славы, довольно потирая руки и представляя эмоции женщин.
Входя в гостиную, они охали и ахали, но не от восторга. Сшибающий аромат нескольких ароматических масел плотной пеленой повис в комнате, свечи отбрасывали пугающие тени, дым от жаровен клубился под потолком, а треск дров в камине и шипение смолы напугали даже меня. Леди фыркали, задавали вопросы лакею, но тот лишь с еще большим почтением кланялся и уверял, что ждут их именно здесь.
— Проходите, проходите, — понизив голос, громко вымолвила я, появляясь из‑за стеллажа с книгами. — Я вас жду.
Дамы, все как одна, отступили на шаг назад, глядя на ее высочество Ализу, а я довольно ухмыльнулась.
— Простите за мой небрежный вид: в домашней обстановке я люблю немного расслабиться и забыть о таких глупостях, как косметика и вычурные наряды.
Кто‑то из леди слабо ойкнул, среди дам произошло волнение. Я словно на яву видела, как замирают и скатываются на дно их черепушек мысли.
Еще бы! Мой совсем «не вычурный» наряд стал бы предметом дикой зависти какой‑нибудь болотной ведьмы, вздумай та принарядиться. Зря я что ли битый час самозабвенно прикалывала к темно — зеленому муслину рыболовную сетку, добытую на городском рынке одной из служанок? Или может зря кроила из обрезков ткани громадные банты? Ну а начес на голове терпела? Что уж говорить о вплетенном в гнездо из волос чучеле вороны! Я видела, с какой опаской леди косились на эту экстравагантную прическу.
Эх! И все во благо образа! Раз уж Зак у нас маг, то я не могу быть меньше, чем ведьмой.
— Проходите, присаживайтесь! — стараясь говорить зловеще, я визгливо хихикнула и добавила: — Я рада всех видеть.
По глазам дам читалось, что радость мою они не разделяют. Что ж, ничего! Впредь будут знать на кого смотреть косо.
К лакею присоединилась едва сдерживающая улыбку Тинна. Вдвоем они незаметно оттеснили барышень к дивану и креслам.
— А вчера вы выглядели… иначе, ваше высочество, — трусливо проблеяла Иззи, морщась от того, что жесткая шерсть начала колоть руки.
— Магия, — я пожала плечами.
Дамы вздрагивали, тяжело дышали, оборачивались на выстрелы в камине и подскакивали, когда служанка звякала чашками на подносе.
Я, подметая сеточным шлейфом дорогой шелковый ковер, прошла к столу и ногтем мизинца тронула густую жидкость в хрустальном бокале. В свете свечей она казалась алой.
Дамы охнули, стоило мне с улыбкой облизнуть ноготь.
Вишневое варенье — вкуснота!
— А… — хотела что‑то спросить невысокая пышнотелая девушка, сидевшая ближе всех к выходу.
Чашка, которую она схватила и выставила перед собой, мелко тряслась в ее пальцах. При этом сама барышня с тоской посматривала на дверь.
— А… — вновь начала она и чихнула.
Чашка упала на ковер и раскололась с противным хрустом. Дамы вздрогнули, одна свалилась то ли в обморок, то ли просто попыталась разыграть оный.
— Ох, сейчас я ее в чувство приведу, — деловито успокоила я остальных и плюхнула на ближайшую жаровню горшочек.
Дамы с опаской покосились на меня, а я с умным видом наполнила посуду водой:
— Старинное средство! Любые обмороки на раз снимает! Гарантия!
И в горшок отправилось нечто зловещее и изогнутое, но рассмотреть оное леди как следует не могли, поэтому заранее ужаснулись и вжались в спинки кресел и дивана. Я добавила несколько сверкнувших россыпью бриллиантов пластинок и один листик, после чего задумчиво помешала ложкой в горшке, считая до двадцати. Дамы в ужасе и молчании взирали на это действо.
— А… — не теряя надежды выговорить хоть слово, попыталась все та же толстушка.
— О! От заикания тоже поможет! — радостно сообщила я.
Девушка прихлопнула рот рукой, замычала, быстро помотала головой и качнулась в кресле, едва не упав.
— Да что вы? Вы же не пробовали! А это семейный рецепт! — гордо вещала я, сгорбившись над горшком. — Еще поварим, а потом в чашку…
Договорить мне не дали. Толстушка пискнула, вскочила и бросилась бежать.
— Куда это она? — с деланной обидой удивилась я, обошла стол и уселась на него, подтянув юбки так, чтобы дамам были видны мои босые и уже не слишком чистые ноги.
— О! Кипит! — радостно хлопнула я в ладоши, услышав характерное бульканье.
И тут же еще две дамы припустили к выходу, а за ними следом та, что еще несколько минут назад пребывала в обмороке.
— Куда же они? А я как раз хотела продемонстрировать, как умею мышей заклинать! — И сдернула тряпку с клетки, в которой смирно восседал один единственный маленький мышонок.
Это стало последней каплей. Дамы взвизгнули, повскакивали и побежали к выходу, устроив столпотворение.
— Эх, — качая ногой, сказала я мышонку, — и чего они? Известно же, что обмороки происходят от вялости и слабости. А при таком состоянии еще никто не придумал ничего лучше куриного бульона.
Дамы вопили, дергали друг друга за юбки, многоголовым и многоруким клубком протискиваясь в проем.
— Жаль, что вы уходите! — крикнула я вслед, а мышонок потешно чихнул, подтверждая мои слова. — Мы так хорошо время проводили.
Да, жаль. Слабые они здесь в Димитрионе, не тренированные. А у меня еще столько всего заготовлено было!
Вздохнув, я помешала варево и облизала ложку, проверяя, достаточно ли положила соли и лавра.
Как оказалось, куда бы ни шла, всюду за мной следовали слуги и охрана. В другое время я бы разобиделась, но теперь только и сделала, что пересчитала людей. Семеро не считая камеристку, следовавшую за мной по пятам.
Тем лучше! Не слишком надежно, но куда спокойнее, чем одной.
Показательные выступления основательно подняли мне настроение, так что на проглядывающее среди облаков солнышко я смотрела с немалой долей оптимизма. Раздав каждому по заданию — что людям без дела за мной шастать? — я соизволила принимать награду за труды в саду. Слуги не возражали, только Тинна предупредила, что далеко уходить нам нельзя.
Мне далеко и не надо было. Но процессию мы составили грандиозную: впереди шагал стражник, неся на вытянутых руках пару пледов, следом Тинна с подносом, потом прогулочным шагом я, расплетая последний колтун, дальше несли мой горшок с бульоном, стул, подушки и письменные принадлежности. Наверное, со стороны мы составляли забавную картину, но после последнего происшествия пикник в саду не вызовет никакого удивления, даже покажется обыденностью. Выбрав себе большое дерево чуть в стороне от замковых стен и дождавшись одобрения стражников, я кивнула остальным слугам и с удовольствием наблюдала, как Тинна устраивает мне уютное гнездышко.
Если бы не вытянувшиеся по стойке стражники, я бы и не заметила, что к нам кто‑то подошел. Обернувшись, я моментально растеряла весь радостный настрой и на подушки усаживалась злая и готовая к мести.
— Что делаешь? — будто не замечая перемены, спросил Зак, кивком велев слугам отойти подальше.
Меня тянуло позвать Тинну. Принцу вряд ли понравится, но это может спасти его от скандала. Или медленного и жестокого…
Нет! Я же принцесса! Принцессам не положено самостоятельно убивать своих врагов. Жаль только, что мой принц — где, кстати, положенная быть в комплекте белая лошадь? — не захочет самоустраниться и прикопаться под ближайшим кустом.
— Не видишь? — я поджала губы. — Ем!
В доказательство подняла крышку над горшочком и зачерпнула бульон ложкой.
— М — м! Выглядит аппетитно, — этот нахал наклонился, ловко отобрал у меня ложку и, не расплескав ни капли, отправил ее содержимое в рот. — Вкусно!