– Я очень хорошо представляла себе эту сцену, и Лерины чувства были мне понятны. Лера вздохнула, вытерла слезу ладонью и опять заговорила:
– Потом он еще раз приехал, пять дней назад. Вошел, сел в то же кресло… я думала, у меня ноги отнимутся, стою перед ним как дура, боюсь слово сказать, а он мне: «Если знаешь, где она, лучше скажи». Я даже не поняла, о ком это он. Просто удивилась, что еще жива, потому что сердце у меня вроде уже и не стучало. Он посмотрел и вдруг говорит: «Ты не бойся, никто тебя не тронет, ты не виновата», – и убрался из квартиры, а я… стала вещи собирать. «Не бойся…» Да если он еще раз явится… – Лера в отчаянии закусила губу, а Антон задал неожиданный вопрос.
– И что ты об этом думаешь?
– Что? – растерялась женщина.
– Что ты об этом думаешь? – терпеливо повторил Антон.
– Я? Не знаю.
– А куда бежать собралась?
– Я… я думала, это его люди.
– Кого?
– Щербатова.
– Зря думала. Насколько мне известно, он слов на ветер не бросает, и если сказал, ничего не бойся, значит, это надо принять к сведению.
– Правда? – не очень веря в свое счастье, спросила женщина. – И домой можно? Это дача моего начальника, он сейчас с семьей отдыхает, и я… он даже не знает… ужасно, правда? Я так испугалась… А как же Витя?
– Вот именно, – усмехнулся Антон. – Как же Витя?
Лера беспокойно огляделась.
– Он ведь погиб? Да? Не стал бы этот приезжать и говорить «не ищи его»?
– А если Витька сбежал? К примеру, с той же рыжей?
– Сбежал? – прошептала Лера.
– Конечно.
– Нет… нет, я знаю, я чувствую… он погиб. А рыжая в городе была, когда Щербатов первый раз у меня появился, стекло машины было приоткрыто, и я ее видела, то есть видела рыжие волосы. Мне кажется, это она сидела в машине…
– Любопытно. А что, если Витька сбежал, а вслед за ним рыжая красавица? Оттого дядя и явился к тебе вторично, чтоб узнать, куда подались молодые?
– Нет. – Лера упрямо покачала головой. – Ко мне Костя приезжал, это Витькин сменщик, денег привез. Он ничего не рассказывал, но я поняла: Вити больше нет. Понимаете?
– Не очень, – заупрямился Антон. – Лично я так не считаю. И вообще, история представляется мне весьма путаной. – В этом месте он вновь одарил меня своим любимым взглядом, я пренебрежительно отвернулась. – Как думаешь, кто эта рыжая? – вновь задал он вопрос.
– Не знаю, – покачала головой Лера. – Витька даже упоминать о ней запрещал, один раз едва меня не ударил. Но я уверена, Витька погиб из‑за нее.
– Шерше ля фам, – вздохнул Антон, поднимаясь со своего стула, а я сказала, вздохнув:
– Вам следует навестить подругу.
– Что с ней? – испугалась Лера.
– Ничего особенного, сидит связанная и временно лишена телефонной связи.
Антон пошел из кухни, схватив меня за руку. Пальцы сжимали мое запястье все крепче, и это мне, признаться, не очень нравилось. Мы не успели дойти до машины, он не выдержал и заговорил:
– Как тебе история?
– Паршивая, – ответила я правду, потому как таковой эту историю и считала.
– Кое‑что представляется мне весьма любопытным. Например, то, что Виктор исчез три недели назад.
– И что?
– А из твоего рассказа следует, что через неделю после этого ты явилась сюда…
– Я звонила ему на сотовый, – пожала я плечами.
– Он мог исчезнуть для жены, но отнюдь не для меня. Не вижу ничего подозрительного.
– А кто говорил о подозрениях? – притворно удивился Антон.
– Мне не очень понятно, чем мы заняты, – вздохнула я. – Я хочу найти сестру, чем скорее, тем лучше. Для этого надо выяснить, где сейчас Таболин…
– Может, стоит поискать сестру в другом месте?
– Что ты имеешь в виду? – испугалась я, боясь услышать в ответ дурацкую шутку, что можно поискать на кладбище или в иных общественных местах, я и сама не прочь пошутить, но родственники для меня святое.
– Я имею в виду рыжую девицу, о которой нам твердят уже несколько человек.
– Ты считаешь, это моя сестра?
– А ты как считаешь?
– Если хочешь услышать мое мнение, пожалуйста: то, что нам без конца тыкают в нос эту рыжую, смахивает на чье‑то желание запудрить нам мозги.
– Что? – вытаращил глаза Антон.
– Ты же хотел узнать мое мнение. Лица ее не видели, а рыжий цвет волос еще не повод думать, что это Милка. К примеру, можно нахлобучить парик. Девица сидит в машине и точно специально держит окно открытым, да таким хитрым образом, что волосы видны, а лицо нет. Кстати, у тебя есть фотография моей сестры, почему бы…
– Ладно, – презрительно улыбаясь, заявил Антон, открыл дверь машины и занял водительское место. – Допустим, кто‑то пудрит нам мозги. А зачем?
– Откуда мне знать? – разозлилась я. – Возможно, это в самом деле моя сестра, а возможно, нет. Я просто отмечаю, что выглядит это подозрительно. Она собиралась замуж за Таболина, при чем здесь какой‑то Щербатов? И роман с Витькой… на нее это совершенно не похоже.
– Щербатов очень даже при чем, они с Таболиным братья, а тот вдруг исчез, отчего нашему «коза ностра» и не заинтересоваться рыжей девицей? А Витька… что ж, свою сестру ты лучше знаешь, но, в общем‑то, ничто не мешало ей крутить любовь с двумя мужчинами… или с тремя.
– Прекрати, – не выдержала я. – Только не с Витькой, он… он…
– Он любил тебя… Хорошо, извини, я забыл. – Физиономия его при этих словах показалась мне исключительно мерзкой. Чтобы скрыть слезы, некстати навернувшиеся на глаза, я торопливо отвернулась к окну.
Поразглядывав мой затылок, Антон наконец тронулся с места и через несколько минут примирительно сказал:
– Допустим, ты права и кто‑то подставляет твою сестру…
– Только не спрашивай зачем. Во‑первых, пять минут назад ты уже задавал этот вопрос, во‑вторых, я не утверждала, что сестру подставляют, в‑третьих, я даже не уверена, что рыжая и Людмила две разные женщины. Я тебе объясняла: о жизни сестры за последний год мне практически ничего неизвестно. Одно я знаю точно: Виктор погиб, никуда он не сбежал и искать его бесполезно, я имею в виду живого Виктора, а не его труп. Если тебя все‑таки интересуют трупы, хорошо, давай поищем.
– А знаешь, ты совсем не похожа на училку. Когда как следует разозлишься, бойцовский характер из тебя так и прет.
– Спасибо. Характер в школе не помеха. Еще какие‑нибудь ценные замечания?
– Боже избави.
– Тогда мы, может быть, займемся поисками Таболина? Трупы у нас уже есть, а результатов по‑прежнему нет.
– Все‑таки подумай, может, стоит сменить профессию, – с усмешкой заявил Антон.
Я обиженно замолчала. То, что Щербатов вторично заявился к Витькиной жене, походило на акт отчаяния: глупо ожидать, что той известно, где прячется любовница ее мужа. Впрочем, у Гришки своя логика. К примеру, он мог решить, что Лера муженька выследила и, оказавшись в известных обстоятельствах, сведениями поделится.