Очень трогательная история.
Лэнкфорд слегка откинулся в кресле, и я понял, что он удивлен.
– Неужели Лакосс?
– Именно, – кивнул я. – Твое дело?
На его лице появилась презрительная усмешка.
– Так точно. Какое удовольствие!..
Следователи окружного прокурора выполняли вспомогательные функции. Основными действующими лицами оставались детективы полиции, которые вели дело с момента совершения преступления. Но когда дело превращалось в папку с документами и передавалось из полиции в прокуратуру, вступали следователи окружного прокурора и помогали подготовиться непосредственно к процессу. В их обязанности входило разместить свидетелей, доставить их в зал суда, реагировать на интриги стороны защиты и свидетелей и тому подобная чепуха. Полный ассортимент второстепенных обязанностей. То есть их работа – быть готовыми делать то, что нужно делать в преддверии судебного разбирательства.
Как правило, в следователи окружного прокурора шли вышедшие в отставку копы. По сути, они получали двойной доход из казны: пенсию от управления и зарплату от окружного прокурора. Отличная работенка, если суметь ее получить. Но меня поразило то, что обвиняемый еще даже не предстал перед судьей, а Лэнкфорд уже был в деле и присутствовал в зале суда.
– Что-то не пойму, – начал я. – Его только вчера зарегистрировали, а тебя уже назначили на дело?
– Я работаю в отделе убийств. У нас очередность. Это дело – мое, и я просто хотел взглянуть на парня. Теперь, узнав, кто его защищает, я все понял.
Лэнкфорд встал и посмотрел на меня сверху вниз. Выглядел он не очень, но, вероятно, никто ему об этом не говорил в страхе навлечь на себя его гнев.
– Будет весело, – сказал он и повернулся.
– Ты не собираешься дождаться его очереди?
Лэнкфорд молча прошел через ворота и направился по центральному проходу к задней двери. Я смотрел ему вслед, затем какое-то время сидел неподвижно, размышляя о лишнем осложнении. Теперь нужно учитывать, что работающий на прокурора следователь спит и видит, как бы надрать мне зад. Такое начало хорошим не назовешь.
В руке завибрировал телефон, я прочитал сообщение. Писала Лорна, и, видимо, для компенсации эпизода с Лэнкфордом, новость оказалась приятной.
Золото настоящее! Больше 52 кусков положили на счет в банке.
Мы были в деле. По крайней мере, мне точно заплатят.
Вдруг передо мной возникла чья-то тень, и, подняв голову, я увидел одного из охранников.
– Это вы Холлер?
– Да, я. А что собственно…
Он высыпал на меня пачку визиток. Моих собственных. Тех, что я отдал Лакоссу.
– Еще раз отколешь такой номер и можешь забыть о встречах со своими клиентами-подонками. По крайней мере, в мою смену.
Я почувствовал, как лицо заливает краска. За нами наблюдали несколько адвокатов. Хорошо хоть Лэнкфорд пропустил такое шоу.
– Все ясно? – спросил охранник.
– Яснее не бывает.
– Отлично.
Он отошел в сторону, а я стал подбирать визитки. Шоу закончилось. Адвокаты вернулись к своим делам.
– Привет, вы позвонили Мечтательной Стейси.
– Это Стейси Кэмпбелл?
Нежность и сексуальность вмиг улетучились, им на смену пришел бескомпромиссный тон с примесью сигаретной хрипотцы:
– Кто говорит?
– Майкл Холлер, адвокат Андре Лакосса. По его словам, вы согласились переговорить со мной насчет Жизель Деллинджер.
– На самом деле мне совсем не улыбается, если меня потащат в суд.
– Я и не собирался. Просто хочу пообщаться с человеком, кто знал Жизель и может о ней рассказать.
Повисла тишина.
– Мисс Кэмпбелл, я мог бы заехать к вам или встретиться где-то еще.
Повисла тишина.
– Мисс Кэмпбелл, я мог бы заехать к вам или встретиться где-то еще.
– Давайте не у меня. Чужаки мне здесь ни к чему.
– Хорошо. Вы сейчас свободны?
– Только переоденусь и поменяю волосы.
– Тогда скажите: когда и где?
Снова повисло молчание. Я уже собирался сказать, что не стоит ради меня менять волосы, как она заговорила.
– Пусть будут гренки.
Было десять минут первого; при такой профессии, возможно, она только что встала.
– Ладно, как скажете. Пытаюсь вспомнить, куда мы могли бы сходить позавтракать.
– Позавтракать? Нет, вы не поняли. «Гренки» – это название кафе на Третьей возле Кресент-Хайтс.
– Ясно. В час дня подойдет?
– Подойдет.
– Тогда я займу столик и буду ждать.
Закончив разговор, я сообщил Эрлу, куда мы едем, а потом позвонил Лорне, чтобы разузнать, удалось ли ей отложить мою встречу с судьей.
– Номер не пройдет, – сообщила она. – Патриция сказала, что судья намерен вычеркнуть это дело из списка. Больше никаких отсрочек, Микки. В два он хочет видеть тебя в кабинете.
Патриция работала секретарем у судьи Компаньони, по сути, заведовала слушаниями и календарем. Когда она сообщила, что судья хочет ускорить дело, на самом деле этого хотела она. Она просто устала от постоянных отсрочек, о которых я просил, пока пытался убедить клиентку пойти на сделку, предложенную окружным прокурором. Я на минуту задумался. Даже если Стейси Кэмпбелл объявится вовремя – на что не стоит серьезно рассчитывать, – вряд ли получится выудить из нее нужные сведения и вернуться в зал суда, располагавшийся в центре города, к двум часам. Можно было, конечно, отменить встречу в «Гренках», однако мной полностью завладели тайны Глории Дейтон, ее побудительные мотивы. Я хотел разузнать секреты, которые скрывались за обманом. И переключаться на другое дело в планы не входило.
– Ладно, позвоню Баллокс, спрошу, готова ли она меня прикрыть.
– А что так? Ты еще в суде?
– Нет. Еду в Западный Голливуд по делу Дейтон.
– Ты хотел сказать: по делу Лакосса?
– Ну да.
– А Западный Голливуд подождать не может?
– Нет, Лорна, не может.
– Она по-прежнему держит тебя на крючке? Даже после смерти…
– Просто хочу понять, что случилось. А сейчас мне нужно дозвониться Баллокс. Поговорим позже.
И пока мне не стали читать нотацию по поводу эмоциональной вовлеченности в работу, я отключился. Лорна всегда была против моих отношений с Глорией и не могла понять, что сексом там и не пахло. Что я не зациклился на проститутке. Что я просто нашел кого-то, с кем одинаково смотрел на мир. По крайней мере, я в это верил.
Я позвонил Дженнифер Аронсон, и она мне сказала, что работает в библиотеке в Юго-западной юридической школе, просматривает папки с делами Глории Дейтон, которые я вручил ей утром.
– Листаю дела, одно за другим, пытаюсь с ними ознакомиться. Конечно, если не нужно искать что-то определенное.
– Нет, ничего определенного, – подтвердил я. – Ты нашла какие-нибудь записи по Гектору Арранде Мойа?
– Ничего нет. Удивительно: семь лет прошло, а ты помнишь его имя.
– Имена я помню, помню некоторые дела, хуже с днями рождения и годовщинами. Всегда из-за этого проблемы. Нужно проверить статус Мойи и…
– Я это сделала первым делом. Начала с онлайн-архивов «Лос-Анджелес таймс» и обнаружила пару заметок по этому делу. Его передали на федеральный уровень. Ты сказал, что вышел на сделку с офисом окружного прокурора, но, очевидно, ФБР забрало дело себе.