Потом головой покачала:
– Черт его знает. Народу было полно. Но он не из банка, значит, кто‑то из приглашенных, кто‑нибудь из коллег или приятелей Павлова.
– Можно я от тебя позвоню? – спросила я.
– Конечно, – кивнула Верка и придвинула мне телефон.
Я набрала номер вдовы, не очень‑то надеясь застать ее дома. Мобильного я не знала, так что приходилось рассчитывать на удачу.
После четвертого звонка Алина Сергеевна сняла трубку. Я извинилась и сказала:
– Алина Сергеевна, когда вы на юбилее мужа фотографировались, рядом с вами стоял мужчина…
– И что? – не поняла она.
– Кто он?
– Честно говоря, не понимаю, о ком вы… Фотографий с юбилея много, и народу было достаточно.
– Высокий шатен с зачесанными назад волосами, на нем светлый костюм в полоску и красный галстук…
– Не помню, – растерялась она. – А это что, так важно?
– Очень. Может быть, мы сейчас заедем…
– Мне через полчаса надо быть у врача, – сказала она. – Давайте так, я вернусь из больницы, найду фотографии с юбилея и тогда вам перезвоню. Оставьте номер.
Я продиктовала номер, Верка нетерпеливо пританцовывала рядом.
– Что за мужик? – спросила она. – В смысле, чем заинтересовал?
– Он приходил к Диме.
– А‑а…И что?
– Хотелось бы с ним встретиться.
– А вы со своей подругой после убийства ее шефа встречались? – спросил Верку Матвей.
– С Риткой? Нет.
– Где она сейчас, тоже не знаете? – Верка покачала головой, но как‑то неуверенно. – Но в городе ее нет? – не отставал Матвей.
– Понятия не имею.
Как‑то в это не верилось, неудивительно, что Матвей проявил настойчивость.
– Смотрите, что получается. Вашего бывшего шефа убивают, и его секретарь вдруг исчезает. Убили его на даче, а он вроде бы обещал своей любимой начать новую жизнь. Жена утверждает, что никаких денег после его смерти не обнаружили, следы борьбы на месте преступления отсутствуют…
– Зря вы это, – перебила его Верка. – Ритка к его убийству никакого отношения не имеет. Опять же, алиби у нее.
– Не обязательно убивать самой. То, что она вдруг исчезла…
– Ничего она не исчезала, – отмахнулась Верка. – Она у тетки живет, в районе. Менты ее замучили, и потом.., боится она.
– Чего?
– Того, – нахмурилась Верка. – Шефа‑то убили, и убийцу до сих пор не нашли. Вот она у тетки и отсиживается.
– А по мне, это выглядит довольно странно, – тоже нахмурилась я.
– Ничего не странно, нормально выглядит. Ты бы тоже зубами клацала, случись такое…
– Значит, ты знаешь, где она? А поговорить с ней можно?
Верка задумалась.
– Вот что, я ей сейчас позвоню, и если она не против, тогда пожалуйста. А если.., то не обижайтесь.
– Хорошо, звони.
Верка удалилась на кухню, вернулась минут через десять.
– Сказала, что можете приезжать. Адрес записывайте… Только туда ехать часа два, не меньше.
– Ничего, время у нас есть, – заверила я. – Можно я фотографию возьму? Я потом верну.
– Бери, – махнула рукой Верка. – Я же понимаю, что для дела.
* * *
Только мы оказались в машине, как Матвей спросил:
– Ты действительно собираешься ехать к ней?
– Конечно.
– По‑моему, сейчас следует заняться этим типом, любителем пыток.
– Мы даже не знаем, кто он такой. Дождемся, когда позвонит Алина Сергеевна.
– У нас есть фотография, так что узнать, кто он, будет не трудно.
– Да? – усмехнулась я. – Скажи мне вот что: тебе тот Ремизов знаком?
– Нет.
– Но ты о нем что‑то знаешь?
– Слышал.
– Что конкретно ты о нем слышал? – не без издевки спросила я.
– Просто слышал, что есть такой человек, но наши пути никогда не пересекались.
– Но узнать‑то можешь?
– Что именно? – Хоть Матвей и говорил спокойно, но чувствовалось, что данная тема его не вдохновляет.
– Все, – ответила я. И пояснила:
– Ясно, что Ремизов причастен к убийству.
– К какому?
– К убийству Павлова точно.
– Тебя вроде бы другое убийство занимало, – поморщился Матвей. – Если тебе интересно мое мнение, ты сейчас тратишь время впустую. Надо найти парня, – неопределенно мотнул он головой, имея в виду фотографию, – и с ним поговорить. Лучше, если это сделает следователь. Но я такого даже не предлагаю. А на Ремизова мы лишь напрасно потратим время.
– Следователя ты не предлагаешь, а узнать все о парне берешься. Обратишься в свою контору?
– Конечно.
– И парня найдут в большом городе по фотографии?
– У нас есть возможности… – недовольно начал он, но я перебила:
– Не сомневаюсь. Ты можешь отправляться в контору, а я поеду к Ритке. И фотографию тебе не дам.
– Это еще почему? – возмутился Матвей. Возмущение скорее относилось не к моим словам, а к тону, каким они были сказаны.
– Я уверена, у тебя в нашем деле свой интерес, и пока мне о нем ничего не известно, то верить я тебе погожу.
– Очень мило, – фыркнул Матвей.
– Ага, – кивнула я. – И контора у вас занятная: то ты знать ничего не знаешь, то берешься все выяснить за пять минут. Я уж лучше сама.
– Хочешь, расскажу тебе о своем интересе? – посверлив меня взглядом, спросил Матвей.
– Валяй, – вздохнула я, уверенная, что правды он не скажет.
– Ты – мой интерес. Я не хочу, чтобы с тобой что‑нибудь случилось.
– Ты мне еще в любви признайся, – усмехнулась я.
– Придет время, и признаюсь, – буркнул он.
– Буду ждать, – ответила я, поражаясь чужому коварству. Разумеется, я ни минуты не сомневалась, что он пудрит мне мозги. С чего это такому парню вдруг в меня влюбиться? Да он даже в Наташку не влюбился, хотя она красавица!
– Хорошо, – кивнул Матвей сердито. – Поехали к Ритке. Только потом…
– Что бы ты ни сказал, – перебила я, – я все равно сделаю по‑своему.
– Это я уже понял. Что ж, буду привыкать.
И мы поехали к Ритке.
Дорога заняла больше двух часов, наконец мы въехали в город, который городом назвать было трудно. Скорее поселок или село – дома в основном деревенские. Но вскоре показался район новостроек, там‑то и жила Рита.
Дверь нам открыла женщина лет сорока, с косой, уложенной наподобие короны. Говорила она, слегка окая, улыбалась сердечно. Хозяйка проводила нас в гостиную, где ждала Рита. Оказалось, что она приболела, температурит, оттого и приняла нас, лежа на диване под пушистым пледом.
– Вы Катя? – спросила она, глядя на меня, затем перевела взгляд на Матвея и покраснела.