Потому что он превратился не только в очень опасного человека, который любит кровь, мой Мальваль остался и прежним хитрецом. И ему также совсем не понравилось, что его кинули. Он вас очень активно ищет…
Медленный утвердительный кивок. У Афнера есть свои информаторы, и он издалека должен был следить, как продвигаются поиски Мальваля.
– Но, учитывая, что вы сменили фамилию, вашу манеру весьма радикально сжигать мосты со всем и вся, а также активное соучастие всех тех, кто вас уважает или боится, Мальваль мог еще долго перелопачивать все кругом: у него не было ни ваших связей, ни вашей крыши, ни вашей репутации, ему пришлось признать, что ему вас не найти.
Афнер хмурится.
– Но ему в голову пришла отличная мысль. – (Афнер ждет.) – Он решил доверить поиски вашему покорному слуге. И это было правильное решение, потому что полицейский я весьма профессиональный и за двадцать четыре часа могу найти такого, как вы, если у меня есть на то причина. А чтобы эта причина стала еще убедительнее, лучше всего, чтобы в деле появилась женщина… А еще лучше – избитая женщина… Человек я чувствительный, и, как вы понимаете, все сработало. Несколько месяцев назад он просто вложил эту женщину мне в руки, и тогда я был польщен.
Афнер качает головой. Пусть он в ловушке, но и для него приближается момент, когда также придется вступить в бой. Придумано великолепно. Может быть, он даже улыбается в полутьме.
– Для того чтобы мне передали это расследование, Мальваль организует вооруженное нападение, которое просто копирует ваш почерк: ювелирный магазин, «Mossberg» с нарезным стволом, силовые приемы. У нас не возникает никаких сомнений: пассаж Монье – дело рук Афнера. Меня это все касается лично. Да и как может быть иначе: женщину, которая мне дорога, измолотили почти до смерти, когда она собиралась купить мне какую-то безделицу, – я испугался и влез в это дело. Я из кожи вон лезу, чтобы получить это расследование, а поскольку я достаточно умен, то и получаю. В подтверждение моих догадок во время идентификации женщина, которая является единственным свидетелем и которая, естественно, никогда вас не видела, кроме как на фотографии, показанной ей Мальвалем, вас формально опознает. Вас и Равика. И даже утверждает, что слышала – вы только представьте себе! – как говорили по-сербски. А это значит, что для нас вооруженное ограбление в пассаже Монье – ваших рук дело, – решение безоговорочное, подтверждено и подписано.
Медленный одобрительный кивок, судя по всему, он оценил, как отлично продумано. А это значит, что с Мальвалем борьба пойдет на равных.
– И я начинаю разыскивать вас для Мальваля, – подытоживает Камиль. – Я становлюсь его личным следаком. Он продолжает прессовать свидетельницу, я лихорадочно ищу. Он угрожает убить ее, я стараюсь изо всех сил. Он, нужно сказать, сделал правильный выбор. Я знаю свое дело. Для того чтобы найти вас, мне пришлось пойти на…
– На что? – прерывает его Афнер.
Камиль поднимает голову – как бы это лучше сказать? Задумывается на мгновение: Бюиссон, Ирен, Мальваль… но отвечает иначе.
– Мне, – говорит он словно для самого себя, – не с кем сводить счеты…
– Так не бывает.
– Вы правы. Потому что между Мальвалем и мной есть старый неоплаченный долг. Предоставив информацию Бюиссону, на котором семь убийств, он совершил очень грубое профессиональное нарушение. Дальше – арест, унижение, официальная отставка, крупные заголовки в газетах, следователь по особо важным делам, суд. И в конце концов – тюрьма. Срок небольшой, но представляете, каково находиться в тюрьме бывшему полицейскому. И тогда он решил, что обязательно сделает так, чтобы я испытал то же самое.
В общем, семерых одним ударом: он заставляет меня найти вас и делает все, чтобы меня выгнали.
– Потому что вы этого захотели.
– В какой-то мере… Сложно объяснить…
– Тем более что мне на это глубоко плевать.
– А вот здесь вы ошибаетесь. Потому что теперь, когда я нашел вас, появляется Мальваль. И он придет не просто требовать свою долю, он хочет все, уж поверьте.
– У меня ничего нет.
Камиль делает вид, будто взвешивает все за и против.
– Согласен, – произносит он наконец. – Можете попробовать такой ход. Кто не рискует… Но думаю, Равик тоже попытался сделать именно это: я, мол, все истратил, наверное, что-то осталось, мелочовка… – Камиль широко улыбается. – Давайте без шуток. Вы эти деньги храните на то время, когда вас уже не будет на свете и никто не сможет защитить ваших крошек. Соответственно, деньги у вас есть. И вопрос не в том, найдет ли Мальваль вашу кубышку, а в том, сколько времени он будет ее искать. И, между прочим, какими методами будет пользоваться, чтобы ее найти.
Афнер поворачивает голову к окну, уж не Мальваля ли ожидает он там увидеть с охотничьим ножом в руке? Но не произносит ни слова.
– Он обязательно к вам заявится. Тогда, когда я решу. Мне достаточно сообщить ваш адрес его сообщнице, и через десять минут Мальваль срывается с места, а через час сносит дверь вашего дома выстрелом из «Mossberg».
Голова Афнера немного склоняется.
– Понимаю, о чем вы сейчас думаете, – произносит Камиль. – Что вы его положите на месте. Я не хочу вас обижать, но мне не представляется, что вы в отличной форме. Он на двадцать лет моложе, прекрасно тренирован и очень хитер. Вы уже однажды недооценили его и совершили ошибку. Может, конечно, повезти, но разве что… Если позволите, дам вам совет, воспользуйтесь им. Он на вас очень зол, так что, всадив пулю промеж глаз молодой мамаше, он перейдет к вашей крошке, там, наверху, – сначала пальчики, потом ручки, ножки… Если вы промахнетесь, то очень об этом пожалеете, очень…
– Прекратите свою комедию, Верховен! Да я таких, как он, встречал пачками!
– Именно встречал, Афнер. Прошедшее время. А ваше будущее позади вас. Даже если вы попытаетесь – если я дам вам время – отправить отсюда ваших девочек с деньгами, это ни к чему не приведет. Мальваль нашел вас, что было нелегко. Найти их – просто детская игра. – Пауза. – Ваш единственный шанс, – заключает Камиль, – это я.
– Валите отсюда!
Камиль медленно кивает, протягивает руку за шляпой. Он сейчас само воплощение парадокса: да, конечно, он уходит, но лицо его выражает совершенно противоположное – ладно, я сделал все, что мог. Он с сожалением поднимается со стула. Афнер ждет.
– Хорошо, – говорит Камиль, – оставляю вас вашему семейству. Живите счастливо. – И направляется к коридору.
Камиль нисколько не сомневается в эффективности своей стратегии: Афнер его окликнет, может, не сразу, может, когда он будет на крыльце, на ступеньках, в саду, может, даже успеет дойти до ограды… Свет на улице вновь зажегся, от очень далеко стоящих друг от друга фонарей в сад падает желтоватый свет.
Камиль застывает на пороге, бросает спокойный взгляд на улицу, потом оборачивается, кивает в сторону лестницы:
– А как зовут вашу малышку?
– Ева.
Камиль удовлетворенно кивает: хорошее имя.
– И хорошее начало, – бросает он, поворачиваясь к двери. – Только будет ли продолжение. – И выходит.
– Верховен!
Камиль закрывает глаза.
И возвращается.