И возвращается.
Говорит себе: ну, каких-то несколько минут. Если телефон зазвонит через пять минут… Но он не звонит.
Она устало проводит в темноте пальцем по шраму на щеке, на скуле. Взгляд ее натыкается на блокнот. Для зарисовок. Сколько его ни открывай, всегда попадаешь на другой набросок.
Только несколько минут. Водитель снова звонит, он беспокоится, не знает, ждать или нет, может, ему стоит уехать.
– Подождите, – говорит она, – я сейчас.
Он говорит, что счетчик крутится.
– Ну, еще несколько минут. Десять…
Десять минут. Потом, позвонит Камиль или нет, она уходит. Значит, все впустую?
А что потом?
Именно в этот момент звонит мобильный. Камиль.
Ожидание так тягостно. Я приказал раскрыть диван-кровать, принести бутылку «Боумор Маринера» и холодного мяса, но понятно, что я не сомкну глаз.
За перегородкой шумит ресторан, Фернан считает выручку, что должно бы меня радовать, но это вовсе не то, чего я хочу, я не этого жду. Я мучусь…
Итак, чем больше проходит времени, тем шансов у меня становится меньше. Главная опасность, что Афнер со своей бабой обосновался на Багамах. Все думают, он болеет, а он, возможно, жарится на солнце – поди узнай. И с моими деньгами! Или, может, восстанавливает здоровье на зарплату своих служащих – хоть застрелиться!
Но зато, если он решил похоронить где-нибудь себя заживо, как только я это узнаю, я уже буду там до того, как полицейские сообразят, что к чему, я уже буду там и поговорю с ним с паяльником в руках.
А пока я прохлаждаюсь, стараясь сохранять спокойствие, думаю об этой девице, которую держу на коротком поводке, о Верховене, которого держу за яйца, и Афнере, которого просто распну.
Главное – спокойствие.
Сев в машину, Камиль кладет руки на руль и застывает. Устал? Или увидел конец пути? Никаких эмоций, холодный, как змея, и готовый ко всему. Он все сделал для того, чтобы развязка прошла в соответствии с жанром. Но есть сомнение: выдержит ли он сам?
Араб с порога своей лавчонки смотрит на него, доброжелательно улыбаясь, и что-то жует. Камиль пытается прокрутить в памяти фильм своих отношений с Анной, но ничего не получается, фильм кончился. Из-за того, что его ожидает.
Не то чтобы он был не способен лгать, совсем нет, просто перед развязкой всегда возникает неуверенность.
Для того чтобы освободиться от Мальваля, Анна согласилась шпионить за Камилем. Обещала дать адрес, где скрывается Афнер.
Только Камиль может помочь ей и освободиться сам. Но это будет концом их жизни с Анной. Впрочем, таких концов в его жизни было уже немало. А сейчас он просто устал, очень устал.
Ну же, говорит он себе. Стряхивает оцепенение, берет телефон, звонит Анне.
Она тут же отвечает:
– Да, Камиль?..
Камиль молчит. Но слова приходят:
– Мы выследили Афнера. Можешь быть спокойна.
Ну вот и кончено.
Он старается сохранять хладнокровие, чтобы показать, что ситуация у него под контролем.
– Ты уверен? – спрашивает она.
– Совершенно. – До него долетает какой-то шум. – Ты где?
– На террасе.
– Я сказал тебе не выходить из дома.
Анна, кажется, не совсем поняла. Голос у нее дрожит, пришло время сводить дебет с кредитом.
– Вы его арестовали?
– Нет, Анна, так не делается. Мы только что обнаружили, где он, и я захотел тут же тебя предупредить. Ты просила меня, даже настаивала. Я не могу долго разговаривать. Самое главное, ты…
– Где он, Камиль? Где?
Камиль не отвечает, в последний раз вероятно.
– Мы обнаружили, где он скрывается…
Вокруг шумит лес. В верхушках деревьев гуляет ветер, свет на веранде немного дрожит. Анна не двигается. Ей бы поторопить Камиля, задавать ему вопросы, собрать всю свою энергию, сказать, например, такое: «Я хочу знать, где он». Или: «Я боюсь, понимаешь?» И так, чтобы голос зазвенел, говорить так, чтобы он забеспокоился, настаивать. «Где это убежище? Где оно?» Мало найти, где он прячется, нужно просто-напросто переходить к нападению. «Вы его нашли?.. И почему ты в этом уверен? Ты ничего мне не говоришь!» Можно надавить, начать шантажировать: «Мне теперь только еще страшнее, Камиль! Понимаешь, я должна знать!» Или напомнить: «Он избил меня, Камиль, этот человек хотел убить меня, я имею право знать…» И так далее, и тому подобное.
Но Анна молчит. В горле пересохло.
Она пережила нечто похожее три дня назад, когда вся в крови стояла на улице, двумя руками опираясь на крышу припаркованной машины, и тут появился внедорожник налетчиков, мужчина направил на нее винтовку, она увидела смотрящее на нее дуло, но ничего не сделала – у нее не было сил, она была готова умереть, энергия ее иссякла. Теперь происходит нечто подобное, и она молчит.
И снова Камиль приходит ей на помощь.
– Его обнаружили в пригороде, в Ганьи, – говорит он. – Дом пятнадцать, улица Эскудье. Квартал спокойный, частные дома. Я пока не знаю, сколько времени он там находится, но скоро узнаю. Он называет себя Эрик Буржуа, вот и все, что мне известно.
Снова молчание.
Камиль говорит себе, что слышит Анну в последний раз, но это не так, потому что она продолжает задавать вопросы:
– Что теперь будет?
– Он опасен, Анна, тебе это известно. Мы изучим квартал. Сначала нужно убедиться, что он действительно там, попробовать узнать, с кем он, быть может, он не один, нельзя превращать пригород Парижа в форт Аламо, вызовем специальное подразделение. Выберем подходящий момент. Нам известно, где его искать. И мы можем заставить его прекратить преступления. – Камиль старается улыбнуться. – Теперь лучше?
– Лучше, – говорит она.
– Я должен с тобой попрощаться. До скорого?
Молчание.
– До скорого.
21 час 45 минут
Я не мог в это поверить, и тем не менее – да! Афнер обнаружен.
Ничего удивительного, что его было невозможно найти, ведь искали не господина Буржуа. Тому, кто знал этого типа на вершине его славы, можно только искренне пожалеть, что он выбрал себе теперь подобное имя.
Но Верховен уверен. Значит – и я.
Слухи о его болезни, видимо, были обоснованны, надеюсь только, что он не успел истратить все деньги на анализы и лекарства, что кое-что осталось на возмещение моих убытков, потому что иначе метастазы по сравнению с тем, что я для него приготовил, просто бикарбонат натрия.