Что за наказание, то она ноутбук стырит, то коробку… Выбрось ее!
– Что, просто вот так выбросить? А вдруг там что‑нибудь важное? Давай хоть посмотрим…
– Надо в «Скорую» звонить, а не глупостями заниматься.
– Катя, я тебя очень уважаю, но давай, прежде чем еще что‑то делать, хорошо подумаем.
В первый момент я решила, что Ленка мне просто зубы заговаривает, потому что она уже принялась срывать скотч, которым в двух местах была склеена коробка, чтобы содержимое не высыпалось, но потом другая мысль пришла в голову. В прошлый раз мы звонили в «Скорую», и если позвоним опять, это может натолкнуть людей на интересные мысли: какие‑то девушки о трупах узнают первыми, то есть умудряются быть в местах, где совершено преступление, в самое неурочное время. Могут менты найти в большом городе человека только по голосу на пленке? Если верить детективам, запросто, а если строгим дядям в телевизоре, то милиция вовсе ничего не может.
– Истина где‑то рядом, – печально констатировала я.
В это время Ленка, справившись со скотчем, открыла коробку. Челюсть у нее отвисла, а глаза вылезли из орбит.
Я бы могла сказать, что ожидала самого худшего, если б знала, что может быть хуже того переплета, в который мы уже попали. В тот момент мы находились во дворе пятиэтажки, на скамейке, возле подъезда. Ленка на ней устроилась, чтобы со скотчем возиться было удобнее, а я просто тосковала рядом. Света от лампочки над подъездом было более чем достаточно, чтобы наблюдать изменения в лице подружки. Я нахмурилась и обреченно спросила:
– Что там?
– Денежки, – ошалело ответила Ленка.
Я откинула крышку и увидела пачки долларов, аккуратно перетянутые разноцветными резиночками.
– Диму убили из‑за них, – бледнея, прошептала подружка и поспешно закрыла коробку, испуганно оглядываясь. – Вон там контейнер для мусора. Выбросим? – спросила Ленка с надеждой.
К тому моменту мои мыслительные способности ко мне вернулись, возможно, частично, но и так их количества оказалось достаточно, чтобы понять: в этой истории все совсем не так, как кажется.
– Вот что, – задумчиво сказала я. – Идем домой.
– А деньги?
– Их надо пересчитать.
– С ума сошла? Вдруг кто увидит?
– Дома пересчитаем, – рявкнула я.
Ленка вскочила и бросилась в направлении моего дома, я припустила следом. Марш‑бросок к раздумьям не располагал, я бы предпочла степенную ходьбу, но очень хотелось побыстрее оказаться в квартире. Ленка прижимала коробку к груди, правда, с таким видом, точно это не коробка, а гадюка. Вернее, будто в коробке гадюка, в любой момент готовая совершить смертельный бросок.
Как только мы вошли в мою квартиру, она бросила коробку на тумбочку и вдруг заявила:
– Автоответчик.
И в самом деле, на дисплее виднелась цифра четыре. Я нажала кнопку воспроизведения записей и услышала Наташкин голос.
– Почему мобильный отключен? – вопила она. – Не могу до вас дозвониться!
Механический голос равнодушно сообщил, когда была сделана запись – в это время мы, скорее всего, бродили по проходным дворам. Во втором сообщении Наташка заклинала нас сидеть дома, так как Дима ей только что звонил и сообщил, что в связи с плохим самочувствием к сестре он не поедет. В третьем сообщении Наташка, ожидая худшего, поставила нас в известность, что может скончаться с минуты на минуту, если мы немедленно не откликнемся. Заканчивалось сообщение довольно странно: подружка сначала нецензурно выругалась, затем охнула, потом вновь выругалась и замолчала. В четвертом Наташка была лаконична: «Надеюсь, у вас хватило ума сначала позвонить Диме». Голос звучал так, точно Наташка была при смерти.
Голос звучал так, точно Наташка была при смерти. Мы с Ленкой переглянулись и дружно вздохнули.
– Будем ей звонить? – спросила подружка.
– В три часа ночи? Плохие новости подождут до утра.
Мы сели на диван и задумались.
– Кать, – нарушила молчание Ленка, – выходит, Диму менты убили? Как такое может быть? Козлов ведь документ показывал, я слышала, как он Диме говорил…
– Я тоже слышала, – вздохнула я. – Капитан Козлов и лейтенант Архипов.
– Вот, – кивнула Ленка. – Где такое видано, чтоб менты людей убивали? Что там в детективах по этому поводу?
Я немного напряглась и смогла кое‑что вспомнить.
– В одном детективе мент точно был убийцей. Народу наубивал тьма, троих или даже четверых, сейчас и не вспомню.
– А чего так лютовал‑то? – заинтересовалась Ленка.
– Из‑за денег. Он раньше с плохими ребятами банк ограбил и всех их переубивал. То есть он думал, что всех, но один остался жив, он‑то и вывел его на чистую воду.
– Думаешь, Дима с этим Козловым кого‑то ограбил? Черт, деньги, мы про деньги совсем забыли!
Ленка принесла коробку, мы занялись подсчетом, и оказалось, что в коробке ровно сто тридцать пять тысяч баксов.
– Ну, пересчитали мы их, – глядя на меня с подозрением, произнесла Ленка. – И чего?
– Сто тридцать пять, – почесала я в затылке. – Очень может быть, что это те самые деньги, что должны были быть в сейфе в Димином офисе.
– А они оказались в Диминой квартире. Он, видно, решил, что так надежнее, и привез их домой, а не оставил на работе. А менты о деньгах как‑то узнали, пришли к нему, а когда денег в сейфе не нашли, убили Диму. Это все из‑за меня, – заревела Ленка. – Если бы я эту коробку под кровать не сунула…
– Подожди реветь, – нахмурилась я. – Если б им и вправду нужны были деньги, они бы вели себя по‑другому.
– Да, а как?
– Представь, они допрашивают Диму, он говорит, что деньги в сейфе, а их там нет. Козлов должен был как‑то отреагировать. А он сказал что‑то вроде «тут полно всякого дерьма». Логичнее было бы сказать: здесь нет денег.
– Катя, меня больше другое беспокоит: с какой стати милиция людей убивает?
– Может, и не менты это были вовсе, а самые настоящие бандиты.
– Да? А удостоверение?
– Удостоверение может быть липовым. Им надо было в квартиру войти, вот они и назвались, мол, капитан и лейтенант. А может, и правда менты, только на службе мафии, я и о таком читала.
– Точно. По телику показывали.., эти.., оборотни.
– Оборотни совсем другое, они не на службе, они свою мафию организовали.
– Уж я и не знаю, что для нас хуже, – зашмыгала носом Ленка.
Я кивнула, соглашаясь, но думала о другом.
– Дима им говорил, что кто‑то ему сказал, будто сейф раньше его ограбили. «Он мне соврал» – так, кажется.
– Ну, – кивнула Ленка.
– Это что же получается? Дима знал того, кто вскрыл его сейф?
– Что‑то я не улавливаю, – забеспокоилась подружка.
– Дима сказал «он», – боясь, что мысль, явившаяся мне внезапно, так же внезапно исчезнет, начала я. – А грабителей было двое, тех, что охранников перестреляли. И этих, что Диму убили, тоже двое. Они о чем‑то Диму спрашивали, а Дима сказал, что некто, кого Дима назвал «он», утверждал, что сейф раньше его ограбили. А раньше его предположительно были те самые двое. Но они желаемого в сейфе не нашли, не то бы сегодня Диму не допрашивали.