– Что с ней случилось? – зарыдала Таня.
Следователь сказал:
– Мы накрыли подпольный бордель, клиентов обслуживали малолетние проститутки, их держали в подвале на цепи. Били, морили голодом. Труп этой девочки обнаружили в комнате, она умерла под клиентом, схоронить не успели! Точно ваша?
– Моя! – выдохнула Таня. – Умоляю, не сообщайте мужу!
– Вы хотите скрыть факт обнаружения тела? – изумился следователь.
Таня бросилась к менту.
– Да! Да! Да! Муж не переживет правды. Настенька проститутка, ребенок двенадцать месяцев провел в муках. Миша умрет, если узнает, пусть лучше думает, что дочь жива! У него слабое сердце, я похороню девочку тайком, все заботы возьму на себя.
– В принципе, меня никто не обязывает оповещать всех членов семьи, – протянул следователь, – распишитесь вот здесь. Главное, чтобы Медведев не стал ходить по кабинетам и писать жалобы.
– Он никогда такого не сделает, – заверила Таня, лихорадочно ставя подписи на всех бумагах, – спасибо, огромное спасибо.
Настю Таня похоронила тайком, Мише ничего не сказала. Спустя положенный срок она заявила:
– Настя признана умершей. Я велела сделать могилу на кладбище, чтобы было как у людей!
Миша мрачно кивнул, он вроде смирился с потерей, но нет‑нет да и говорил:
– Зря ты плиту установила. Настя еще вернется.
Глава 14
– И ты не рассказала мне правды! – прошептала я. – Значит, эта блондинка аферистка.
– Угу, – мрачно подтвердила Таня, – и что теперь делать? Надеюсь, анализ внесет ясность, он ведь точный?
Я молча кивнула.
– Значит, Миша получит результат и выгонит девку вон, – обрадовалась Таня.
– Интересно, – протянула я, – кто автор затеи?
– Ты о чем? – вздрогнула Медведева.
– Кто украл маленькую Настю?
– Думаю, вербовщики проституток, – живо ответила она, – увидели симпатичную девочку, которая вышла из подъезда, стукнули по голове и увезли.
– Нелогично.
– Почему?
– Опасно красть домашнего ребенка, которого отправили вынести помойное ведро. Не пройдет и получаса, как родители хватятся и начнут поиски. Зачем рисковать, если на вокзалах полно бродяжек? Стоит отмыть их, приодеть – и сдавай клиентам.
– Но ведь Настю не нашли!
– Верно, похитителям просто повезло. Лично мне приходит в голову одно предположение.
– Какое? – испуганно поинтересовалась Таня.
– Настю заказали, хотели убрать именно дочь Медведева.
– Ерунду ты городишь! – с жаром начала спорить Таня. – Выкупа‑то не просили!
– Не всегда похитителям нужны деньги. Иногда от человека хотят добиться каких‑то услуг.
– А именно?
– Ну не знаю! Не заключать контракта или, наоборот, подписать договор с определенной фирмой. Подумай, ты же работаешь вместе с Мишей. Может, вспомнишь странную сделку. Или Медведев обидел кого‑то?
– Он порой поступает в бизнесе жестко, – протянула Таня, – но иначе нельзя, сожрут с потрохами.
– Вполне вероятно, что какой‑то делец использовал похищение Насти для давления на ее отца, – фантазировала я, – украл девочку и потребовал от него неких услуг.
– Но мне муж ни о чем подобном не говорил, – покачала головой Таня.
– Ты ему тоже не рассказала об изуродованном трупе дочери, – напомнила я.
– Хочешь сказать, что Миша отказался выполнить требования и Настю отдали сутенерам? – прошептала Таня. – Боже! Мишенька! Что он пережил!
Я покосилась на Татьяну, похоже, ею владеет лишь одно чувство – всепоглощающая страсть к супругу, ей совсем не жаль падчерицу. «Бедный Мишенька! Что он пережил!» И ни слова о ребенке, которому пришлось намного хуже, чем взрослому мужчине.
– Очень часто киднеперы обманывают родителей, – сказала я после длительной паузы, – забирают деньги или добиваются выполнения неких условий, а потом убивают жертву. Тут срабатывает желание остаться в безопасности, ребенок не должен рассказать, где и кто его держал.
Таня обхватила руками голову.
– О‑о‑о! Нет! Если Мишу пугали…
И тут отчаянно зазвонил телефон, Медведева схватила трубку.
– Да. Ага! Так быстро? Понятно! Нет, нет, конечно, рада! Непременно. Какое хочешь? «Мюэт»? Ладно, «Кристалл». Просто я в себя не могу прийти от счастья. Она? Нет, нет, я просто в шоке!
Прижимая трубку к груди, Таня рухнула в диванные подушки, ее лицо стало землисто‑серым.
– Что случилось? – забеспокоилась я. – Кто звонил?
– Миша, – одними губами ответила Медведева, – они сдали кровь, этот Федор попросил подождать, сделал предварительный анализ, а потом сказал: «Окончательный результат будет через три месяца, но уже сейчас, почти со стопроцентной гарантией, можно сказать: вы отец и дочь». Они едут домой, оба в эйфории. Миша велел охладить бутылку самого дорогого шампанского. А еще к нам катит Елена Сергеевна, начинается ужас! Но Настя мертва!!! Я уверена в ее смерти!
На секунду я застыла с открытым ртом. Ну и ну! Я же знаю, что отцом Насти был Анатолий Илюшин, Мишу обманули. И как теперь поступить? Рассказать Татьяне правду про Ларису? Имею ли я на это право? А вдруг Елена Сергеевна ошиблась? Вполне вероятно, что Лариса таки забеременела от законного мужа! Хотя нет. Или да? Вдруг у девицы просто случилась задержка, гормональный сбой, такое иногда бывает перед свадьбой от сильных переживаний, а затем Лара переспала с Мишей и забеременела. Может, дело обстояло именно так? Я не могу сказать Тане об отцовстве Илюшина, пока Молибог не проведет тщательный анализ. Черт, похоже, я вместо того, чтобы помочь Медведевым, только все запутала. Но Федька! Он сошел с ума!
– Ты могла ошибиться, – ошалело сказала я.
Несколько мгновений мы молчали, потом Татьяна, зарыдав, кинулась в ванную, а я начала звонить Молибогу.
– Слушаю, – процедил приятель.
– Что ты наболтал Медведеву? – забыв поздороваться, заорала я.
– С добрым утром, – величаво завел Молибог, – описываю события. Они пришли, я взял кровь…
– Зачем? – перебила я его.
– Что зачем? – удивился Федя.
– Кровь брал! Мы же договорились, что ты скажешь про фракцию «ТТ»!
– Дашута, как бы я про нее узнал без исследования? Что, просто посмотрю в глаза клиенту и заявлю: ваша кровушка непригодна, а?
– Нет, – выдохнула я.
– И ты сама велела девкину пробирку сохранить.
– Да.
– Тогда откуда претензии? Давай координаты чудо‑слесаря.
– Что ты сказал Михаилу? Попытайся повторить свою речь дословно!
– А то же, что и всем! Анализ точный, почти со стопроцентной уверенностью по его результатам можно будет сказать о родстве.
– С ума сойти! Он тебя понял по‑другому – что Настя его дочь!
– Я не говорил этого!
– Михаил так воспринял твои слова.