– Что ты хочешь сказать? Что купил это для меня? – Она порывисто бросилась к нему, но он опять сделал вид, что спит. – Эй, Сэмюел! Хватит притворяться, объяснись со мной.
Он вздохнул и с ворчанием приподнялся, опираясь на локоть.
– Очень подходит к этому полотенцу. Всегда так и носи их вместе.
– Что это такое?
– Это подарок. Знаешь, вещь, которую один человек преподносит другому, чтобы выразить свои чувства.
Она покачала головой.
– Я не могу этого принять!
– Почему же? – Казалось, он искренне удивился.
– Потому что он слишком дорогой.
– Откуда ты знаешь, что он дорогой? Не ты же платила!
– Вот именно! Послушай, я...
– Нет, Анна, на этот раз уж послушай ты, – сказал он, вдруг посерьезнев. – Я продаю картины, ты учишь детей. Я зарабатываю хорошо, ты – не очень. Когда между нами это все завязалось, ты потребовала от меня соблюдения некоторых условий, и я согласился. Мы едим в ресторанах, которые выбираешь ты, потому что те, что посещаю я, ты позволить себе не можешь, а чтобы платил я, ты не согласна. Прилетев во Флоренцию, ты остановилась в третьеразрядном отеле, потому что на отель, который предлагал я, у тебя не было денег. Вот я и решил вместо этого сделать тебе подарок.
– Я уже сказал, что не надо ничего говорить. С меня достаточно и того, что он тебе понравился. Я очень рад.
Она хотела подойти к нему, но, видно, не рассчитала расстояния между ней и открытой дверцей шкафа. Удар по лбу был настолько сильным, что оба они даже услышали стук.
– Господи! Ты ничего? – воскликнул он, так и вскинувшись на кровати и бросаясь к ней.
– О, боже мой! – Она сморгнула слезы, набежавшие на глаза скорее от неожиданности, чем от боли. – Ничего, все в порядке. Уже почти прошло.
Он ласково, двумя руками приподнял ее голову и осторожно провел пальцем по покрасневшей коже над бровью.
– Здорово же ты саданулась! Теперь синяк будет. Нам лучше лишний раз не попадаться на глаза гостиничному персоналу. Они будут думать, что я тебя бил.
Она улыбнулась:
– А в действительности?
– Что «в действительности»?
– Ты бьешь женщин?
Он растянул губы в хищной улыбке.
– Только по их собственной просьбе! Хочешь, я схожу и принесу лед?
Она покачала головой.
– Не стоит. Я на самом деле в полном порядке.
– Ну тогда пойди и приляг.
Он отвел ее на кровать, и пока она шла, полотенце спало с нее. Он не стал его поднимать.
Обратившись вновь к первому из еженедельников, я тщательно переписала себе номера. На первой странице раздела была помещена инструкция, как воспользоваться услугами службы. Я набрала номер и тут же соединилась: женский голос, отрывочно, словно обладательница его страдала нервным расстройством, приветствовал меня и, назвавшись центральной справочной, сообщил, какие кнопки следует нажимать, если хочешь обратиться в тот или иной раздел. Я выбрала раздел мужских объявлений. Голос проговорил:
– Спасибо. Теперь наберите личный номер абонента, сообщение которого вы хотите услышать.
Я ткнула в кнопки честного и взыскательного, желающего встряхнуться и познакомиться с женщиной, которая еще не перебесилась.
– Сообщение абонента 457911, – сказала женщина еще отрывистее, так как информацию ей пришлось извлекать из банка компьютерных данных.
В трубке послышался мягкий и как бы извиняющийся мужской голос. Честен – несомненно, но взыскателен? Я представила себе Анну, сидящую на моем месте и слушающую:
– Здравствуйте! Ей‑богу, не знаю, как начать.
Честен – несомненно, но взыскателен? Я представила себе Анну, сидящую на моем месте и слушающую:
– Здравствуйте! Ей‑богу, не знаю, как начать. Что ж, меня зовут Фрэнк. Мне сорок два года. Разведен, имею ребенка, с которым вижусь по субботам‑воскресеньям и к которому очень привязан. Я здоров и в хорошей форме, занимаюсь спортом – гимнастика, плаванье, все такое прочее. Вкусы обычные – музыка, футбол, кино. Осваиваю подводное плаванье. Осенью собираюсь поехать на Красное море. Я постоянно занят и люблю свою работу, но хотел бы выкроить время и для чего‑то другого. Надеюсь отыскать привлекательную, безразлично – блондинку или брюнетку, но желательно стройную, с чувством юмора и с интеллектом. Было бы хорошо, если б она в какой‑то мере разделяла мои увлечения. Политические симпатии мои я бы назвал левоцентристскими, но политиков я сторонюсь. Не знаю, что бы еще такое сказать. Я человек заботливый, любящий и ищу женщину, обладающую этими же качествами. Связать себя обязательствами не боюсь, по крайней мере не думаю, что боюсь. В общем, ту, кто считает себя подходящей мне парой, я просил бы оставить сообщение, и я ей перезвоню. Если оставить мне сообщение вы не хотите, желаю удачи в дальнейших поисках. Благодарю за звонок.
Опять вклинившаяся автоматическая леди осведомилась, желаю ли я прослушать сообщение вторично, ответить на него или перейти к другим номерам. Я выбрала последнее – интеллигента, мечтающего о женщине ОЧЮ. ОЧЮ? Что это?
Голос был резче, грубее, но, видно, и такого приперло:
– Привет. Я Грэм. Мне тридцать девять лет. работаю в Сити. Женат никогда не был. У меня собственный дом и широкий круг друзей. Рост пять футов девять дюймов. Вес сто шестьдесят фунтов. Посещаю спортзал. Люблю футбол, музыку – всякую, в особенности кантри и американскую; а еще люблю путешествовать. Только что вернулся после сафари в Танзании. Хотел бы познакомиться с женщиной от тридцати до сорока, миниатюрной блондинкой, с пышными формами, жизнерадостной, оптимистически настроенной, с хорошим чувством юмора. Похоже на вас? Если да, оставьте сообщение, и я позвоню.
Я так и слышала шуршание бумаги, когда он складывал и клал в карман текст сообщения. ОЧЮ – Обладающая Чувством Юмора. ЖЗЗ – Желает Завести Знакомство. Прибегать к сокращениям не так накладно. Интересно, что делает Грэм в это субботнее утро? Уже лежит с оптимистически настроенной блондинкой с пышными формами или корпит над свежими объявлениями в поисках новых кандидатур?
Я набрала новый номер. Любитель видео, как выяснилось, сообщения не оставил. Но ему можно было передать ваш текст. Зачем же это? Беседовать с кем‑то, кто не пожелал беседовать с тобой? Однако что в первую очередь заставило тебя поднять телефонную трубку? Стремление к чему‑то недостижимому, к тому, что жизнь отказывалась тебе предоставить? Не с этим ли чувством читала объявления и Анна? Я набрала другой номер. Потом еще один. Подталкивало какое‑то подленькое любопытство – вроде как подслушиваешь сеанс психотерапии. «Не боюсь признаться, что хотел бы завязать прочные отношения, для которых, чувствую, уже созрел»... «Ищу женщину, не обремененную чрезмерной рассудительностью и желающую рискнуть». О каком риске речь? Может, в сексуальном смысле? Уж наверное нет. О сексе никто даже не упоминал.
С каждым новым сообщением я становилась все взыскательнее. Фрэнк – чересчур робок и деликатен, Грэм – чересчур напорист. Дэн – слишком занудлив, Рон – слишком серьезен... Список все продолжался. Ну что в них всех могло бы привлечь Анну? Я взяла в руки одну из фотографий. Должно быть, это следующий этап – звонишь, потом обмениваешься фотографиями, а потом свидание под часами на вокзале Ватерлоо.
Взгляд упал на маленькую заметку с инструкциями по безопасности, озаглавленную «Безопасность прежде всего». Там советовалось не приходить на свидание в безлюдных местах, не давать домашнего адреса сомнительным людям, доверять своим инстинктам и, идя на первое свидание, обязательно сообщать об этом домашним или друзьям.