Прямо на земле, свернувшись калачиком, лежали бомжи. Грязные нечесаные мужчины и женщины ужасающего вида. Некоторые тянули руки к проходившему мимо парню в приличной одежде, не издавая ни звука. Вероятно, у них не хватало сил на голос. Что он мог найти в помоях и зловонии? Сама улица Пушкина казалась Бродвеем, особенно вечерами, – чистота, огни бесчисленных вывесок, цветомузыкальные фонтаны… Шаг в сторону – и будто в пропасть падаешь.
На одном из перекрестков Сергей остановился. Двое мужчин в черных резиновых фартуках и перчатках поднимали с земли труп молодой девушки. Худенькая, симпатичная, в мини-юбке и синей кофточке без рукавов. Лицо с синеватым оттенком. Не надо быть специалистом, чтобы понять, жива она или мертва.
Рядом стояла «газель» с открытыми дверцами. На борту надпись: «Третий городской морг». За «газелью» примостился полицейский «форд» с мигалками на крыше. Лейтенант сначала фотографировал девушку на земле, а потом что-то записывал в блокнот. Сергей вздрогнул, когда труп кинули в кузов, словно полено в печь. Он машинально заглянул внутрь, так как не услышал удара тела о дно кузова. Сердце у него замерло: в машине валялась груда похожих трупов. Ни носилок, ни подставок. Только стенки кузова и гора тел в кошмарных позах, одно над другим, как мешки с мусором.
Кто-то взял его под руку и потянул в сторону. Сергей не верил своим глазам. Даже в кошмарном сне он не мог увидеть ничего похожего.
– Пойдемте, Сережа, эти картинки не для вас.
Сергей оглянулся. С ним говорил майор полиции, сильной рукой оттаскивая его в сторону.
– Кто вы?
– Начальник девятого участка Дмитрий Длугач. Это моя зона. Я уже привык к такой работе. Каждое утро мы делаем объезд территории и собираем от десяти до двадцати трупов.
– Позвольте, майор, но вы даже протокол не составляете! Как же так можно? Ваш парень просто делает заметки в блокноте, и это все?
Длугач отвел Сергея к стене.
– У меня людей не хватит на составление протоколов по каждому случаю. Речь не идет о преступлениях и убийствах. Эти люди сами выбрали свою смерть. Они – наркоманы. Протоколы – официальные документы. А смертность – всего лишь статистика. Она у нас и без того высокая. Если мы включим в этот список еще и наркоманов, то опередим даже города Южной Америки. Но если в Рио-де-Жанейро живет двенадцать миллионов человек, то у нас всего полмиллиона.
– Но это же подлог!
– Поговорите на эту тему со своим тестем. Но вряд ли он оценит вашу щепетильность в данном вопросе.
– А куда смотрит мэр? – возмутился Сергей.
Майор ухмыльнулся:
– Сейчас я повторю вам его слова: «Пока я завтракаю, они тысячами дохнут в закоулках нашего города. Я не волшебник, чтобы остановить эпидемию!» Ваша жена пыталась это сделать. Не идите ее путем. Ваш труп попадет в статистику. Этих сразу в городские морги отправляют, а оттуда в печь. Ни при одном из трупов мы не находим документов. И никто не обращается в полицию с заявлением о пропавших родственниках. Пропавших сразу ищут в моргах. Иногда находят. Но таких очень мало. Похороны сегодня дорого стоят. А мертвецам уже не поможешь.
– От вас веет холодом, майор.
Длугач кивнул:
– Что бы со мной стало, живи я эмоциями? Эти чувства доступны избранным. Вам, например. Вы не в то место забрели, Сергей. Ваша жизнь протекает на фасаде, а здесь изнанка. Другая, невидимая сторона медали.
– Ну хватит, майор. Вы же человек, а хотите казаться заплесневелой черствой горбушкой. Неужели нельзя остановить поток героина в нашу область?
– Все каналы уже перекрыты полковником Визгуновым. С этого он начал службу в наших местах. Героин уже давно не в почете. Если мы с вами перероем весь мусор в районе, то не найдем ни одного шприца, а у всех трупов в кузове нормальные вены.
С этого он начал службу в наших местах. Героин уже давно не в почете. Если мы с вами перероем весь мусор в районе, то не найдем ни одного шприца, а у всех трупов в кузове нормальные вены. Следы уколов есть на ногах, плечах, даже на животах, но ни припухлостей, ни синяков вы не увидите. Мало того, сегодняшние наркоманы соблюдают правила гигиены. Каждая ранка от укола аккуратно заклеивается пластырем.
– Это же ЛСД! Синтетика.
– Вы правы. В крови трупов много химии, но состав определить не могут. Элементы очень быстро рассасываются, не оставляя следов.
– А для чего существует Институт судебной медицины?
– У них криминальных трупов хватает. Наш товар они до своего порога не допускают. Поговорите с патологоанатомами городских моргов. Они каждый день разгружают по две-три машины. У них опыта больше, чем у именитых профессоров. Ясно одно: наркотик приготовляется здесь, а не привозится извне. И делают это зелье ваши коллеги химики-вундеркинды. Главные его особенности – отсутствие запаха, используется без помощи инъекций, результативность не ниже героина, а главное, что нам непонятно, в каком виде он реализуется. Но самое ужасное то, что смертность от него по сравнению с героином увеличивается втрое. Результат вы только что видели. И зря вы думаете, Сережа, что мы ничего не делаем. Работа кипит. Но и наркоторговцы не стоят на месте. Горький опыт с героином, когда им обрубили все концы, тоже чему-то их научил. Они в своем деле совершенствуются постоянно, их успехам можно позавидовать. Мы же уперлись лбом в тупик.
– Спасибо за разговор, майор.
Сергей с грустной физиономией начал выбираться к светлой, вечно праздничной улице имени великого поэта.
14
Морги, как правило, располагают на задворках больничных территорий, чтобы они не бросались в глаза больным и тем, кто их навещает. Третий морг не стал исключением. Он был приписан к двадцать четвертой городской больнице, являвшейся филиалом онкологического центра, одного из самых крупных в центральном регионе России.
Люди в белых халатах долго объясняли Сергею, как пройти в морг, но он все время путался и выходил не туда, куда надо. Территория больницы походила на мини-город. Но все, кто помогал Сергею найти морг, называли его «мясницкой». Потом он догадался почему. Фамилия ведущего патологоанатома была Мясоедов, а внешне он очень напоминал мясника. Здоровый детина в халате с засученными рукавами и резиновом фартуке. Человек грубоватый и вместе с тем насмешливый. Глядя на этого альбиноса с бесцветными кудряшками и рыбьими глазами, можно было подумать, что он по меньшей мере царь. Такие люди по определению не могут подчиняться чужой воле, они сами с усами.
Все эти характеристики Сергей дал труповеду, едва завидев его.
– Это ты меня звал? – подходя к посетителю, пробасил Мясоедов.
В приемной, кроме Сергея, не было ни души. Уж мог бы догадаться, кто его звал.
– Я химик, Георгий Артемьевич. Руковожу лабораторией имени Менделеева. Может, слыхали о такой?
– Знаменитость, значит? О вас по ящику часто болтают. Руководитель, говоришь? Ну так не веди себя, как одуванчик на ветру. Чего надо? Времени на перекуры у меня нет.
Сергей не привык к такому тону, но решил смириться. Ведь это он сюда пришел, а не вызвал потрошителя к себе.
– Вы можете определить причины смерти наркоманов, доставляемых вам из района «Кишки»?
– Их со всего города везут. Вскрываем одного из трех. На всех времени нет. Причина одна – остановка сердца. Образцы крови я отсылаю главврачу. Лично. Не знаю, что этот болван понимает в медицине, но есть такая установка. Остальное меня не касается. Сосуды в сердце лопаются от перегрузок, но какие вещества так действуют, не знаю. Для подобных нагрузок должны быть особые возбудители.