Практически антикварная машина. Типичный «Кадиллак» деда твоего соседа.
– Может быть, здесь дают напрокат подержанные автомобили.
– Ну и зачем такое Махмени?
– И что это значит?
– На самом деле не имеет значения. Ты не пытаешься увидеть всю картину. Ты упускаешь нечто существенное.
– И что же?
– «Кадиллак» уже стоял на парковке отеля. Мы оставили нашу машину рядом с ним, помнишь? После полудня, когда вернулись сюда. А эти парни приехали до нас. И какой следует вывод? Они появились до того, как Махмени попросил прислать им машину. Здесь происходит нечто очень странное.
– Еще далеко, Джон? – спросил Ричер.
– Мы уже совсем рядом, – ответил парень.
Но все в мире относительно. Совсем рядом в некоторых местах – это пятьдесят или сто ярдов. В Небраске – десять миль и пятнадцать минут. Потом Ричер увидел тусклый свет, возникший в пустоте справа. Внедорожник притормозил и свернул, еще один поворот на девяносто градусов. Теперь они ехали по асфальту, но эту дорогу построили в соответствии с какими-то другими принципами. Она явно была частной и вела к недостроенному и наполовину разрушенному промышленному сооружению. Ричер разглядел забетонированный прямоугольник размером с футбольное поле; возможно, это была парковка, но скорее здесь начали строительство фабрики, которое либо не довели до конца, либо частично снесли. Прямоугольник с четырех сторон окружала мощная ограда с колючей проволокой наверху. По всему периметру на шестах установили фонари, как на задних дворах домов, с лампочками в шестьдесят или даже сто ватт. Однако огороженное пространство оставалось пустым, если не считать двух серых фургонов, занимавших размеченную нишу, где могли поместиться три таких фургона.
Дорога сворачивала к воротам в ограде, ведущим внутрь бетонного прямоугольника, и уходила вперед, в сторону длинного низкого одноэтажного здания из кирпича вполне узнаваемого стиля. Классическая индустриальная архитектура 40-х годов ХХ века – офисный блок расположенного рядом завода. Не приходилось сомневаться, что он служил нуждам обороны. Если дать правительству право выбирать, где строить в военное время, то оно остановится на центре масс страны, подальше от побережья, авианалетов и потенциальных мест вторжения. В Небраске и других штатах, расположенных в самом сердце США, полно таких мест. Некоторым из них повезло, они до сих пор вовлечены в фантастические холодные войны и продолжают работать. Другие, производившие такие жизненно важные вещи, как сапоги, пули и бинты, умерли еще до того, как высохли чернила на документах о прекращении военных действий.
– Ну вот мы и приехали, – сказал Джон. – Я живу в офисном здании.
У здания была плоская крыша с кирпичным парапетом и длинная линия одинаковых окон, небольшие панели обрамляла выкрашенная в белый цвет сталь. В центре находилась не слишком впечатляющая двойная дверь, за которой начинался вестибюль, где горел тусклый свет. К двери вела короткая бетонная дорожка, начинавшаяся от пустого прямоугольника размером с два теннисных корта. Парковка для менеджеров в далеком прошлом. Внутри здания свет не горел. Оно просто стояло, мертвое для окружающего мира.
– Где комнаты? – спросил Ричер.
– Справа, – ответил Джон.
– И твои приятели сейчас там?
– Да, все пятеро.
– Вместе с тобой получается, что нужно сломать шесть ног. Пошли сделаем это.
– А где грузовики, которые вывозят урожай? – спросил Ричер.
– В Огайо, – ответил парень.
– В Огайо, – ответил парень. – Они на заводе, на профилактике. Это специализированные машины, некоторым из них уже по тридцать лет.
– А для чего нужны серые фургоны?
– Для разных мелких работ. Обслуживание, ремонт, смена шин.
– Их должно быть три?
– Один уехал. Его нет уже несколько дней.
– И зачем он уехал?
– Я не знаю.
– Когда вернутся большие грузовики? – спросил Ричер.
– Весной, – ответил Джон.
– А как выглядит это место в начале лета?
– Тут кипит жизнь. Первый урожай люцерны снимают рано. До этого нужно проделать серьезную подготовительную работу, потом снова начинается ремонт. Здесь бывает полно людей.
– Пять дней в неделю?
– Обычно семь. Речь идет о сорока тысячах акров. А это большой объем продукции.
Парень захлопнул дверцу и сделал шаг. Потом он замер, потому что замер Ричер. Джек смотрел на пустой прямоугольник перед зданием. Потрескавшиеся камни. Парковка для менеджеров. Она была пустой.
– Где ты обычно ставишь свою машину, Джон?
– Прямо здесь, перед дверями.
– А твои приятели?
– Тоже.
– И где они сейчас?
Ночная тишина вдруг стала особенно пронзительной, Джон слегка приоткрыл рот и резко повернулся, словно думал, что его друзья прячутся где-то у него за спиной. Нечто вроде сюрприза. Но их нигде не было. Он повернулся к Ричеру:
– Наверное, уехали. Им позвонили.
– От тебя? – спросил Джек. – Когда ты заметил миссис Дункан?
– Нет, клянусь. Я не звонил. Вы можете проверить мой телефон.
– Тогда кто их вызвал?
– Мистер Дункан, наверное. Мистер Джейкоб Дункан.
– Как ты думаешь, зачем?
– Не знаю. Сегодня ночью ничего не должно было произойти.
– Он позвонил им, но тебе звонить не стал?
– Нет, он мне не звонил. Клянусь. Проверьте мой телефон. Он бы в любом случае не стал мне звонить. Я стоял на посту. И должен был на нем оставаться.
– В таком случае что происходит, Джон?
– Я не знаю.
– А если подумать?
– Доктор. Или его жена. Или оба. Они всегда считались самым слабым звеном. Из-за того, что он пьет. Может быть, Дунканы решили, что они владеют какой-то информацией.
– О чем?
– О вас, естественно. О том, где вы находитесь и что собираетесь делать. И когда намерены вернуться. Вот что их занимает больше всего.
– Неужели требуется пятеро парней, чтобы задать такие простые вопросы?
– Необходимо показать силу, – сказал Джон. – Мы здесь для этого. Внезапный ночной рейд может потрясти людей.
– Ладно, Джон, – сказал Ричер. – Оставайся здесь.
– Здесь?
– Иди спать.
– Вы мне ничего не сделаете?
– Ты сам себя наказал – даже не попытался драться с человеком, который меньше и старше тебя. Теперь тебе известно, что ты трус. А это ничуть не хуже, чем сломанный локоть.
– Вам легко говорить. У вас пистолет.
Ричер убрал «глок» в карман, опустил полу куртки и развел руки в стороны, открытыми ладонями вверх.
– У меня нет пистолета. Ну, давай, толстячок.
Джон не пошевелился.
– Вперед, – сказал Ричер. – Покажи, на что ты способен.
Парень стоял на месте.