И хотя никто из друзей всерьез не верил ни в порчу, ни в сглаз, но оставлять в руках Вирсавии личные Настины вещи почему-то казалось им неправильным и даже вредным. На их счастье, Вирсавии в доме не оказалось. Ее визгливый высокий голос доносился откуда-то из-за соседних домов. Видимо, неутоленная злоба нашла себе выход в другом месте. Но что бы она там ни пророчествовала, главное, что она была далеко отсюда. И друзья, вздохнув с облегчением, шагнули в прихожую.
— Мила! — позвала Леся.
Но ей никто не ответил.
— Людмила, мы пришли попрощаться!
Снова никакого ответа. Лишь из комнаты, которая принадлежала хозяйке дома, раздались какие-то непонятные звуки. То ли плач, то ли слова молитвы.
— Людмила, можно мы заберем вещи Насти? Мы уезжаем! Насовсем!
И снова никакого ответа. Подруги постучали в дверь, потом подергали ручку. И опять ничего. Непонятная тревога охватила их.
— Людмила! — закричала Кира. — Ты там как? Почему ты не отвечаешь?
— С тобой все в порядке?!
К подругам подошли и их мужчины.
— Что случилось?
— Мы не знаем, — покачали головами девушки. — Мы пришли, а дверь закрыта. И Людмила нам не открывает.
— Но она там?
— Какие-то звуки доносятся.
Лисица приложил ухо к двери, а затем неожиданно воскликнул:
— Отойдите все!
И так как друзья замешкались, он закричал еще громче:
— В сторону, я сказал!
Такого голоса у Лисицы никто не слышал. Друзья послушно шарахнулись в сторону. А он, разбежавшись, изо всех сил врезался в дверь. По дому пошел гул, а Лисица завопил:
— О-о-о! Как же больно! Мне кажется, я вывихнул плечо.
Эдик отстранил его.
— Погоди, тут нужна масса.
И разбежавшись, он сжался в упругий комок и с разбегу изо всех сил ударил в дверь. Но и у него не получилось сломать дверь. Эдик лишь отлетел от дверного полотна, как мячик от стены.
— Зачем же они ее так закрепили!
— А ну-ка! Все вместе!
Выставив Эдика первым, подруги положили ему руки на плечи и побежали все втроем. Казалось, что дверь и тут выдержит. Но в самый последний момент к ним присоединился еще и Лисица. И дверь с громким треском все же поддалась. Последнее усилие, и замок вылетел из дерева, а друзья кубарем ввалились в комнату. В общей сумятице сначала никто не мог разобрать, что и где. Но уже через секунду Кире удалось выпутаться из общей кучи.
Она подняла голову и закричала:
— Мила! Господи! Помогите ей!
— Что? — вскочила рядом с ней Леся. — Что слу…?
Но договорить она не смогла. Ее взгляд уперся на ноги Милы, которые болтались прямо в воздухе у них перед носом. Одна нога еще слабо подергивалась, но было ясно, что это ненадолго.
— Она повесилась!
Лисица подскочил к Миле, схватил ее за колени и приподнял таким образом, чтобы охватившая шею женщины удавка хоть немного ослабла и дала доступ столь необходимому воздуху.
Мила накинула удавку себе на шею поверх своих густых толстых кос, в которые были вплетены черные ленты. Волосы смягчили смертельную петлю, не позволили сразу же перекрыть доступ воздуху. Но все равно было ясно, что долго в таком состоянии Мила пробыть не сможет.
— Стул! Скорее!
— Нож нужен!
— Ножницы!
Все заметались по дому в поисках необходимых предметов. Лисица стоял в центре комнаты, ругался и требовал, чтобы кто-нибудь сменил его, потому что он больше не может. Наконец был найден стул и нож для резки хлеба. Кира вскарабкалась на стул и принялась пилить изо всех сил проклятую веревку. Веревка была очень прочная, но лезвие постепенно пережевывало одно волокно за другим.
Веревка была очень прочная, но лезвие постепенно пережевывало одно волокно за другим. И наконец Кира почувствовала, что осталась всего лишь тонкая нить.
— Осторожно!
Но ее предостережение запоздало. Потеряв одну из опор, тело Милы под силой тяжести начало клониться к земле. Эдик попытался подхватить верхнюю часть ее туловища, но не рассчитал своих сил. Он не только сам рухнул на пол, но увлек за собой также и Лисицу, и девушек. Некоторое время в комнате стояла непрекращающаяся брань и крики:
— Ой, рука!
— Нога!
— Голову осторожнее!
— Нос, мой нос! О-а-а! Как же больно!
Но через несколько секунд все пришли в себя. Кира первой встала на ноги и закричала:
— Помогите! Мила!
— Что с ней? Она жива?
Лисица, все еще зажимая разбитый нос, из которого лилась кровь, подполз к женщине и свободной рукой попытался пощупать ее пульс.
— Жива!
Эдик ослабил, а потом и вовсе снял удавку с шеи самоубийцы. Леся сбегала за холодной водой. А Кира принесла подушку. Никто из них толком не знал, как вести себя в подобной ситуации. Но всем казалось, что такие меры не могут уже ухудшить состояние Милы. А состояние ее было по-настоящему пугающим.
Женщина была совершенно серого цвета, а под глазами залегли пугающие багровые синяки. Прошло несколько томительных мгновений, когда воздух прорывался в легкие повешенной с таким жутким свистом и натугой, что казалось — каждый вдох может стать для Милы последним. Но постепенно кожа женщины начала розоветь, а веки ее затрепетали, и дыхание стало чуть свободней.
Глава 15
Увидев это, друзья обрадовались:
— Она приходит в себя!
— Ура!
— Аллилуйя!
Последний возглас совпал с тем моментом, когда Людмила открыла глаза, обвела всех друзей мутным взглядом и снова опустила веки.
— Эй! Ты куда?! — рассердилась на нее Кира. — Смотри на нас!
— Чего это ты тут удумала с собой сделать?
— Не хочешь нам ничего объяснить?
Но Мила не могла пока что внятно говорить. Из ее рта доносились лишь едва слышные обрывки фраз. Наклонившись к ней, Кира с трудом разобрала несколько слов:
— Зачем? Зачем вы меня спасли?
— Это ты так из-за чего психанула? Из-за мужа?
Людмила покачала головой в знак отрицания.
— Тогда что случилось?
Вместо ответа Мила протянула руку в сторону телевизора и едва слышно прошептала:
— Там… там…
— Что? Включить?
Но Мила уже вновь потеряла интерес к жизни. И хотя дышала она теперь совершенно свободно, да и не было похоже, чтобы кратковременное пребывание в петле нанесло бы значительный ущерб здоровью, общаться вдова не желала. Она отвернулась к стене, показывая, что ей все безразлично. Тем не менее друзья включили телевизор. И тут же на экране появилось изображение двух людей — мужчины и женщины. Мужчина был бородат и длинноволос. Оба были раздеты, а их движения и сладострастные стоны не позволяли сомневаться в том, чем эти люди занимаются.
— Ух ты! — хохотнул Эдик. — Порнушка!
А Лисица тут же подхватил:
— Забавно праведный старец Захария проводил свободное время.
— Погодите вы оба! — перебила мужчин Кира. — Разве вы не узнаете людей? Это же… Это…
Но теперь уже ее саму перебила Леся, которая первой воскликнула:
— Это же Людмила и Виссарион!
И действительно, лица мужчины и женщины, хоть и искаженные страстью, все же были легко узнаваемы. Ни у кого из четырех друзей не возникло сомнения в том, кто именно запечатлен на видео.
— Значит, это все правда.