Из вежливости. Она бы обиделась, если бы я отказался. Правда, нельзя утверждать, что я чувствовал себя при этом порядочным человеком, из-за Фрэнсиса. Он не заслужил в жены такую стерву.
- А с вами она делилась мыслями о самоубийстве?
- О самоубийстве? Она? Начнем с того, что если женщина говорит о самоубийстве, можно быть уверенным, она на это не решится. Она ломала комедию со всеми. Но для каждого у нее была приготовлена особая роль.
- Фрэнсис об этом знал?
Мегрэ тоже стал говорить - Фрэнсис, будто стал близким другом Рикена.
Если хотите знать мое мнение, он догадывался. Закрывал глаза, но в душе приходил в ярость. Любил ли он ее? Иногда я начинал сомневаться...
Он просто был порядочным человеком, и коль уж он начал о ней заботиться, не мог же он ее бросить на произвол судьбы. Она внушила ему, что покончит с собой, если он ее оставит.
- Вы считаете его талантливым?
- Более чем талантливым. Из нас он - единственный, кто чего-то добьется.
Благодарю вас, мосье Маки.
- Называйте меня просто Маки. Я не привык... До свидания, Маки.
- До свидания, комиссар. А тот парень, наверное, один из ваших инспекторов? И с ним попрощайтесь от моего имени.
Он удалился тяжелой походкой, сделав приветственный жест в сторону Боба.
Мегрэ вытер лоб.
"Остается один Драмен, который по уши ушел в свой сценарий, но с меня на сегодня хватит".
Он поискал глазами официанта, попросил счет, но к нему кинулся Боб.
- Позвольте, вы оба были сегодня моими гостями.
- Это невозможно, - вздохнул Мегрэ.
- Но тогда, по крайней мере, не откажитесь выпить по рюмочке старого арманьяка. Пришлось согласиться.
- Вы получили сведения, на которые рассчитывали?
- Настолько, что начинаю чувствовать себя одним из членов их компании.
- Они не всегда собираются здесь. И атмосфера бывает самой разной.
Иногда вечерами очень весело, иногда все словно с цепи срываются. Вы не говорили с Жераром?
Он указал на Драмена, направляющегося к двери со сценарием в руке.
- Эй, Жерар! Познакомься с комиссаром Мегрэ и одним из его инспекторов. Выпьешь с нами?
Драмен был близорук, носил очки с толстыми стеклами и слегка наклонял голову вперед.
- Прошу прощения, мне нужно закончить работу. Кстати, Фрэнсиса арестовали?
- Нет. За что его арестовывать?
- Не знаю... Извините.
Он снял с вешалки шляпу, открыл дверь и вышел на улицу, чтобы исчезнуть в толпе.
- Не обращайте внимания. Он всегда такой. По-моему, это поза, способ показать себя более значительным. Он изображает рассеянного чудака, нелюдима. Может быть, он обижен, что вы к нему не подошли? Готов поклясться, он и строчки за вечер не прочел.
- Ваше здоровье! - пробормотал Мегрэ. - Что касается меня, то мне не терпится оказаться в постели.
Однако он в сопровождении Лапуэнта направился на улицу Сен-Шарль в квартиру Рикенов. Открыл дверь Лурти. Он был без пиджака, с всклокоченными волосами, потому что спал в кресле. В комнате горел только ночник, и запах дезинфекции еще не выветрился.
- Никто не приходил?
- Два журналиста.
- Никто не приходил?
- Два журналиста... Я им ничего не сказал, только посоветовал обратиться на набережную Орфевр.
- Кто-нибудь звонил?
- Звонили два раза.
- Кто?
- Не знаю. Услышав звонок, я подошел к телефону. Было слышно дыхание, но никто не отвечал. Потом повесили трубку.
- В котором часу это было?
- Первый раз - в восемь, второй - совсем недавно. Несколько минут спустя Мегрэ уже дремал в маленькой черной машине, которая везла его домой.
- Я страшно устал, - признался он жене, раздеваясь.
- Надеюсь, ты хорошо поужинал?
- Очень. Я должен повести тебя в этот ресторан. Его хозяйка, бывшая опереточная певичка, теперь целиком посвятила себя кулинарному искусству. Она готовит такое жаркое...
- В котором часу завтра тебе вставать?
- В семь.
- Так рано?
Действительно, очень рано. Потому что скоро, почти сразу же, наступило семь часов утра. Мегрэ показалось, что он даже не успел заснуть, как почувствовал запах кофе, и жена трясла его за плечо, прежде чем раздвинуть шторы.
Яркое солнце приятно грело. Как чудесно открыть окно спальни и услышать чириканье воробьев!
- Странная история... Странные люди... Я попал в мир кино, и, как в кино, все началось с пустяка - у меня украли бумажник.
- Ты думаешь, он - убийца?
Мадам Мегрэ, которая знала об этом деле только из газет и по радио, тут же пожалела, что задала такой вопрос.
- Прости, пожалуйста.
- Во всяком случае, я вряд ли смог бы тебе ответить.
- Ты идешь без пальто?
- Да. Погода не хуже, чем вчера, а вчера мне не было холодно. Даже когда я возвращался домой ночью.
Он не стал дожидаться автобуса, остановил такси и отправился на остров Сен-Луи. Напротив гостиницы "Аист" находилось бистро, где вокруг стойки валялись груды досок и мешки с углем. Торранс с помятым от усталости лицом пил кофе, когда вошел комиссар.
- Как прошла ночь?
- Нормально. Ничего не произошло, разве что теперь я в курсе, где и когда гасят свет. На пятом этаже горел свет до шести утра. Ваш Рикен не выходил. Постояльцы вернулись. Двое туристов приехали на такси... Ко мне пристала собака и почти всю ночь ходила за мной. Вот и все.
- Можешь идти спать.
- А рапорт?
- Сдашь завтра.
Мегрэ вошел в гостиницу, хозяина которой знал уже лет тридцать. Это было скромное заведение, в котором останавливались лишь завсегдатаи, почти все из восточной Франции, потому что хозяин был эльзасец.
- Мой клиент проснулся?
- Звонил десять минут назад и просил принести в номер чашку кофе и рогалики. Только что понесли.
- Что он ел вчера на ужин?
- Ничего. Вероятно, сразу же заснул, потому что около семи ему в дверь стучали, но он не ответил.
Лифта не было. Мегрэ пешком поднялся на пятый этаж, остановился на площадке, чтобы отдышаться, а потом уже постучал в сорок третий номер.
- Входите.
Поставив поднос на одеяло, Фрэнсис выпрямился в кровати, голый и худой, небритый, с воспаленными глазами.