Вы в курсе дела, или вам нужно пригласить кого нибудь? Миссис Рэкил разговаривала с мистером Энстреем.
– Я в курсе. Давайте дальше.
– Тогда мне не нужно вам все объяснять. В банке нам сообщили, что состояние Рэкила оценивается цифрой с семью нолями, и мы с удовольствием
заработали бы гонорар, изобличив убийцу, но не знаем, какую услугу окажем при этом нашей стране. Нам не хотелось бы торпедировать
государственный корабль в столь неблагополучную погоду. Рэкилы пришли к мистеру Вулфу, так как считают, что ФБР и нью йоркская полиция
рассматривают смерть Артура как достойный сожаления, но незначительный эпизод. По их мнению, его убил какой нибудь комми, который узнал, что
Артур работает на ФБР. Но перед тем как мы начнем двигаться в этом направлении, мистер Вулф хочет выяснить все у вас. Конечно, вы можете не
захотеть сказать, даже нам, по секрету, но это дело ваше. Так захотите?
– Сегодня жарче, чем вчера, – констатировал Венгерт.
– Да. Вы не хотите дать нам никакого знака, например, намека?
– Нет.
– Тогда я попробую более общий подход. В газетах ничего не было по поводу коммунистов, и поэтому не упоминалось о ФБР. ФБР занимается этим
убийством. Официально или как то еще?
– Намного жарче, – сказал он.
– Так точно. А как насчет остальных пяти гостей? Конечно, эти только наше дело, я понимаю. Есть у вас какие нибудь предложения, просьбы или
приказы? Может быть, вам не хотелось бы, чтобы мы касались каких то струн?
– А еще эта влажность.
– Совершенно верно. Я так понимаю, что вам хотелось бы посоветовать нам бросить все это, исходя из общих соображений, но вы боитесь, что завтра
в газетах появятся заголовки: «ФБР ПРЕДУПРЕЖДАЕТ НИРО ВУЛФА: РУКИ ПРОЧЬ ОТ УБИЙСТВА РЭКИЛА». Между прочим, если вы хотите зажечь для нас стоп
сигнал, то сперва объясните причину или мы будем продолжать. Удовлетворите мое личное любопытство, ответьте, есть какой то вопрос, который я мог
бы задать, чтобы отвлечь ваши мысли от этой погоды?
– Нет, – он встал. – Я был рад видеть вас, и память о старом времени, и вы по прежнему еще можете передать Вулфу мои привет, но скажите, что у
него ничего не выйдет. Какое нахальство. Присылать нас с этой чепухой, насчет внесения ясности! Почему бы просто не попросить прислать ему наши
досье? В следующий раз приходите, когда меня здесь не будет.
Я уже уходил, но, не дойдя до двери, повернулся:
– Утром по радио сказали, что жара может дойти до девяносто пяти градусов , – злорадно заявил я и вышел.
На Фоли сквер такси всегда хоть пруд пруди. Я снял пиджак, залез в одно из них и назвал адрес на Западной Двадцатой улице. Когда мы приехали
туда, моя рубашка приклеилась к спинке сиденья. Я вырвался на свободу, расплатился, вылез, надел пиджак и вошел в здание. Штаб квартира
уголовной полиции западного Манхэттена была знакома мне куда лучше, чем Верховный Суд Соединенных Штатов. Так же как и ее обитатели, особенно
один из них, сидящий за маленьким выцветшим столом в маленькой выцветшей комнате, к которому меня провели под эскортом. С того памятного дня,
когда я сфотографировал хранящийся у них клочок бумаги, мне больше не дозволялось расхаживать по этому зданию в одиночку, хотя они так и не
смогли доказать мою вину.
Крупного и пышущего здоровьем сержанта Пэрли Стеббинса я бы красавцем не назвал. Увидев меня, он откинулся на спинку старого, покрывшегося
вековой ржавчиной вращающегося кресла, которое жалобно заскрипело и застонало.
– О, черт, – сказал я, садясь. – Совсем забыл. Сто лет уже собираюсь принести тебе банку масла для этого кресла, – я вздернул голову.
– Совсем забыл. Сто лет уже собираюсь принести тебе банку масла для этого кресла, – я вздернул голову. – Чего
уставился? Я что, лицо перепачкал?
– На твоей физиономии грязи все равно не разглядишь, – он продолжал пялиться на меня. – Дьявольщина, ну почему они должны были выбрать именно
Ниро Вулфа?
Я слегка задумался, секунды, может, на две:
– Мне приятно узнать, – любезно сказал я, – что полиция и федеральные служащие так тесно сотрудничают. Граждане могут спать спокойно. Венгерт,
должно быть, позвонил, как только я ушел. Что он сказал?
– Он говорил с инспектором. Что тебе нужно?
– Может быть, мне стоит поговорить с инспектором.
– Он занят. Итак, Рэкилы наняли Вулфа.
Я задрал нос.
– Мистер и миссис Рэкил попросили мистера Вулфа расследовать смерть их племянника. Прежде чем он налетит с яростью циклона и начнет сокрушать
преступников, он хотел бы знать, не окажется ли стеснен в выборе способов проведения расследования по соображениям национальной безопасности. Я
встречался с Венгертом, но жара его доконала. Он не заинтересовался. Теперь я встречаюсь с тобой, поскольку в газетах по поводу коммунистов
ничего не было. Если наше согласие взяться за эту работу противоречит общественным интересам, то скажи почему. Я знаю – вы с Кремером думаете,
что общественным интересам противоречит даже то, что мы с Вулфом принимаем, не говоря уж о нашем занятии частным сыском. Но этого недостаточно.
Нам нужны факты.
– А га а, – протянул Пэрли, – мы предоставим вам факты, и Вулф решит, что сможет их использовать лучше, чем мы. Чепуха. Я поделюсь с тобой
фактом: это дело вам не по зубам. Отступитесь.
Я сочувственно кивнул:
– Возможно, это хороший совет. Я передам его мистеру Вулфу, – я встал. – Мы будем очень благодарны вам за подписанные показания, содержащие
основные фрагменты нашей беседы. В трех экземплярах – один…
– Отправляйся на все четыре стороны, – проскрежетал он. – Прочь, с глаз долой!
Я подумал, что Пэрли утратил бдительность, но оказалось, что мой конвоир, пузатый ветеран с приплюснутым носом, ждал в коридоре. Пока я
размашисто шагал к выходу, он, не отставая, переваливался за мной.
Когда я вернулся в нашу контору, шел уже двенадцатый час, и Вулф, проведя свои два часа в оранжерее, сидел за столом, обставившись пивом. Ни
одно создание, в котором теплилась жизнь, не могло выглядеть менее похожим на циклон.
– Ну, – проворчал он.
Я сел:
– Мы депонировали чек. Венгерт передает вам привет. Пэрли – нет. Оба подумали, что вы послали меня просто, чтобы попытаться хоть что то
разузнать, и посмеялись над самой мыслью о том, что мы можем заботиться об общественном благосостоянии. Венгерт позвонил и наябедничал про меня
Кремеру, как только я ушел. Пользы от них – как от козла молока. Мы знаем только то, что прочитали в газетах.
Вулф промычал:
– Свяжись с мистером Рэкилом.
Значит, мы все таки обзавелись клиентом.
Глава 3
Два нерешенных вопроса были связаны с семью посетителями, собравшимися в ту же среду, после ужина в кабинете Вулфа: были ли среди них коммунисты
и был ли один из них убийцей? Я сказал «с семью», включив в это число и наших клиентов, дабы не показаться предвзятым.
Я оглядывал их, пока они собирались, но сейчас, сидя за своим столом, держа всех их в поле зрения, я бы не взялся делать ставки. Было время,
когда я считал, что ни один убийца, будь то мужчина или женщина, не сможет скрыть своей сущности от бдительного ока приличного сыщика, если тому
выпадет возможность хорошенько понаблюдать за ним, но теперь то я стал умнее.