Нам показалось очень странно и неестественно, что лев пожирает льва, и мы
подумали, что, может, они вовсе не родня. Но Джим сказал, что это все
равно. Он сказал, что свинья любит есть своих собственных детей, и паук
тоже, и что, наверно, лев почти такой же безнравственный, может только
чуть-чуть поменьше. Он сказал, что лев, наверно, не станет есть своего
родного отца, если только узнает его, ну а зятя своего он наверняка
сожрет, когда очень сильно проголодается, а что касается тещи, то ее в
любой момент. Ну да известно, что от рассуждений толку мало. Рассуждай
хоть до тех пор, покуда коров с поля пригонят, и все равно ни до чего не
додумаешься. Потому мы это дело бросили.
Обыкновенно в пустыне по ночам бывает очень тихо, но на этот раз мы
услышали концерт. На ужин собралось множество всяких зверей - визгливые
подлые твари, про которых Том сказал, что это шакалы, и еще какие-то с
изогнутыми спинами, - их он называл гиенами. Вся шайка подняла страшный
галдеж. Такого, что они там вытворяли, я еще в жизни не видывал. Мы
привязали шар канатом к вершине дерева, отменили вахты, улеглись спать и
уснули, но я несколько раз вставал поглядеть на зверей и послушать ихнюю
музыку. Это все равно что получить бесплатный билет в зверинец. Дурак бы я
был, если б спал и не воспользовался таким небывалым случаем. Навряд ли
еще когда-нибудь так здорово повезет.
На рассвете мы снова отправились ловить рыбу, а потом целый день
прохлаждались в пустой тени на островке и по очереди следили, чтоб зверям
не вздумалось сунуться к нам и стащить себе на ужин парочку эрронавтов. Мы
назначили отлет на завтра, но потом передумали, - уж больно хорошо тут
было.
На третий день, поднявшись в небо и взяв курс на восток, мы обернулись
назад и до тех пор смотрели на озеро, покуда оно не превратилось в
маленькое пятнышко на поверхности пустыни, и нам казалось, будто мы
распрощались с другом, которого больше никогда не увидим, вот что я вам
скажу.
Джим долго думал про себя, а потом и говорит:
- Масса Том! По-моему, мы уже почти до самого конца пустыни добрались.
- С чего ты взял?
- Добрались, это факт. Вы ведь знаете, как долго мы над ней болтаемся.
Наверно, скоро весь песок выйдет. Я прямо удивляюсь, как его еще до сих
пор хватило.
- Ерунда! Песку тут полным-полно, ты не беспокойся.
-Да я не беспокоюсь, масса Том, я только удивляюсь, и все. У господа бога
песку сколько угодно, в этом я не сомневаюсь, да только не станет он его
зря на ветер бросать, а эта пустыня уже и так хороша, и если ее еще дальше
тянуть, то наверняка песок зря на ветер бросать придется.
- Да брось-ка ты! Пустыня еще только начинается. Как ты думаешь, Гек,
Соединенные Штаты - большая страна?
- Ясно, большая, - говорю, - я так думаю, что больше ее на свете нет.
- Вот видишь, - говорит Том, - эта пустыня почти такой же формы, как
Соединенные Штаты, и если ее положить на Соединенные Штаты, то страна
свободы скроется с глаз, словно ее одеялом накрыли. Там наверху, возле
штата Мэн, на северо-западе, останется торчать один уголок, да и еще
Флорида вылезет наружу, как черепаший хвост, вот и все. Года два или три
назад мы отняли у мексиканцев Калифорнию"Калифорния была присоединена к
США после захватнической войны с Мексикой (1846-1848) по мирному договору,
заключенному в Гвадалупе-Гидальго 2 февраля 1848 года", так что теперь эта
часть Тихоокеанского побережья наша, и если взять Сахару и положить так,
чтоб ее край был на берегу Тихого океана, она накроет все Соединенные
Штаты и за Нью-Йорком протянется еще миль на шестьсот в Атлантический
океан.
- Господи боже ты мой! - говорю я. - А документы у тебя на это есть. Том
Сойер?
- Есть, вот они тут, и я их все время изучаю. Можешь сам посмотреть, если
хочешь. От Нью-Йорка до Тихого океана две тысячи шестьсот миль, а от
одного края Великой Пустыни до другого - три тысячи двести. Площадь
Соединенных Штатов - три миллиона шестьсот тысяч квадратных миль, площадь
пустыни - четыре миллиона сто шестьдесят две тысячи. Сахарой можно накрыть
все Соединенные Штаты - до последнего дюйма, а туда, где края выступают,
можно засунуть Англию, Шотландию, Ирландию, Францию, Данию и всю Германию
в придачу. Да, сэр, всю родину смелых и все эти страны можно начисто
запрятать под Великой Сахарой, да еще две тысячи квадратных миль песка
останется.
- Да, - говорю я, - тут уж я и вовсе ничего не понимаю. Выходит, господь
положил на Сахару столько же трудов, сколько на Соединенные Штаты и все
прочие страны. Он, наверно, не меньше двух или трех дней эту пустыню
создавал.
Тут Джим вмешался в наш разговор:
- Нет, Гек, неправильно ты говоришь. Я так думаю, что эту пустыню вовсе
никто не создавал. Ты только погляди на нее. Погляди - и увидишь, что я
прав. От пустыни какой прок? Никакого. От нее никакой выгоды быть не
может. Верно я говорю, Гек?
- Пожалуй, верно.
- Ведь правда, масса Том?
- Может, и правда. Валяй дальше.
- Если от чего-нибудь никакого проку нет, то его зря создали, правда?
- Правда.
- Ну вот! Разве господь бог создавал что-нибудь зря? Вы мне ответьте.
- Конечно, нет. Не создавал.
- Тогда зачем же он пустыню создал?
- Валяй, валяй. В самом деле, зачем он создал пустыню?
- Масса Том, мое мнение такое: он никогда ее не создавал, то есть у него и
в мыслях ничего такого не было, он и вовсе за это дело не брался. Сейчас я
вам все растолкую, и вы тогда увидите. Все было точно так же как бывает,
когда строится дом. Что вы тогда делаете с мусором и щепками, которые
остаются? Вы берете их, вывозите и сбрасываете в кучу на каком-нибудь
пустом участке. Ну, вот я и думаю, что точно так же оно и было. Когда
господь бог собрался построить мир, он взял множество камней и сложил их в
кучу, а потом взял много земли и тоже сложил в кучу рядом с камнями, а
потом взял песок, и его тоже там рядом, в кучу сложил. Затем он начал.
Отмерил он немного камней, земли и песку, сложил их вместе и сказал: "Это
Германия", а после приклеил к ней ярлык и поставил в сторону сушиться;
потом отмерил еще немножко камней, земли и песку, сложил их вместе и
сказал: "Это Соединенные Штаты", приклеил на них ярлык и поставил в
сторонку сушиться; и так далее и тому подобное - пока не настал субботний
вечер. Тогда он оглянулся и увидел, что все они созданы и что очень даже
хороший мир он за такое короткое время создал. Вдруг он заметил, что землю
и камни он отмерил точно, а вот песку-то очень много осталось, а как это
так вышло, он и сам позабыл. Стал он глядеть, нет ли где поблизости
пустого участка, и увидел это место, и сильно обрадовался, и велел ангелам
забрать весь песок, да и свалить его сюда. Вот что я про это думаю - я
думаю, что Великую Сахару вовсе никто не создавал, она просто так,
случайно получилась.
Я сказал, что это и в самом деле веский аргумент, Джим еще ни разу такого
не приводил. Том сказал то же самое. Однако он добавил, что аргументы -
это в конце концов одни лишь теории, и больше ничего; а теории ничего не
доказывают, от них только та польза, что можно немножко выиграть время и
отдохнуть, ежели ты совсем запутался, стараясь найти что-нибудь, чего
найти невозможно.