Костер горел ярким пламенем. Сухиеветкитрещаливогне.Искры
взвивались и пропадали в темной вышине ночи.
- Тише! - прошептала вдруг Зина.
Все замолчали и обернулись к лесу.
Хрустнулаветка...Зашелестелилистьядеревьев,точнослабый
ветерок пробежал по ним... Послышался чей-то вздох...
Миша сделал рукой знак всем сидеть не шевелясь, поднялсяизамер,
вглядываясь в темный лес, прислушиваясь к странным звукам...
Неужели Игорь и Сева вернулись?
7. Васька Жердяй
Это был не Сева и не Игорь...
К костру подошел Васька Жердяй, высокий парнишка в белойрубахеи
узких холщовых штанах, едва прикрывавшихегоострые,худыеколени.
Прозвали его Жердяем потому, что был высок и тощ. Он жил сматерьюи
старшим братом Николаем на самомкраюдеревни,вполуразвалившейся
избушке. Отец его погиб в германскую войну.
Жердяй больше других деревенских ребят дружилскомсомольцами.И
они любили его. Он был добр, услужлив. Правда, верил в чертей и прочую
ерунду, но зато хорошо знал лес, реку иоченьинтереснорассказывал
всякие истории и небылицы. Старший брат Жердяя, Николай, был плотник и
помогал ребятам устраивать клуб.
- Ты, Жердяй... - разочарованно протянул Миша.
- Я! - Жердяй присел к костру и дружелюбно улыбнулся.
Вмелькающихтеняхкостраегобольшаяголоваснеровно
подстриженными (видно, тупыми ножницами) белобрысыми космамиказалась
еще всклокоченнее, чем обычно. Он веточкой подгребугликкоструи
сказал:
- На деревне говорят, у вас два пионера пропали.
- Ерунда, - ответил Миша, - найдутся.
Жердяй с сомнением покачал головой:
- Не скажи... Если на Голыгинскую гать забредут,такмогутине
вернуться.
- Что за гать такая? - спросила Зина.
- Гать-то? Дорога лесная.
- Гать - дорога из хвороста, а иногда из бревен. Строится обычно на
болоте, - пояснил Славка.
- Верно, - подтвердил Жердяй, - из хвороста. И на болоте построена.
Только давно. Ею никто и не пользуется.
Генка нетерпеливо спросил:
- Что ты хочешь рассказать про эту гать?
- Про Голыгинскую? А то, что если попали ваши ребята на Голыгинскую
гать, так могут и не вернуться.
- Утонут? - спросила Зина Круглова.
Жердяй покачал головой:
- Утонуть не утонут, а увидят старого графа и помрут.
- Опять ты басни рассказываешь? - усмехнулся Генка.-Ненадоело
выдумывать?
- Не выдумываю я, - серьезно ответил Жердяй, - все истинная правда.
Старики рассказывают. Там граф с сыном закопаны. Прямо в гати.Царица
приезжала сюда, давно, еще до Наполеона. Вот царица приехала и казнила
графа с сыном. А хоронить не позволила. Велела прямо в грязь закопать,
на гати, чтобы все по ним ездили. Так они там закопанные и лежат.
- А наши ребята здесь при чем? - спросил Миша.
- Вот слушай... Значит, старый граф с сыном там закопаны. Только не
похоронены они как полагается, вот и томятся их души. Никак не попадут
ни в рай, ни в ад.
Только не
похоронены они как полагается, вот и томятся их души. Никак не попадут
ни в рай, ни в ад.
- Ох и умора! - закричал Генка.
Коровин недовольно заметил:
- Дай послушать, что человек говорит!
- Томятся, значит, ихдушеньки,-строгоипечальнопродолжал
Жердяй, - так и стонут под гатью, так истонут.Ясамтудаходил,
слышал.Старыйграфэтакглухостонет;постонетдаперестанет,
постонет да перестанет. А молодой - громко, точно плачет, ей-богу!..
- Страшно! - прошептали сестры Некрасовы и опасливопосмотрелина
лес; но им сделалось еще страшнее, и они придвинулись ближе к костру.
Жердяй глухим, монотонным голосом, подражая старикам, продолжал:
- А в самую глухую полночь старый граф выходит на гать.Бородадо
колен, белый весь, седой. Выходит и ждет. Увидит прохожего человекаи
говорит ему: "Пойди, говорит, к царице и скажи: пусть, мол,похоронят
нас по христианскому обычаю. Сделай милость, сходи!"Такэтопросит
слезно да жалобно... А потом кланяется. А вместо шапки снимает голову.
Держит ее в руке и кланяется... Стоит без головы и кланяется. Туткто
хошь испугается, с местанесдвинешьсяотстраху.Астарыйграф
кланяется, голову в руках держит и идет на тебя. Апрохожемуглавное
что? Главное - на месте выстоять. Коли выстоишь,таконподойдетк
тебе вплотную и сгинет. А ежели побежишь, так тут и упадешьзамертво.
Упадешь замертво, а граф тебя под гать и утащит.
- И многих он утащил? - улыбнулся Миша.
- Раньше много утаскивал. А теперь туда и не ходит никто. Из Москвы
приезжали. Рыли эту самую гать.Даразвеихнайдешь!Какмилиция
уехала, так они снова залегли.
- А за что их казнили? - спросил кто-то.
- Кто их знает! Кто говорит - за измену, кто говорит - клад золотой
царский запрятали.
- Ну, конечно, - иронически заметил Генка, - кладужобязательно.
Без клада не обойдется.
Миша протянул руку по направлению к дому:
- Про этих графов ты рассказываешь?
- Про них, - кивнул головой Жердяй, - пропредковихних.Который
графзаграницуубежал,тактому,чтоподгатью,онвнуком
приходится.
Миша зевнул:
- Сказки!
- Не говори, - возразил Жердяй, - старики рассказывают!
- Мало ли что старики рассказывают, - пожал плечами Миша. - Сколько
чудес рассказывали про мощи, а когда стали в церквах изыматьценности
в пользу голодающих, так ничего и не нашли в этих мощах. Одна труха, и
больше ничего. Обман! Затуманивают вам мозги.
Потом Миша посмотрел на свои громадные часы. Он носил ихнаруке,
но они были переделаны из папиных карманных. Полдевятого.
- Давай отбой! - приказал Миша горнисту.
В ночной тишине громко прозвучал горн.
Прощаясь с Жердяем, Миша сказал:
- Завтра сходи с ребятами в лес и наруби еловых веток. Мы имиклуб
украсим.
- Можно, - согласился Жердяй. - А книжки принесете?
- Обязательно. И попроси Николая, чтобы он тоже пришел. Поможет нам
закончить сцену и скамейки.