Попыталась выхватить из костра головешку, но он оказался проворней и наступил на мою ладонь. Я еще раз взвыла, а он сказал:
– Не торопись, сука. Я тебе что обещал? – Видно, я ему здорово досадила сегодня, он всецело сосредоточился на мне, забыв про мальчишку. – Знаешь, что я с тобой сделаю? – ласково поинтересовался он.
– Знаю, ты уже рассказывал, – ответила я. – Это ты из‑за тачки нервничаешь? Так ведь моя тоже накрылась…
– Разговорчивая? – хмыкнул он и еще раз пнул меня ногой, на этот раз в живот. Я скрючилась и спиной влетела в костер. И вдруг грохнул выстрел. Парень качнулся, посмотрел удивленно, сделал шаг, и Денис выстрелил еще раз. Парень упал на нары и потом стал медленно сползать на землю. Лицо у него было…
Денис трясся и таращил глаза. Я приподнялась и потянулась к нему. Вряд ли он меня видел…
– Денис, – позвала я и, пытаясь привести его в чувство, попросила:
– Помоги мне. – Он выполз из своего угла и на четвереньках добрался ко мне. – Все нормально, – сказала я. – Слышишь, все кончилось. Посмотри на меня.
Он попробовал что‑то сказать, но не смог, рот свело на сторону, я встряхнула его за плечи.
– Денис, надо уходить. Пожалуйста… Ты слышишь меня?
Забыв про сумку и револьвер, мы кинулись к двери. И тут сквозь шум дождя я услышала, как где‑то рядом остановилась машина. Голову сдавило тупой болью. Ну вот, глупо было надеяться, что этот явился сюда один.
– Быстро под нары, – прошипела я, а сама кинулась к трупу. Торопливо обыскала его. Пистолет был в кобуре под мышкой. Я замерла справа от двери и прислушалась. Кто‑то осторожно подходил к хижине.
– Юрка, – позвал мужской голос. – Слышь, Юрка… Дверь стала медленно открываться, а Денис не выдержал и закричал. Юркин приятель вломился в хижину, и я с размаху ударила его пистолетом в лицо, он пошатнулся и выстрелил. Меня швырнуло к нарам прямо на покойника, я взвыла и нажала на курок. Парень вскрикнул и стал заваливаться набок, а я, приподнявшись, выстрелила еще раз, потом потрясла головой и позвала:
– Денис! – Мне пришлось лезть за ним под нары, он смотрел на меня белыми от ужаса глазами и не мог произнести ни слова. – Уходим, – сказала я и пошла, покачиваясь, ко второму трупу. Вынула из его руки пистолет, нашла бумажник. Потом вернулась к тому, что лежал возле нар, и проверила его карманы. Взяла сумку и ухватила Дениса за руку, идти один он вряд ли бы смог.
Уже выходя из хижины, я подумала, что парней могло быть трое или пятеро и мы сейчас идем прямо под пули, но испуга не получилось, мозг отказывался воспринимать происходящее.
Возле дома стоял темный «Опель». Пустой, а в кармане у меня был ключ. Я забросила внутрь машины сумку и сказала Денису:
– Садись.
С мальчишкой надо было поговорить, но прежде всего покинуть это место. Скрипя зубами я села за руль с намерением побыстрее убраться из города. Здесь, беспомощных и измотанных, на чужой машине, нас легко могли поймать. Через полчаса, благополучно миновав пост ГАИ, мы выехали из города. Голова кружилась, меня тошнило, а боль в боку становилась все исступленнее и резче. Я начала подвывать, не замечая этого.
– Саш, ты чего? – испугался Денис. От моих страданий была польза: мальчишка пришел в себя.
– Все нормально, – заверила я. – Сейчас найду съезд, укроемся в лесу и отдохнем.
Последние километры дались мне с невероятным трудом, глуша мотор, я была на грани обморока.
– Иди ко мне, – позвала я Дениса. Он перелез на переднее сиденье, и мы обнялись. – Все хорошо, – сморозила я жуткую глупость, но придумать что‑нибудь поумнее мне не удалось.
Он перелез на переднее сиденье, и мы обнялись. – Все хорошо, – сморозила я жуткую глупость, но придумать что‑нибудь поумнее мне не удалось.
– Саш, меня в тюрьму посадят? – спросил он тихо. Я подумала, потом попросила:
– Посмотри‑ка на меня. Это я убила обоих. Я. А ты никогда не стрелял и забудь об этом. Они были плохими людьми, они хотели нас убить, что мы еще могли сделать? – Я погладила его спину и добавила:
– Ты молодчина. Без тебя нам бы не выкрутиться.
– Я так испугался… Когда этот гад тебя ударил… Я даже не помню, как нажал на курок. Я просто испугался, и револьвер как‑то сам выстрелил… – Денис поежился и вдруг сказал:
– Саша, что это?
Я провела рукой по свитеру и только тогда сообразила, что он насквозь пропитан кровью.
– Он тебя ранил, да? – испуганно зашептал Денис, левое веко у него стало дергаться, я протянула руку и коснулась его лица.
– Все нормально. Зацепил немного, с перепугу я даже не почувствовала. Кончай трястись, не умру же я… лучше поищи аптечку.
Денис полез на заднее сиденье, а я прикрыла глаза. Во рту было сухо, голова кружилась, боль в боку стала ноющей, надсадной.
«А что, если я умру? – с ужасом подумала я. – Ночью, во сне, а Денис проснется утром рядом с трупом… у него и так глаз дергается…»
– Нашел, – обрадовался он, возвращаясь на сиденье рядом со мной, руки его дрожали, он кусал губы, но в общем держался молодцом.
Я стащила свитер и осмотрела свой бок… Господи боже… Неужели там во мне и правда пуля? Нет, тогда бы я умерла. Но ведь не все умирают сразу… и крови‑то сколько… самое время упасть в обморок. Один раз я уже видела себя окровавленной: лет двадцать назад, в пионерском лагере. Я умудрилась встать на разбитую бутылку и разрезала пятку, бежала к пионервожатой, оставляя на пути кровавый след. Именно это меня и доконало, я хлопнулась в обморок, радуясь возможности ничего вокруг не видеть. Сейчас было самое время сделать то же самое. Но рядом сидел Денис, а не пионервожатая, и об обмороке нечего было и мечтать.
– Пуля прошла вскользь, – с умным видом заявила я. – Повезло, только задело слегка.
«И откуда во мне столько крови? Говорят, в человеке литра четыре, не больше, а из меня, верно, целое ведро вылилось: и тут не как у людей». Я скомкала бинт и стала аккуратно вытирать бок, челюсти сводило от боли. Через несколько минут кровь я немного смыла, но рана теперь выглядела еще ужаснее. Я точно знала: ее надо чем‑то обработать, иначе будет заражение и я умру.
– Найди стрептоцид, – попросила я Дениса, чтобы отвлечь его от созерцания моих ран и чем‑то занять. Таблетки нашлись, я растолкла их и посыпала рану. Смотреть на свой бок было невыносимо до тошноты. Как люди могут работать хирургами? Ужас какой!.. «А что, если все это начнет гнить и воспаляться, не помню, как данный процесс правильно называется… А если там во мне действительно пуля, что она будет делать? Конечно, не пуля что‑то будет делать, а как все это будет происходить? Я умру сразу или какое‑то время смогу двигаться, постепенно теряя силы? Мальчишку надо куда‑то пристроить. Уехать километров за триста, сейчас каникулы. Денис выглядит совершенно больным, пойти к врачу, если повезет, его положат в больницу… А что дальше? Да не знаю я, что дальше… Если я вот так загнусь на его глазах, будет лучше?»
«А чего это тебе загибаться? – спросил невесть откуда возникший внутренний голос. – Пуля, может, есть, а может, и нет, наверное ты не знаешь, и вообще в медицине ты дура дурой. Рану надо обработать спиртом или водкой, на худой конец, и перевязать.