Да только шнифер – профессия редкая. Силовые структуры считали их самыми отъявленными преступниками, опорой воровского мира. Досаждали властям они сильно. Ведь не мелочовку тырили из карманов на базаре у граждан.
Сейф приобретают для хранения ценностей больших и в большинстве своем госучреждения – банки, большие магазины, заводы. Стало быть, государственное преступление. И сроки по суду, если удавалось поймать, давали солидные, а то и смертную казнь, наивысшую меру пролетарской защиты.
Сели втроем за один стол, принялись прикидывать варианты. Отошедших от дел шниферов в Москве и окрестностях не было, по крайней мере, по учетным данным. А цейтнот жесткий. Николай предложил малореальную на первый взгляд идею.
– Надо узнать, где сидит Лорд, кличка такая. Если недалеко, можно съездить, поговорить.
Андрей возразил:
– Чтобы вор согласился помогать власти? Да его на зоне могут посчитать ссученным. В первую очередь он спросит – ему какая выгода?
– Пообещаю срок скостить, – ответил лейтенант.
– Обещаниям зэки не верят. У них даже кредо такое – не верь, не бойся, не проси. Сел он недавно, по условно-досрочному не выйдет, – сказал Николай. – Андрей, ты узнай пока, где сидит этот Лорд и сколько ему дали.
Андрей вышел, от дежурного позвонил по закрытой связи в МГБ. Ответа пришлось ждать около получаса. Оказалось, Лорд находится в пересыльной тюрьме в Москве, ждет этапа на Колыму. Никто поодиночке зэков не транспортирует. Набирают вагон, а то и несколько, следующих в одном направлении, на Воркуту, на Урал, в Сибирь или на Колыму.
Андрей вихрем промчался в угро.
– Сидит в Таганке, ждет этап на Колыму, впаяли двенадцать лет.
Николай и гэбэшник переглянулись.
– Это шанс, надо ехать, – поднялся лейтенант. – Вам тоже, оружие есть?
– Как всегда.
– Если срастется, будете конвоирами.
По всем наставлениям, кроме водителя должно быть не менее двух вооруженных конвоиров.
Уселись в «Победу» лейтенанта. Уже на ходу стали обговаривать, как соблазнить Лорда.
– Жратвы ему дать? – предложил гэбэшник.
– В камере сразу спросят – за что такая милость? Не сдал ли кого из своих? Да и по воровским понятиям делиться надо. Таганка – тюрьма старая, камеры большие, человек по сорок сидят. И что Лорду достанется? Нет, другое что-то надо придумать, – возразил Николай.
– Вор на зоне работать, как другие зэки, не будет. Отсюда – хорошей характеристики для УДО не получит. А если вместо Колымы предложить другой лагерь? Где климат получше?
– Ага, ты ему еще Крым предложи или Кавказ.
– Тогда чем вы его заинтересуете? Пошлет он куда подальше.
– Пожалуй, это единственный вариант, – тихо сказал лейтенант. Перетасовать этап можно, не привлекая большое начальство. Куда-нибудь в Тамбов или Пензу, там зоны есть, на стройках зэки работают.
– Тогда, Владимир Васильевич, бери это на себя. Сначала с начальником тюрьмы побеседуй, потом с Лордом.
Лейтенант вел машину быстро, да и на дороге, а затем и на московских улицах машин много не было. Когда подъехали, лейтенант с Николаем прошли через КПП, Андрей остался в машине.
Когда подъехали, лейтенант с Николаем прошли через КПП, Андрей остался в машине. Время тянулось медленно. Прошел час, другой, третий. Андрей подумал – сорвалось. Но нет, вывели все-таки Лорда. Одет в костюм, сильно помятый, щетина. Выйдя на улицу, вор вдохнул глубоко. В камерах воздух спертый, прокуренный. Не дав ему насладиться воздухом свободы, Николай подтолкнул его к машине.
– Время не терпит.
Лорда усадили на заднее сиденье между Андреем и Николаем. Лейтенант гнал машину, перед перекрестками включал сирену. С виду «Победа» была обычная, прохожие смотрели на нее удивленно. Подъехали в Балашихе к трехэтажному дому дореволюционной постройки, где располагались райком партии и райисполком.
– Лорд, предупреждаю. Веди себя спокойно, не дергайся, не привлекай внимание. И помни – попытаешься сбежать, получишь пулю.
– Дрейфишь, начальник? Не боись, лишь бы сейф был не немецкий.
– А что тогда?
– Инструмент потребуется, а где его взять?
На первом и втором этажах располагался райисполком, райком партии на третьем. Поднялись по лестнице, вошли в комнату секретаря, прозываемую предбанником.
– Аркадий Панфилович ждет! – встала со стула секретарша.
Так и зашли все.
– Наконец-то! – недовольно встретил их первый секретарь райкома.
У партполитработников была своеобразная униформа. Полувоенного типа френч, без погон, но глухой, под шею, со Сталина и его окружения пример брали. Рубашка, да еще с галстуком – буржуазное одеяние. Почти всегда – усы. Под Сталина редко, чаще как у Ворошилова, щеточкой. Этот был такой же.
– Позвольте на сейф посмотреть? – спросил лейтенант.
– За этим и приехали, глядите!
Хозяин поближе к окну подошел, затянулся папироской. Лорд даже не подошел к сейфу, одного взгляда хватило.
– Мне бы три дамские шпильки для волос.
Секретарь райкома нажал кнопку под столешницей, бросил вошедшей секретарше:
– Мне нужны три шпильки для волос.
Секретарша непроизвольно посмотрела на бритую голову хозяина.
– Я не ношу шпильки, у меня укладка.
– Найдите где-нибудь, пройдите по кабинетам!
Аркадий Панфилович был раздражен. Шпильки нашлись быстро.
– Как уговаривались, оставьте меня в кабинете одного, – сказал Лорд.
– Черт-те что! Какой-то уголовник мне диктует, – повысил голос хозяин кабинета.
Прошло несколько томительных секунд. Нехотя секретарь райкома направился к выходу в приемную. За ним следом сотрудники МГБ.
– Так за ним никто приглядывать не будет? – побагровел Аркадий Панфилович. – А вдруг он сожжет документы?
– Не думаю, срок добавят, – парировал лейтенант.
– Софья Павловна, сделайте нам чайку, – бросил хозяин города и района.
Приготовились к долгому ожиданию, но через десяток минут дверь открылась, на пороге появился Лорд.
– Не получилось? – испугался Аркадий Панфилович.
– Все в лучшем виде, можете принимать работу.
Всей гурьбой, включая секретаршу, ввалились в кабинет. Дверца сейфа была распахнута. Секретарь райкома бросился к сейфу, вытащил оттуда папку с бумагами, открыл.
– Все на месте! Можете идти, товарищи, все свободны.