)>. Пуаро согласился со мной:
- Этот сладкоречивый господин очень разочаруется, когда мы не вернемся, так как считает, наверное, дом уже проданным.
- Наверное, вы правы. А хорошо бы позавтракать здесь, прежде чем вернемся в Лондон.
- Мой дорогой Гастингс, по-моему, рано уезжать, мы еще не сделали того, зачем прибыли.
Я с удивлением уставился на Пуаро:
- Вы думаете о внезапной кончине старой леди?
- Вот именно.
Тон, каким это говорилось, заставил меня еще пристальнее взглянуть на моего друга. Было очевидно, что он вспомнил о, чем-то в том непонятном письме.
- Но если она умерла, Пуаро, что можно сделать? Теперь узнать ничего нельзя.
Я знал по опыту, что спорить с Пуаро бесполезно, тем не менее не успокоился и собрался протестовать дальше, но в эту минуту мы подошли к порогу гостиницы и Пуаро прекратил всякие разговоры. Нас проводили в кофейную комнату, которая оказалась уютной, с легкими занавесками на окнах. Старший официант, медлительный, тяжело дышащий человек, подошел к нам. Мы оказались единственными, желающими позавтракать. После сыра и бисквитов официант принес нам две чашки жидкого кофе. За завтраком Пуаро с помощью официанта приобрел некоторые сведения о "Литлгрин Хаус".
- Я видел дом снаружи, по-моему, он в хорошем состоянии, да? - обратился он к официанту.
- О, сэр, помещение прекрасное, черепичная крыша. Несколько старомоден, никогда его не обновляли. Зато сад - картинка. Мисс Арунделл обожала свое гнездо.
- Я слышал, дом принадлежит мисс Лоусон.
- Правильно, сэр, мисс была компаньонкой старой леди, и когда та умерла, все досталось ей, и дом тоже.
- В самом деле? Разве у хозяйки не было родственников?
- Почти что не было, кроме племянниц и племянника. Но мисс Лоусон была ведь с ней до последнего часа.
- Наверное, кроме дома было и немного денег?
- Старая леди почти не тратила денег, непонятно, на что жила, и оставила приличную сумму.
- Удивительное дело, просто волшебная сказка, не так ли? Бедная компаньонка неожиданно стала наследницей. Она еще молода, эта мисс Лоусон? Может ли насладиться свалившимся на нее богатством? - спросил Пуаро.
- О, нет, сэр, женщина среднего возраста.
Слово "женщина" было произнесено с особой интонацией. Стало ясно, что бывшая компаньонка - предмет многочисленных толков и пересудов в Маркет Бейсинге.
- Мисс Арунделл жила здесь в течение многих лет, не так ли?
- Да, сэр, она и ее сестры, а еще раньше генерал Арунделл, их отец. Не помню его как следует, но человек, говорят, был с характером. Он долго служил в Индии. Я знал трех его дочерей. Первой умерла мисс Матильда, потом Агнесса и, наконец, Эмили.
- Случилось это недавно?
- В начале мая или, возможно, в конце апреля.
- Некоторое время она болела?
- Прибаливала понемногу, здоровьем хорошим не отличалась. Чуть не умерла год назад от желтухи, долго еще оставалась желтой, как лимон. За последние пять лет здоровье ее совсем ухудшилось.
- Здесь, наверное, есть хорошие врачи?
- Да, доктор Грейнджер. Он уже около двадцати лет лечит у нас многих и к ним часто заходил. Мужчина своенравный, с причудами, но врач хороший.
Он уже около двадцати лет лечит у нас многих и к ним часто заходил. Мужчина своенравный, с причудами, но врач хороший. У него молодой помощник, доктор Дональдсон, работающий по-новому, некоторым нравится. Есть еще один эскулап, Гардинг, но к нему мало обращаются.
- Каждый должен хоть немного узнать о месте, где собирается обосноваться. А хороший врач - не последнее дело, - заметил сыщик.
- Совершенно верно, сэр.
Пуаро заплатил по счету, добавив значительную сумму в качестве чаевых.
- Большое спасибо, сэр. Надеюсь и даже уверен, что вы поселитесь здесь.
- И я так думаю, - с лукавой улыбкой ответил Пуаро.
- Уже удовлетворились? - спросил я, оказавшись на улице.
- Совсем нет, мой друг. - И он повернул в другом направлении.
- Куда же вы теперь, Пуаро?
- В церковь, мой дорогой, там всегда можно встретить что-либо интересное: архитектура, старинная скульптура...
Я усомнился в его словах. Но Пуаро в самом деле внимательно оглядел интерьер храма, потом как бы бесцельно побродил по церковному двору, читая эпитафии на могилах. Я не удивился, когда он остановился перед мраморной плитой, на которой было следующее: "Священной памяти Джона Лавертона Арунделла, генерала, родившегося 24 марта 1819 года, а умершего 19 мая 1888 года, в возрасте 69 лет. Борьба и только борьба в этой жизни". А дальше: "Матильда Анна Арунделл, умершая 10 марта 1912 года. Я восстану и пойду вслед за отцом". Потом: "Агнесса Джорджина Мария Арунделл, умершая 20 ноября 1921 года. Проси да и воздастся". И наконец: "Эмили Гарриет Лавертон Арунделл, умершая 1 мая 1936 года. Твоя воля будет выполнена".
Пуаро некоторое время смотрел, глядя на надписи, бормоча чуть слышно:
- Первое мая.., первое мая, а день, когда я получил письмо, - двадцать восьмое июня. Понимаете или нет, Гастингс, что такой факт требует объяснения?
Я понял одно: Пуаро решил искать объяснение этому факту.
Знакомство с "Литлгрин Хаус"
Уйдя с церковного двора, Пуаро вновь направился к дому мисс Арунделл. Он все еще играл роль заинтересованного покупателя, поэтому по-хозяйски открыл Калитку и устремился по тропинке к парадному входу. Случайно наш друг, терьер, отсутствовал, но его лай слышался в доме. Вскоре послышались шаги, и дверь открыла приятная женщина пятидесяти-шестидесяти лет, старомодного вида служанка. Пуаро показал рекомендательное письмо.
- Да, сэр, агент звонил. Прямо сейчас посмотрите дом?
Я заметил, что ставни в наш первый приход были закрыты, теперь же, как бы в ожидании гостей, все открыто. Кругом необыкновенная чистота. И женщина тоже была весьма опрятна.
- Эта комната для утреннего чая, сэр.
Я удовлетворенно осмотрелся. Прекрасное помещение с большими окнами, выходящими на улицу, обставленное хорошей старомодной мебелью, в основном викторианской, но был книжный шкаф в стиле чиппендейл и великолепные стулья.
Терьер продолжал лаять где-то вдалеке. Вдруг лай стал громче, и вскоре пес появился в комнате, подозрительно принюхиваясь.
- О, Боб, какая непослушная собака! Не обращайте, сэр, на него внимания. Этот пес никогда никого не кусал, - заверила служанка.
- Хороший пес, но нуждается в обучении, - произнес я.
- Да, сэр, обычно он проходил тренировку три раза в год.
- Пес старый?
- О нет, ему не больше шести, а иногда ведет себя как щенок.