— Да, похоже, что так, — ответила она.
— Ваш муж был убит в постели, очевидно, во время сна? — спросил Мейсон.
Она кивнула.
— Это означает, — сказал Мейсон, — что убийство совершил человек, который бывал у вас в доме и которому доверяют. Хорошо, — продолжал Мейсон. — Вы хотите обратить мое внимание на человека, который украл вашу сумку. Но ранее вы рассказывали мне, что ваш муж держал ключ от квартиры в своем офисе, с тем чтобы по его звонку кто‑то мог пойти в дом и взять необходимые ему вещи.
Она вновь кивнула.
— Тогда это может означать, что кто‑то взял ключ в офисе и вошел в дом. Сколько человек работают в офисе вашего мужа?
— Всего около двадцати — тридцати человек.
— И кто из них имел доступ к ключу?
— Ключ от дома хранился в шкафу, а ключ от шкафа был у менеджера.
— Это означает, что, если мужу нужно было что‑либо взять из дома, он звонил менеджеру, который должен был исполнить его просьбу.
— Нет, не совсем так. Менеджер брал ключ из шкафа и кого‑то посылал на квартиру мужа.
— Кого именно?
— Любого. Это мог быть посыльный или одна из секретарей.
— А это означает, — сказал Мейсон, — что любой человек, которому менеджер передавал ключ, мог зайти в мастерскую и сделать дубликат ключа.
— Да, это верно, — сказала она. — Но нужно учитывать, что людям, работающим в офисе мужа, он полностью доверял.
— До замужества вы работали у него секретарем?
— Да.
— Он был холостяком?
— Нет.
— Он был до этого женат?
— Да.
— Он был вдовцом?
— Нет. Он был разведен.
— Что случилось с его первой женой?
— Это была не первая жена, вторая, — сказала Аделла Гастингс. — Его первая жена умерла. Вторая жена? Они развелись.
Мейсон задумчиво посмотрел на Аделлу Гастингс.
— Развод расчистил вам дорогу для брака?
— Да.
— Кто подавал на развод?
— Жена.
— Вопрос о разводе был решен на дружеской основе?
— Определенно нет.
— Упоминалось ли ваше имя во время бракоразводного процесса?
— Да.
— Где был оформлен развод?
— В штате Невада.
— В Лас‑Вегасе?
— Нет, в Карсон‑Сити.
— Когда это было?
— Около девятнадцати месяцев назад.
— И как только было принято решение о разводе, вы с мистером Гастингсом поженились?
— Да.
— Что вам известно о его второй жене? Она обо всем забыла и вновь вышла замуж или?..
— Она ни о чем не забыла, — резко ответила Аделла Гастингс. — Она ненавидит даже то место, по которому я прошла. Она делает все, чтобы доставить мне неприятности. Вот это причина… Как только я узнала, что в мою сумку подложили револьвер, я постоянно думала о ней.
— Где она сейчас живет?
— Я не знаю.
— Под какой фамилией она проживает?
— Гастингс. Она не выходила больше замуж.
— Я имею в виду ее имя?
— Ее зовут Минерва Шелтон Гастингс. Она одна из самых отвратительных, двуличных ханжей, которых я когда‑либо видела.
— Она любила Гарвина Гастингса?
— Ее единственная любовь — это она сама, Минерва Шелтон Гастингс. Она двуликий, отвратительный, хитрый, расчетливый, эгоистичный человек.
Она двуликий, отвратительный, хитрый, расчетливый, эгоистичный человек.
— Любила ли она Гарвина Гастингса?
— Ей очень нравилась мысль получить большую сумму денег.
— И она получила желанные деньги?
— Несомненно, да.
— Каково состояние Гарвина Гастингса?
— Боже, да я об этом не имею представления. Может быть, два‑три миллиона долларов.
— Сколько же получила Минерва?
— Двести пятьдесят тысяч.
— Наличными?
— Да.
— Даже если она любила Гарвина Гастингса, — сказал Мейсон, — она получила хороший куш, и непонятно, почему она должна к вам плохо относиться.
— Для этого есть причины. Она «посадила его на крючок», и, если бы не я, она бы к этому времени очистила его до цента.
— Как это возможно?
— Она бы отравила его.
— Вы имеете в виду, что убийство совершила Минерва?
— Мистер Мейсон, поймите меня правильно. Минерва не остановится ни перед чем. Она амбициозна, хитра, вероломна, изобретательна и нагла.
— Тогда, возможно, она явилась автором всей этой комбинации?
Аделла Гастингс кивнула.
— Но с какой целью? — спросил Мейсон.
— Чтобы отомстить мне.
— Это означает, что она приложила максимум усилий и разработала обширный план, чтобы разделаться с вами, не так ли?
— Если мне дадут срок тюремного заключения, — сказала Аделла Гастингс, — Минерва будет счастлива до небес.
— Тут речь может идти даже о чем‑то более солидном. Составлял ли Гарвин завещание, когда она была замужем за ним? Возможно, он все оставлял ей?
— Да, оставлял!
— Аннулировал ли он это завещание, составив новое?
— Он говорил мне, что собирается это сделать.
— Когда он говорил?
— Через несколько дней после того, как мы поженились.
— В документе о разделе имущества, о котором говорил мне Хантли Баннер, указывалось, что вы должны получить по завещанию Гарвина пятьдесят тысяч долларов.
Она кивнула.
— Я думаю, что эта сумма была указана в документе о разрешении вашего с мужем спора.
— Да. После развода со мной он, естественно, не собирался делать меня единственной наследницей имущества.
— Но старое завещание еще не выполнено?
— Я не знаю.
— Вы бы знали, если бы он составил новое завещание в вашу пользу?
— Он мне говорил о подобном намерении. Естественно, старое завещание он не оставил в силе.
— В любом случае ваш выход за него замуж делает прежнее завещание недействительным. При условии, конечно, что ваш брак был законным.
— Естественно, он был законным. Почему вы поднимаете этот вопрос?
— Это образ мышления юриста, — сказал Мейсон. — Приходится учитывать все возможные варианты. Почему ваш брак оказался столь недолговечным?
— Он… я… Он был значительно старше меня.
— На сколько лет?
— На пятнадцать лет.
— Он знал об этом, когда брал вас в жены?
— Конечно.
— Тогда это не имеет никакого значения.
— Мистер Мейсон, для меня довольно болезненно вновь проходить через все это. Я была личные секретарем Гарвина. Он женился на Минерве. Постепенно он начал осознавать, что Минерва — бесстыдная, эгоистичная, расчетливая и опасная женщина. Естественно, что он начал все больше доверять мне, а я — симпатизировать ему. Я думаю, что нас обоих охватило чувство взаимной привязанности.