Эстебан лукаво улыбнулся. И добавил:
— Кстати, о похищенных душах. Я с сожалением узнал, что ночью не стало сеньора Ормино.
— Неужели с сожалением? — переспросил Дион.
Эстебан чуть слышно фыркнул, но это фырканье практически заглушил вздох.
— Кроме того, — продолжал он, — друзья сообщили мне, что в последний раз Гэри Л. Смита видели в поезде компании «Сиборд лимитед», причем в одном пульмановском спальном вагоне ехала его жена, а в другом — его puta maestra. Рассказывают, что багаж, судя по виду, упаковывали в большой спешке, но его было очень много.
— Иногда смена обстановки позволяет человеку начать новую жизнь, — заявил Джо.
— С вами произошло то же самое? — осведомилась Ивелия. — Вы приехали в Айбор за новой жизнью?
— Я приехал перегонять, очищать и распределять волшебный ром. Но мне вряд ли удастся делать это успешно при таких беспорядочных поставках.
— Мы не контролируем каждый ялик, каждого таможенника, каждый пирс, — заметил Эстебан.
— Наверняка контролируете.
— И морскими волнами мы не управляем.
— Эти волны не мешают лодкам прибывать в Майами.
— Я не имею отношения к лодкам, которые идут в Майами.
— Знаю. — Джо кивнул. — Этим занимается Нестор Фамоса. И он заверил моих помощников, что море этим летом спокойное и предсказуемое. Как я понимаю, словам Нестора Фамосы можно доверять.
— Тем самым вы намекаете, что моим словам доверять нельзя. — Эстебан налил всем еще по рюмке рома. — И сеньора Фамосу вы упомянули для того, чтобы я забеспокоился о том, что он может перехватить мои маршруты поставок сырья, если мы с вами не придем к согласию.
Джо поднял рюмку, стоявшую на столе, и отхлебнул рома.
— Я упомянул Фамосу — бог ты мой, этот ром просто безупречен! — в подтверждение моего тезиса о том, что моря этим летом спокойные. Мне даже сказали — не по сезону спокойные. Я не лицемер, сеньор Суарес, и не люблю говорить загадками. Можете спросить у Гэри Л. Смита. Я хочу иметь дело напрямую с вами, минуя всевозможных посредников. За это вы можете немного повысить цену. Я буду покупать всю вашу черную патоку и весь ваш сахар. Более того, я предлагаю нам с вами совместно финансировать постройку винокурни более совершенной, чем те, которые у нас сейчас есть и благодаря которым жиреют все грызуны на Седьмой авеню. Я унаследовал от покойного Лу Ормино не только сферу его ответственности. Я унаследовал муниципальных советников, копов и судейских, которых он подкармливал. Многие из этих людей не станут с вами разговаривать просто из-за того, что вы кубинец. Независимо от вашего высокого происхождения. Доступ к ним вы сможете получить через меня.
— Мистер Коглин, сеньор Ормино имел доступ ко всем этим судьям и полицейским только потому, что его представлял сеньор Смит. Эти люди отказываются вести дела не только с кубинцами, но и с итальянцами. Мы для них все — латиносы, темнокожие псы, мы хороши для тяжелой работы, но больше почти ни для чего не годимся.
— Удачно, что я ирландец, — заметил Джо. — Вероятно, вы знаете человека по имени Артуро Торрес.
Брови Эстебана дрогнули.
— Я слышал, его распорядились депортировать сегодня днем, — произнес Джо.
— Я тоже это слышал, — отозвался Эстебан.
Джо кивнул:
— В качестве жеста доброй воли его освободили из тюрьмы полчаса назад. Возможно, сейчас он находится внизу.
На мгновение длинное плоское лицо Ивелии еще больше вытянулось — от удивления или даже от восторга.
Она взглянула на Эстебана, и тот кивнул. Ивелия обошла свой рабочий стол и взялась за телефон. В ожидании они выпили еще немного рома.
Ивелия повесила трубку и вернулась на свое место:
— Он внизу, в баре.
Эстебан откинулся на спинку кресла и развел руками, не сводя взгляда с Джо.
— Полагаю, вы хотите получить эксклюзивные права на всю нашу патоку, — проговорил он.
— Не эксклюзивные, — возразил Джо. — Но вы не будете продавать ее организации Уайта или кому-то, кто с ней связан. Любые мелкие операторы, которые не имеют отношения ни к нам, ни к ним, могут работать как работали. В свое время мы приберем к рукам и их.
— И за это я получаю доступ к вашим политикам и вашей полиции.
Джо кивнул:
— И к моим судьям. Не только к тем, которые сейчас у нас есть, но и к тем, которые у нас будут.
— Судья, до которого вы сегодня добрались, назначен федеральными властями.
— И у него имеется в Окале негритянка с тремя детьми. Его жена и Герберт Гувер очень удивятся, если о них узнают.
Эстебан долго смотрел на сестру. Потом снова повернулся к Джо:
— Альберт Уайт — хороший клиент. И уже довольно давно.
— Два года, — уточнил Джо. — С тех пор, как кто-то перерезал глотку Клайву Грину в борделе на Восточной Двадцать четвертой.
Эстебан поднял брови.
— Я сидел в тюрьме с марта двадцать седьмого, сеньор Суарес. Заняться мне было нечем, вот я и готовил домашнее задание. Альберт Уайт может предложить вам то, что предлагаю я?
— Нет, — признал Эстебан. — Но если я откажусь поставлять ему товар, меня втянут в войну, которую я не могу себе позволить. Попросту не могу. Жаль, что я не встретился с вами два года назад.
— Но мы встретились сейчас, — заметил Джо. — Я предложил вам судей, полицию, политиков, централизованную модель производства, при которой мы оба сможем делить прибыль поровну. Я убрал два самых слабых звена в моей организации, а кроме того, избавил вашего хваленого винокура от высылки. Все это я проделал, чтобы вы подумали о снятии эмбарго на торговые операции с Пескаторе в Айборе, поскольку я решил, что этим эмбарго вы подаете мне своего рода сигнал. Я пришел к вам, чтобы сказать: я этот ваш сигнал услышал и понял. И если вы скажете мне, что вам нужно, я это обеспечу. Но взамен вы должны дать то, что нужно мне.
Эстебан снова переглянулся с сестрой.
— Да, вы можете для нас кое-что достать, — произнесла она.
— Идет.
— Только оно хорошо охраняется и не дастся без боя.
— Ничего-ничего, — откликнулся Джо. — Мы это сделаем.
— Вы даже не знаете, что это.
— Если мы это достанем, вы разорвете все связи с Альбертом Уайтом и его помощниками?
— Да.
— Причем даже если это приведет к кровопролитию.
— Это наверняка приведет к кровопролитию, — заметил Эстебан.
— Да, — согласился Джо, — приведет.
Эстебан погрузился в скорбные раздумья. Печаль заполнила комнату. И потом он изгнал ее прочь, словно устроив сквозняк.
— Если вы сделаете то, что я прошу, Альберт Уайт больше не увидит ни капли патоки Суаресов и ни капли готового рома Суаресов. Ни единой капли.
— А ваш сахар-сырец он сможет покупать?
— Нет.
— По рукам, — сказал Джо. — Что вам нужно?
— Оружие.
— Хорошо. Назовите модель.
Эстебан протянул руку назад и взял со стола листок бумаги. Поправив очки, сверился со списком:
— Автоматические винтовки Браунинга, автоматические пистолеты, пулеметы пятидесятого калибра на складных треногах.