– Попробую, – без особого энтузиазма кивнула Мусенька.
Когда я добрела до своей съемной квартиры, сил на то, чтобы принять душ, у меня не нашлось. Я упала на диван и решила заснуть прямо так, в одежде, не расстилая постель. Но спустя пять минут все‑таки взяла себя в руки и поплелась в ванную, джинсы и кофта были противно мокрыми, волосы на голове успели высохнуть и стали похожи на зубочистки, которые шарахнуло электротоком. Хотя вроде на дерево электричество не действует…
Не успела я сесть в воду, как затрезвонил телефон. Чертыхаясь сквозь зубы, я вылезла из ванны, нашла трубку и гаркнула:
– Да!
– Договор и деньги готовы, – отрапортовал Ребров, – ты едешь?
– Нет, – решительно ответила я.
– Почему? – занервничал Гарик.
– Я устала, – коротко пояснила я, – промокла, замерзла.
– Сегодня дождя не было! И на улице тепло! Май месяц, а жарко!
Я попыталась отделаться от издателя:
– Не важно. Хочу спать.
– Ну ладно, – расстроился Ребров.
Я положила трубку на стиральную машину, бросила в воду «бомбочку», закрыла глаза…
– Дрр, – завизжал телефон.
– Да, – нелюбезно отозвалась я.
– Что тебе напел Аврелий? Он обманщик! – заухал Ребров. – Ни слова правды авторам не говорит! Как ты могла меня бросить?
– Завтра приеду, – пообещала я.
– Точно?
– Непременно.
– Прямо с утра?
– Ровно в девять, – дала я совершенно несбыточное обещание.
Гарик встает в пять, в семь он уже сидит на рабочем месте, пугая сотрудников своим трудолюбием. Ну согласитесь, как‑то некомфортно являться на службу в десять и видеть согнутую над письменным столом спину хозяина. Зато в семнадцать часов Реброва в издательстве уже нет. Он жаворонок в чистом, классическом виде, только вот сегодня подзадержался. Неужели из‑за меня? Черт возьми, я звезда!
Я согрелась, «бомбочка» медленно таяла, жизнь стала казаться мне прекрасной. И тут снова ожила трубка.
– Что еще? – закричала я, хватая телефон. – Сказала же: завтра! В девять!
– Можно Виолу? – попросил дрожащий голосок.
– Говорит Маша, мы с вами сегодня познакомились. Я дочь Элеоноры, ну той женщины, у которой квартира сгорела.
– Добрый вечер, Машенька. Дать вам координаты врача? Можно я перезвоню через десять минут? Извините, сижу в ванне. Ваш номер у меня определился, – зачастила я, понимая, что спокойно отдохнуть не удастся, зря только истратила последнюю «бомбочку».
– Да, конечно, – быстро согласилась собеседница и отсоединилась.
Я включила душ.
Очевидно, Маша очень ждала моего звонка, потому что не успела я услышать гудок из трубки, как она ответила:
– Это Виола?
– Да. Я нашла номер, доктора зовут Вениамин Львович, он…
– Вы Арина Виолова? – внезапно перебила меня Маша.
Я изумилась:
– Откуда вы знаете?
– Вас моя подруга узнала. Ну, та блондинка, что коляску помогла мне поднять, она фанатка детективных романов, – объяснила Маша. – То‑то и нам с мамой ваше лицо показалось знакомым! Почему вы не сказали, что писательница? Наташка прямо обалдела, когда вас у подъезда увидела!
– Немного странно начинать разговор с людьми с фразы: «Разрешите представиться: перед вами автор гениальных книг», – усмехнулась я.
– Мама очень плохо себя чувствует, – всхлипнула вдруг Маша, – можете ей помочь?
– Собственно, чем? Лучше обратитесь в «Скорую».
– Ей душевно нехорошо!
– Тогда ищите психотерапевта!
– Мама им не доверяет, она хочет вам исповедаться.
– Для этого нужен священник, – не согласилась я.
– Нет, приезжайте, пожалуйста, – зашептала Маша, – поговорите с мамой. Она с ума сошла!
Я отчаянно засопротивлялась:
– Тем более нужно вызвать специалиста.
Маша заплакала.
– Мамочка решила говорить только с вами! Ей очень плохо!
Я с тоской посмотрела на часы. Если у Элеоноры от пережитого стресса случилась истерика, то при чем здесь я?
– Она задумала покончить с собой, – еле слышно добавила Маша, – я боюсь ужасно, вдруг не выдержу и засну, а мамуля из окна сиганет?
– Ладно, – сдалась я, – иду одеваться. Но раньше чем через час я до вас не доберусь. Может, лучше отложить визит на утро? У вас маленький ребенок, он может проснуться…
– Мамуля! Тебе плохо? – закричала вдруг Маша и бросила трубку.
Я опрометью кинулась к шкафу.
В квартире у Маши оказалась неожиданно большая прихожая с зеркальными шкафами‑купе.
– Что у вас происходит? – спросила я, сбрасывая туфли.
– Мама на кухне сидит, – шепнула молодая женщина, – истуканом замерла. Не пьет, не ест, только повторяет: «Пусть она приедет».
– Маловероятно, что я сумею помочь, – предостерегла я, – поймите, последствия стресса…
– Вы просто к ней зайдите, – перебила меня Маша.
Элеонора забилась в угол узенького диванчика, ее руки лежали на столе. Увидав меня, она, не меняя позы, сказала:
– Сначала я решила, что вы с Сашей заодно. Ящик‑то с конфетами «Фестиваль» пропал! А потом Наташа пришла и давай охать: «Тетя Нора, знаете, кто вас привез? Известная писательница Арина Виолова! Я сразу ее узнала. Могу все‑все про нее рассказать, она в милиции служит, дела расследует, а потом о них пишет!» Это правда?
Я решила прояснить ситуацию:
– К уголовному розыску имеет отношение мой бывший муж. Действительно, в основе моих детективов лежат реальные истории, но сейчас я переживаю творческий кризис, за целый год не выдавила из себя ни строчки. А с Олегом развелась, хотя кое с кем из его коллег осталась в дружеских отношениях. Если вы расскажете, что вас беспокоит, вероятно, я смогу отправить вас к специалисту на консультацию. Вы что‑то о пожаре знаете?
Нора убрала руки со столешницы.
– Римма предполагала, что случится несчастье. Когда Тема умер, она пришла ко мне и сказала: «Саша здесь, скоро грянет беда!»
– Саша? – на всякий случай поинтересовалась я. – Кто это такой?
Элеонора выпрямилась.
– Вроде одноклассник Темы, из‑за него сын Риммы из школы ушел. Думаю, Саша криминальный тип.
– А как его фамилия? – спросила я.
– Она не сказала, только имя назвала, – прошептала Элеонора, – вроде этот Саша уже давно преследует их семью.
– Почему? – спросила я.
Элеонора схватила с диванчика небольшую подушечку, прижала ее к груди и начала вводить меня в курс дела…
Римма Марковна стала ее соседкой лет пять‑шесть назад. С прежними жильцами из двадцать второй квартиры Элеонора не общалась, а с Васюковой подружилась сразу. Инициативу проявила Римма Марковна, спустя короткое время после переезда она позвонила в дверь к Мальковой и бесхитростно сказала:
– Я перебралась в новый район и ничего тут не знаю.