– А про эскизы амбара они не говорили? – спросил Квиллер, которого это интересовало больше, чем продолженне рода Ледфилдов.
– Да. Молодой человек – кажется, его зовут Харви, сказал, что ему нужен всего-навсего один день. Дорис спросила, удобно ли тебе в субботу. Я сказала, что бы она позвонила тебе и договорилась, но она пуглива, как серна.
Я думал, серны не водятся в Перпл-Пойнт.
Полли пропустила шутку мимо ушей. – Она вообще очень уважительно относится к людям, к тому же её приводит в трепет твоя причастность к Фонду К., колонке <Из-под пера Квилла>, а также твои свирепые усы. Хочешь, сам позвони ей и подтверди встречу.
– Я вовсе не желаю, чтобы у бедной женщины случился сердечный приступ, – сказал он. – Почему бы тебе не позвонить ей и не подтвердить, что я согласен на субботу? А потом, может быть, мы с тобой пригласим молодую пару на обед в гостиницу <Щелкунчик>?
Полли произнесла:
– Очень любезно с твоей стороны, Квилл.
– Мне просто хочется иметь рисунки.
Потом Квиллер заговорил на тему, которая его давно волновала. Почему одни люди живут наПёрпл-Пойнт, а другие – вПёрпл-Пойнт?
На длинном узком мысе, выдающемся в озеро, изначально располагались верфи, где строили парусники с высоченными мачтами, на которые шли корабельные сосны из лесов в глубине побережья. Когда в двадцатом веке парусный флот заменили пароходы, верфи исчезли, и на песчаном полуострове появились пляжные домики. Обитатели их говорили, что проводят лето наПёрпл-Пойнт, Пурпурном мысе. Затем богатые семьи, сколотившие состояние на шахтах и леcе, стали обзаводиться поместьями на побережье с видом на багровый туман, который часто окутывал полуостров. Эти говорили, что живут вПёрпл-Пойнт.
Полли пояснила:
– Существовало и существует неравенство между <живущими в> и <живущими на>. Ледфилды живут в Пёрпл-Пойнт. Я не видела их дома, но, говорят, он великолепен. Дорис приглашала меня. Но когда я работала в библиотеке, у меня просто не было времени на общение с членами совета. Пообедать с дамами раз в месяц – это был мой долг, и я его выполняла.
– Интересно, – призадумался Квиллер. – Послушай, а ещё есть такие пирожки?
Когда Квиллер вернулся в амбар, его ждала бурная сцена, специально разыгранная, чтобы привлечь его внимание. Коко гонялся за Юм-Юм по лестнице, вверх и вниз. После этого Квиллер наблюдал жестокую битву кота с куском газеты. Он стискивал бумагу в лапах, валял по полу, рвал зубами – и это, судя по всему, доставляло ему живейшее удовольствие. Квиллер наконец поднял о пола мокрый и грязный комок – вырезку с фотографией Харви Ледфилда.
<И что это значит, юноша?> – вопросил Квиллер. Коко никогда ничего не делал просто так. Была какая-то причина тому, что кот так ополчился против наследника Ледфиддов.
Квиллер, не теряя времени, обеспечил себе подарок на день рождения от молодой вдовы из Кеннебека, о чем и записал в дневнике
Суббота.Сегодня встретился с вязальщицей из Кеннебека. Заказал свитер, вернее, безрукавку. С V-образным вырезом, жёлто-коричневую с тёмно-коричневой отделкой по проймам и вырезу. Подарок на день рождения от Поли, которая проинструктировала меня, как себя вести.
Правило первое: называть женщину просто по имени – Вероника. Она не любит, что бы её называли <миссис>. Может это вызывает болезненные воспоминания?
Правило второе: не говорить о её способности предсказывать погоду. Вероника воспринимает этот свой дар как постыдную болезнь.
Почему-то я ожидал увидеть особу, похожую на привидение, но она хороша собой, обаятельна, и голос у неё мелодичный.
Она не любит, что бы её называли <миссис>. Может это вызывает болезненные воспоминания?
Правило второе: не говорить о её способности предсказывать погоду. Вероника воспринимает этот свой дар как постыдную болезнь.
Почему-то я ожидал увидеть особу, похожую на привидение, но она хороша собой, обаятельна, и голос у неё мелодичный. Полли говорит, что контральто. Она читает колонку <Из-под пора Квилла> и знает о существовании Коко и Юм-Юм. У неё есть кот тигровой масти, и зовут его Тигр. Я подарил ей толстый жёлтый карандаш, какими набрасываю свою колонку, а можно было подумать, что преподнёс паркер с золотым пером.
Она сказала мне, что её церковь намеревается устроить осенний концерт, пригласив в качестве дирижера дядюшку Луи, Луи Мак-Леода, и она надеется, что Полли вытащит меня.
Ещё она дала мне сухой корм домашнего приготовления, который делает для Тигра, я насыпал его в миски под кухонным столом, кошки понюхали и отошли. Дважды они возвращались, чтобы исследовать корм, а на третий раз с жадностью слопали. Кошки!
Что до двух статей для колонки <Из-под пера Квилла>, то, в конце концов, Квиллер уже достаточно набил руку.
Во вторник он опубликует вновь <Альманах Крутого Коко> с остроумными кошачьими изречениями, такими, например, как: <Мудрый кот знает, о чью ногу тереться> и <Если тебя сразу не услышали, ори громче>.
А в пятницу <по просьбам читателей> повторит остроумные письма своих корреспондентов, таких как доктор Брюс Абернети, педиатр из Блэк-Крик; Мэвис Адамс, юрист из адвокатской конторы <Хасселрич, Беннет, Бартер и Адамс>, и Билл Тёрмерик, школьный учитель из Содаст-Сити.
Все любили эти перепечатки – кроме Арчи Райкера, но его ворчание было сплошным притворством. Всё равно все знали, что газетой владеет Фонд К.
Затем Квиллер позвонил своему другу Джону Бушленду. Буши был классный фотограф, у него дома имелась студия и тёмная комната, он брал заказы от газеты и от всех, кто был готов платить. Квиллеру он всегда забывал прислать счёт. <Это я тебе должен>, – обычно говорил он, имея в виду их совместный, леденящий душу опыт.
Позвонив фотографу, журналист сказал:
– Буши, я влип в историю! Коко порвал газетную вырезку с фотографией, которую я должен был вернуть кое-кому, кто проживает в Пёрл-Пойнт. Не буду вдаваться в подробности, но в субботу вечером я приглашаю нескольких человек на обед в гостиницу <Щелкунчик> и хотел бы спросить, не подойдёшь ли ты, чтобы их щелкнуть. Мы будем в семь часов.
– У меня съемка в восемь, но могу заскочить. Какие будут инструкции?
– Прежде всего мне нужен портрет в полный рост нашего почетного гостя – высокого молодого человека с волосами до плеч, если он, конечно, не подстриг их за последние месяцы. Я тебе его покажу. Можно сделать и групповой портрет. В общем, я всё объясню позже. И вот что. Буши, пошли мне счёт – я вычту деньги из содержания Коко.
Утром в субботу, расчесывая сиамцев, он приговаривал: <Не всякий день у нас гости из Калифорнии, так что попрошу следить за своими манерами. Если будете вести себя хорошо, может быть, попадете в один из его набросков>.
Кошки были совершенно спокойны.