– Вы Катя? – спросила она, глядя на меня, затем перевела взгляд на Матвея и покраснела. – Извините, я в таком виде… – И она машинально поглядела в зеркало напротив. У меня сложилось мнение, что ее не столько интересовал разговор, сколько мой спутник, а также то впечатление, которое она производит.
Надо сказать, что Матвей тоже старался вовсю – расточал улыбки, говорил едва ли не шепотом и с большой нежностью, что лишний раз убедило меня, что он личность, доверия не заслуживающая.
– Значит, еще одно убийство… – с тоской произнесла Рита, когда мы коротко объяснили, кто мы и зачем приехали. – Если честно, я о делах Андрея мало что знала. Конечно, кое‑что до меня доходило, но ничего конкретного.
– Вы слышали фамилию Ремизов?
– Нет, – покачала Рита головой.
Я протянула ей фотографию.
– А этого человека вы знаете?
– По‑моему, его зовут Виктор.., отчество не помню… Да, Виктор, точно. Он приезжал к Андрею недели за две до его гибели.
– Что ему было нужно, Андрей не рассказывал?
– Нет.
– Вспомните, может, все‑таки он что‑то говорил об этом человеке?
– Нет. Точно нет. Он, видимо, сначала звонил Андрею, и, когда пришел, Андрей велел проводить его в кабинет. Потом я им кофе принесла. Помню только, они на «ты» разговаривали. Пробыл он у Андрея недолго, тому надо было куда‑то ехать, из кабинета вышли вместе. Вот и все. Фамилия у него какая‑то простая, но я не запомнила.
– Андрей казался взволнованным после разговора с ним?
– Нет. Ничего подобного. А почему он вас интересует?
– Мы считаем, что он причастен к гибели нашего друга.
– Вы думаете, эти убийства связаны? – вздохнула Рита.
– Почему бы и нет? Ваш шеф мог, к примеру, отдать что‑то родственнику на хранение.
– Деньги?
– Почему деньги?
– Ну… – Девушка смутилась. – Мне сказали, что Андрей якобы все продал, а денег не нашли.
– Якобы? – вскинул голову Матвей.
– Я же сказала, о делах он со мной не говорил. Обещал только, что поженимся. Но я уже не очень верила…
– Почему?
– Он же был женат. Жена больная, у нее рак обнаружили, это он мне сказал. Может, так и есть, а может, врал, чтобы я не приставала с разводом.
– Какие у них были отношения с женой?
– Если ему верить, то никаких. Он ее не любил, детей не было. Он считал, что она ему всю жизнь сгубила.
– Хороший повод развестись;
– Не все так просто. Развод, раздел имущества, общественное мнение: жена, можно сказать, при смерти, а он другую завел… И еще… Мне кажется, он ее боялся.
– То есть она знала о нем что‑то такое…
– Нет. Просто боялся. Есть такие мужья, которые боятся жен. Звонят без конца, переживают, что же она об их делишках знает… Вот и он был таким: только бы его Алина чего не узнала… А мне говорил, что у нее есть любовник. Почему бы, спрашивается, не разойтись? Я так однажды и спросила напрямую. А он что‑то нести начал, ее оправдывать: она, мол, чувствует себя покинутой и все такое прочее.
– А не говорил, кто он такой, ее любовник?
– Нет. Да мне и неинтересно. Я хотела выйти за Андрея замуж. Если честно, меня даже его деньги не особо интересовали. Вера надо мной смеялась, а я его.., любила. По‑настоящему. Не знаю за что. И он меня любил. У него сколько баб до меня было, а потом… Я даже ничего не требовала, он сам… За неделю до смерти он меня в отпуск отправил. Езжай, говорит, к родителям.
Езжай, говорит, к родителям. Я за тобой приеду. Каждый день мне звонил, планы строил: купим домик возле моря, будем жить, растить детей. Он даже дом присмотрел в Гаграх. Какой‑то друг у него там, прислал фотографии по электронной почте.
– Возможно, он чего‑то боялся, оттого и хотел уехать?
– Не знаю, мне он ничего не говорил. Если честно, не заметила я, чтобы он боялся. Наоборот. Вроде бы ждал от жизни праздника. Он… – Рита вздохнула и посмотрела куда‑то поверх моего плеча. – Он мне звонил в тот вечер. Потом я в милиции узнала, что буквально за несколько минут до своей смерти. Сказал, что все в порядке. Я спросила: «Что все?» – а он рассмеялся, довольный такой. Сказал, что утром приедет. Часов в девять велел ждать и быть готовой к отъезду. Я спросила, куда поедем, а он хохочет, завтра, мол, все расскажу. Потом вдруг говорит: «Нет, не буду ждать утра, сейчас поеду. Два часа, и мы вместе». А я по голосу поняла, что он выпил, стала его отговаривать, потому что он на даче был и шофера уже отпустил. Я спросила, почему он на даче, и Андрей сказал, что не хочет быть в доме. Хотя жена в то время в больнице лежала. Дома, говорит, дышать нечем. Утром он не приехал. Я звонила несколько раз, нервничала. Собралась ехать в город, и тут позвонили из банка. А потом милиция, вопросы… До сих пор еще в себя не приду. Да, и вот еще что. Он родственников жены терпеть не мог. Так что вряд ли бы отдал на хранение что‑то ее брату. Это исключено.
Больше у меня вопросов не было. Рита прощалась с нами с заметным сожалением. На Матвея смотрела с тоской, мне было почему‑то неприятно наблюдать это, а еще было очень ее жаль.
– Вам надо в город возвращаться, – сказала я, – на работу устраиваться. И вообще: начинать новую жизнь.
– Хм, легко сказать, – пожала она плечами.
Мне хотелось обсудить услышанное, оттого я, садясь в машину, спросила Матвея:
– Что ты думаешь обо всем этом?
– Кто‑то из них врет, – пожал плечами Матвей. – Алина говорит одно, две подружки совсем другое. Если верить подружкам, Павлов никогда не отдал бы диск с какой‑то ценной информацией Диме. Жена такой возможности не отрицает. Значит, диск отдала брату, скорее всего, она.
– Конечно, – кивнула я. – Потому что боялась Ремизова. Но он послал людей в офис…
Матвей взглянул с недовольством и перебил:
– Убивать бывшего дружка, не получив от него то, что тебе нужно, глупость.
– Но Диму же убили, – нахмурилась я.
– Вот именно. И люди, которые это сделали, представляются мне весьма недалекими. А Ремизов обязан быть умным, если имеет сейчас то, что имеет, а не лежит на кладбище, где покоятся герои девяностых. Впрочем, ты тогда в куклы играла, и тебе трудно понять…
– Слушай, а что, по‑твоему, записано на том диске? – все‑таки спросила я. Мне эта мысль покоя не давала.
– Не знаю, – пожал Матвей плечами.
– А если там, к примеру, компромат? На Ремизова? Логично предположить…
Матвей посмотрел на меня очень пристально. Я даже хотела посоветовать ему не отвлекаться от дороги, раз он за рулем.
– Ерунда. Ну, допустим, у вдовы компромат на него. И что?
– Она не чувствует себя в безопасности. Отдает его на хранение брату, чтобы в случае своей гибели… О господи, Диму убили, вдруг и ей грозит опасность?
– Зачем тогда Диме самого себя грабить? Ведь мы пришли к выводу: инсценируя ограбление, он хотел оставить диск себе. Если там компромат, для него такая игра весьма опасна, а что он выигрывает? И вообще, на мой взгляд, на этот диск слишком много охотников. Например, твоя подруга. Но если Наташка хотела заполучить диск, чтобы шантажировать Ремизова, ей место в сумасшедшем доме.