– Глаза зальют…
– Он хотел нас убить, – с трудом сформулировала я мысль, которая уже некоторое время настойчиво требовала выхода.
– Точно, – тут же согласилась Марья. – С первого раза не удалось, так он даже развернулся. Ой, что делается…
– Надо вызвать милицию, – памятуя вчерашний разговор с Олегом, сказала я.
– Давай вызовем, – без особого энтузиазма согласилась Марья.
Отсутствие у нее оптимизма на этот счет было вполне понятно: «Жигули» исчезли, улица пустынна, из‑за дождя ни одного прохожего. Может, кто‑то из граждан в проезжающих мимо машинах и наблюдал эту сцену, но никто не остановился. Иными словами, свидетелей у нас нет, номер машины мы, конечно, не запомнили и с уверенностью, кроме того, что «Жигули» белого цвета, ничего утверждать не могли.
– Нам никто не поверит, – вздохнула я.
– Точно, – согласилась Марья.
– Но ведь он действительно собирался нас убить. Изувечить уж точно. Мы не можем просто так оставить это.
– Пойдем в церковь, – твердо сказала Марья. – Свечку Николе Чудотворцу поставим. Идем немедленно, и не возражай.
Я и не думала возражать, потому что так перепугалась, что готова была не одну свечу поставить, а целый десяток. Ближайшая церковь находилась в четырех кварталах отсюда, и пока мы шли туда, я вспомнила, зачем мы вообще покинули в то утро мою квартиру.
– А как же пленки? – спросила я.
– Сначала Никола, – нахмурилась Марья. – Пленки могут еще немного полежать, а без божьего заступничества нам сейчас никак нельзя. У меня просто мороз по коже, как вспомню.
Мороз по коже был и у меня, поэтому я пошла быстрее, торопясь к заступнику.
Марья настояла, чтобы мы дождались конца службы. К тому моменту и дождь прекратился, выглянуло солнышко, и на душе как‑то потеплело.
– Надо позвонить Олегу, – заметила Марья. – Он человек грамотный, обязан знать, как следует поступать в подобных случаях.
– Олег посоветует заявить в милицию. Беда в том, что никто нам на слово верить не станет. Еще скажут, что я клевещу на мужа, потому что он мне изменял.
– Это уж точно. Вот когда будет труп, тогда спохватятся, да поздно.
– Какой труп? – забеспокоилась я. – То есть чей?
Марья с грустью вздохнула и отвела взгляд; можете представить, какое это произвело на меня впечатление. Мы вернулись к дому, где жил мой супруг, ныне супостат, и Марья достала ключи. Я уже собиралась ими воспользоваться, но, к счастью, вспомнила об осторожности и для начала решила позвонить.
– Звони ты, мой голос он сразу узнает, – шепнула я Марье, набрала номер и сунула ей телефон. Ответили почти сразу, а я дала отбой, чертыхнувшись в досаде.
– Какая‑то баба, – пожала Марья плечами.
– Никакая не баба, это Лидия Григорьевна, она по хозяйству помогает.
– Принесла ее нелегкая…
– У нее рабочий день с восьми до пяти, – вздохнула я.
– А выходные есть?
– Раньше были в субботу и воскресенье. Обычно мы в эти дни где‑нибудь отдыхали или в ресторане обедали, а теперь не знаю, может, по выходным муж на диване лежит, тогда она ему готовит. Лидия Григорьевна его любит, как будто он ей родственник.
– Это что же получается – днем мы пленки не возьмем, потому что там домработница, а вечером Серега. И с выходными неясно. Слушай, а почему бы тебе не заглянуть в собственную квартиру? И плевать тебе на эту тетку.
– Не хочу, – нахмурилась я, а чтобы Марья не приставала, добавила: – Этот гад потом заявит, что у него пропали ценности, и обвинит меня.
– С него станется, – согласно кивнула Марья. – Давай все‑таки Олегу позвоним, не идут у меня из головы эти проклятые «Жигули».
Олег живо откликнулся на предложение встретиться, и через полчаса мы сидели в баре «Ундина». Рассказывая об утреннем происшествии, я наблюдала за его лицом, ожидая обнаружить на нем признаки недоверия. Однако Олег, выслушав нас, чрезвычайно серьезно заявил:
– Этого я и боялся. Он во что бы то ни стало хочет избежать развода.
– Все‑таки он сумасшедший, – нахмурилась я, упорно не желая верить, что мой муж решил меня укокошить. Может, он и в самом деле спятил? Допустим, он хочет, чтобы я к нему вернулась, и потому даже слышать не желает о разводе, но, если убьет, я ведь к нему при всем желании вернуться не смогу. Последнее замечание я умудрилась высказать вслух, так была погружена в невеселые мысли.
– Любовь для сердца – ужасная вещь, – скроив пакостную мину, заявила Марья. – Люди из‑за нее кровь проливают. Вот взять хоть Отелло…
– Там же ревность.
– А Сереге кто ревновать мешает?
– К кому?
– Без разницы. Мол, со мной жить не хочет, значит, никому не достанется.
– Еще вчера он уговаривал меня вернуться, и вдруг эта машина. По‑моему, он сам не знает, что творит.
– А по‑моему, совсем наоборот, – подал голос Олег. – Он заявляет одно, желая ввести всех в заблуждение, а на самом деле хочет разделаться с тобой.
– Да с какой стати? – воскликнула я.
– Самолюбие, – пожал Олег плечами. – У таких типов, как он, самолюбие гипертрофировано.
– Вот‑вот, – закивала Марья, – и он с гипером этим запросто может… Он уже попытки предпринял, и только благодаря заступничеству Пресвятой Девы Марии… Напомни молитву тебе записать. Перед тем как из дома выходить, обязательно читай…
– Тут вот еще что может быть, – согласно кивнув, продолжил Олег. – Я так понял, ты его делами совсем не интересовалась. – Теперь я кивнула. – Очень возможно, что‑то из своего бизнеса он перевел на тебя, какие‑то счета и прочее… Ты понимаешь? И теперь, когда вы разводитесь…
– Он просто боится за свои денежки, – подытожила Марья. – Вот гад – родную жену готов убить, мерзавец и христопродавец. Иуда, удавить его мало…
– Удавить бы его, конечно, неплохо, – задумчиво прошептал Олег, кашлянул и немного нервно улыбнулся. – Я вот что подумал: в городе вам оставаться опасно. У меня есть дача, вряд ли кто будет искать вас там. А еще надо бы нанять детектива, чтобы разузнать о делах твоего мужа.
– Детектива? – удивилась Марья. – А ты сам…
– Это работа специфическая, к тому же… опасная, раз господин Алексин у нас… как бы это сказать… в общем, вы поняли.
– Где мы этого детектива найдем? – расстроилась Марья.
– Я попробую вопрос уладить. То есть у меня есть кое‑какие знакомства. Главное, чтобы об этом не разнюхали наши враги.
То, что враги не дремлют, стало ясно буквально через полчаса. Олег удалился, мы в целях конспирации решили задержаться, а заодно и пообедать. Делая заказ, я обратила внимание на парня, что сидел за соседним столом и читал газету, развернув ее. Физиономии его я по этой причине не видела, только руки с наколкой «Гена» и печаткой с черным агатом. Если я ничего не путаю, сидит он так довольно давно. Сердце у меня в груди на мгновение остановилось: за нами следят. Убить сегодня не смогли и теперь ждут удобного случая. Нормальный человек так газету не держит, только шпионы в кино, к тому же что в ней такого интересного, что он одну страницу полчаса читает? Малограмотный, что ли? Шпионы сидят с газетой, потому что у них там на уровне глаз дырка и они наблюдают за объектом.