Обо мне не беспокойся, я тебе позвоню, когда вернусь в Филадельфию.
– Милли, это не то, что ты думаешь… – начал было Джо, но Милли уже отсоединилась.
Через несколько минут ее телефон снова зазвонил. Она не сразу ответила на звонок.
– Прости, – сказала она, – кажется, связь оборвалась…
– Вряд ли, – ответил голос Фрэнка. – Во всяком случае, не со мной.
– Я как раз собиралась тебе позвонить… – спохватилась Милли, густо покраснев.
Судя по тону голоса, Фрэнк пребывал в неважном, даже сварливом настроении.
– Ты где, Милли?
– Я тебе уже говорила, еду домой.
– Я думал, что твой дом – это место, где мы с тобой спим вместе.
– Я не об этом, а о том…
– Хватит мне врать, ладно? Сколько можно? Вчера двое типов донимали меня вопросами о тебе.
Милли, побледнев, оглянулась на Агату, наблюдавшую за ней через стекло.
– Федералы?
– Откуда я знаю? Они подозревают, что ты помогаешь сбежавшей заключенной. Тебя разыскивают, Милли!
– Что конкретно их интересовало?
– Я думал, ты спросишь: «Какая еще заключенная?» или «Что ты такое говоришь?». С кем ты там болтаешься?
– Не говори со мной таким тоном, Фрэнк, я не девочка и вольна поступать так, как хочу. Лучше бы ты просто за меня беспокоился, а не читал нотации.
– Я и так беспокоюсь с тех пор, как ты пропала, и еще больше после визита ФБР.
– Что они хотели узнать? – повторила Милли жестким тоном.
– Они опасаются, что тебя удерживают в качестве заложницы и что ты не знаешь, что за человек находится рядом с тобой.
– Они сказали тебе, кто она такая?
– Да. Некая Агата Гринберг, сбежавшая из тюрьмы. А теперь отвечай, давно ты меня обманываешь? Я думал, что у тебя нет близких родственников…
Вопрос Фрэнка остался без ответа: Милли упала перед рестораном без чувств. К ней бросились прохожие, Агата выскочила из ресторана и принялась ее тормошить.
– Думаю, это лишнее, – сказала Агата. – Она уже открывает глаза.
И она осторожно вытерла Милли лоб протянутой Сесаром влажной салфеткой.
– Ты оживаешь, а то была бледной, как труп, – прошептала она ласково. – Ничего страшного, просто небольшое недомогание. Внутри прохлада, снаружи нестерпимый зной… Ерунда, почувствуешь, что силы вернулись, – попробуй встать.
Милли покачала головой и оттолкнула руку Агаты.
– Все нормально, – буркнула она.
Сесар помог ей подняться и, придерживая за плечи, заставил ее немного пройтись.
– Простите меня, – сказала она ему.
– Брось! Ты нас здорово напугала. Ждешь счастливого события?
– Нет, просто солнечный удар. Боюсь, я немного переела – уж больно у тебя вкусно!
– Возвращайся, тебе надо посидеть в холодке.
Не отходившая от Милли Агата хотела ей помочь, но она, не обращая на нее внимания, оперлась о руку Сесара.
Они долго сидели в зале, прихлебывая холодный мятный напиток с сахаром – лучшее, по заверению Сесара, тонизирующее средство. Главное, утверждал он, – не допустить обезвоживания.
Благодаря его снадобью и прохладе в зале лицо Милли наконец опять порозовело.
– Все прошло, – проговорила она, – можно ехать.
– Ты уверена? – спросила Агата.
Милли, не удостаивая ее ответом, встала, обняла хозяина ресторана, пообещала ему больше не пропадать так надолго и вышла на улицу.
Озадаченная Агата поблагодарила Сесара и поспешила за ней.
– Мой обморок никак не связан с перегревом.
– На тебя так подействовал телефонный разговор?
– Да! – отрезала Милли морщась.
– Кто это был?
– Джо. Вчера к нему пожаловали федералы. Нас разыскивают.
– Ничего удивительного, это должно было случиться, – проговорила Агата со вздохом.
– Они знают, кто я, у них даже есть моя фотография. Чудо, что нас до сих пор не сцапали, на такой-то заметной машине!
– Федералы ни за что не уступят местной полиции честь меня арестовать. Те, кого они сажают, принадлежат им. К тому же нас ничего не стоит поймать, это дело времени.
Милли достала свой телефон и на глазах у пораженной Агаты швырнула его в окно.
– Нечего упрощать им задачу, – холодно сказала она.
– Я дам тебе денег на новый. Если мы хотим незамеченными добраться до границы, надо бы пересесть в менее заметную машину.
– Вы что, передумали?
– Мне стало казаться, что до Сан-Франциско нам не добраться. Жаль, придется любоваться океаном с мексиканского берега.
Милли направлялась к выезду из города.
– Причиной твоего обморока стало известие, что нас преследуют федералы?
Милли молчала, уставившись на дорогу. Она избегала взгляда Агаты.
– Что еще стряслось? Джо наговорил тебе неприятных вещей?
– Сказал, что, когда к нему явились федералы, он был с Бетти Корнелл.
– Что еще за Бетти?
– Старшеклассником он был в нее без ума влюблен. Просто девушка, то есть теперь уже женщина.
– Если вы с ней ровесницы, ее нельзя в этом упрекать.
– Согласна, нельзя. Но вы бы слышали, как Джо ее расхваливал!
– Понимаю.
– Ничего вы не понимаете!
– А вот вообрази, понимаю! Если ты испытываешь к Джо чувства, то лучше не тяни, признайся ему. Ты тоже в свое время станешь женщиной, знающей, чего тебе надо. Нельзя бесконечно обманывать саму себя.
– А других обманывать можно? Много пройдет времени, прежде чем обман вскроется?
– Бывает по-разному, зависит от обстоятельств. Бывает ложь во благо.
– Вы сели в мою машину не потому, что я оказалась в неудачном месте в неудачный момент.
– Поездка настолько тебя замучила?
– Хватит этих игр. Я не идиотка, в конце концов!
– Что происходит, Милли?
– Вот вы и объясните, что происходит. Как вышло, что мы с вами носим одну и ту же фамилию?
Агата долго на нее смотрела, потом ответила:
– Потому что твоя мать приходилась мне родной сестрой. Я твоя тетя, Милли.
Милли обеими ногами ударила по тормозам. Покрышки взвизгнули, машину занесло.
– Вы собирались сказать мне это до Сан-Франциско или я так и вернулась бы в Филадельфию, ничего не зная?! – крикнула она, поворачиваясь к Агате.
– Я надеялась рассказать все у тебя дома, в Санта-Фе.
– Снова врете! Там вы тоже промолчали.
– Посещение этого дома, бывшего когда-то и моим, стало для меня более сильным потрясением, чем я ожидала. После того как мы оттуда ушли, я ждала удобного момента.
– Разве может настать удобный момент сознаться, что вы с самого начала меня обманывали?
– Ты права, я не знала, как к этому подступиться.
– Теперь до меня дошло: там, на заправке, вы меня подкараулили! Откуда вы знали, что я там окажусь?
– Твоя жизнь отлажена как часы. Мне поведал об этом один друг.
– Час от часу не легче! Можно узнать, почему ваш друг за мной подглядывал?
– Помнишь, я говорила, что в двадцать лет водила такую же машину? Речь об этой самой машине.