— Он повернулся к Монике: — А вы? Как по–вашему, похож я на убийцу?
Прежде чем Моника успела ответить, Джо подался вперед и, понизив голос, произнес:
— Вас не должно волновать наше мнение, Ронни. Даже если бы я считал вас хладнокровным злодеем, защищал бы точно так же, как невиновного. Поймите, моя задача не в том, чтобы поднять вам настроение, а в том, чтобы выиграть дело.
— Тип из «Махоунс» то же самое говорил.
Джо намек понял — последнего, кто это сказал, отстранили от дела. Он встал.
— Мы уходим, — сказал Джо Монике, и она тоже поднялась со стула. Джо принялся укладывать бумаги обратно в портфель.
— Вы куда? — испуганно округлил глаза Ронни.
— Если нужен адвокат, который будет за ручку держать и жалеть вас, несчастного, ищите кого–нибудь другого. Потом пожалеете — уж на что, на что, а на это времени у вас будет достаточно.
— Стойте! — воскликнул Ронни.
— Зачем? Снова начнете умолять, чтобы мы вам поверили? Меня интересует только одно — как выигрышно представить дело в суде.
Джо подал Монике знак, что пора идти. Но Ронни поспешно вытянул руку и ухватил Джо за портфель.
— Я вас очень прошу, не бросайте…
Джо выдержал паузу. Блеф сработал.
— Хорошо, только учтите — правила устанавливаю я. Делайте, что говорят. Я ваш адвокат, а не совесть, которую надо успокоить.
Несколько секунд Ронни дулся молча, потом тихо произнес:
— Ладно… Извините. Работаю я на упаковочной фабрике, на конвейере. Платят не особо много, потому и жили в этой халупе.
Джо внимательно взглянул на него и сел.
— Продолжайте.
Некоторое время Ронни сидел молча, уставившись на Джо и сжав губы. Наконец заговорил:
— Бригадир ругался, что я ушами хлопаю.
— А вы хлопали?
— Вроде того.
Джо откинулся на спинку стула и положил ручку на стол.
— Ответ не слишком убедительный. Поясните, что означает «вроде того».
— Вы прямо как эти…
— Кто — эти?
— Полицейские, — ответил Ронни. — Ну, ронял я коробки, не успевал вовремя на ленту ставить, вот и приходилось конвейер останавливать. Заказ выполнить не успевали, бригадир и психанул.
— Да, хорошего мало. Прокурор постарается использовать вашу рассеянность как аргумент в свою пользу.
— Да я просто не в настроении был. Говорю же — поцапались перед работой.
— Вы ведь упоминали, что ссоры для вас с Кэрри — обычное дело. И чем же это утро отличалось от других?
Ронни уставился на столешницу и принялся нервно потирать руки. То открывал рот, то опять закрывал. Наконец поднял глаза и выговорил:
— Крикнул, что убить ее хочу, а потом… э-э… ударил.
Ронни покосился на Монику, но поспешно отвел взгляд, покраснев от стыда. Джо на секунду прикрыл глаза. Так вот почему Ронни решил сменить адвоката — ему сказали, что позиция обвинения слишком сильная, самое время признаваться, где спрятал тела, и рассчитывать на послабление за чистосердечное признание.
— Значит, между вами произошел не просто обычный спор? — уточнил Джо, снова открыв глаза.
— Да, только учтите, я ее раньше никогда не бил, и пальцем не трогал, — продолжил Ронни, лихорадочно переводя взгляд с Джо на Монику и обратно. — Конечно, я ей много всякого говорил, и «убью» орал, но это же просто слова были. Это же не значит, что я ее правда прикончил.
— Расскажите, почему вы ударили Кэрри.
— Ну, что тут скажешь? Разъярился, сам себя не помнил. Она мне в лицо всякие гадости вопила, вот и дал ей в нос. Потом кровь во все стороны… На стене, на камине… А больше всего там, где она упала.
— Вы вытерли следы?
— Да, хотя уже на работу опаздывал. Мне тогда очень стыдно было, что так сорвался. А когда домой пришел, ее уже не было.
— И что, никакой записки? Или сообщения на телефоне?
— Нет.
— В доме еще кто–нибудь живет?
— Нет, только мы на первом, и квартирный хозяин на третьем. А квартира на втором пустая стоит.
— Как вы поступили, когда вернулись домой и обнаружили, что Кэрри нет?
— Подумал, опять по магазинам потащилась или к матери поехала — мало ли. Она иногда так делала — сваливала, не предупредив. Только в этот раз все было по–другому. Я же ее стукнул.
— Вы что–нибудь предприняли, чтобы разыскать Кэрри?
— Сначала ничего. Стыдно было. А потом беспокоиться начал, время–то идет. Матери ее набрал, всех подруг обзвонил — нигде нет…
— Давно это произошло?
— Три недели назад. Кэрри и Грейс забрала, не представляю, как она там одна с ребенком… Короче, совсем с катушек съехал, прямо дурной стал. В голову всякие страшные мысли полезли, да такие убедительные, что не отмахнешься. Даже подумал… — Ронни глубоко вздохнул, собираясь с духом. — А вдруг я улизнул с фабрики пораньше, вернулся домой да и прикончил ее, а теперь ничего не помню?
— У вас есть основания подозревать, что все так и было? — спросил Джо. — Страдаете какими–то заболеваниями? Раньше случались провалы в памяти?
— Ну, иногда. Когда разнервничаюсь, будто отключаюсь. Ничего потом не помню.
— А другие что говорят? Вы проявляли агрессию во время этих ваших отключек?
— Вроде нет. В голове не укладывается, что мог кого–то прикончить, даже в таком состоянии. А вдруг было дело?.. Попробуй вспомни. А тут еще Грейс. Так за дочку боялся, сил нет… Вот и свалял дурака.
— Меня терзают дурные предчувствия…
— Пошел в полицию и заявил, что убил Кэрри.
Джо не смог скрыть удивления:
— Сами?!
— Говорю же, со страху сам не свой был. И вообще, я же не знал наверняка. Вот и… — Ронни покачал головой.
— Не припомните, что именно вы говорили в полиции?
Ронни шумно выдохнул:
— Нет. Все как в тумане. Сказал — кажется, убил свою девушку. Что–то вроде того.
Джо откинулся на спинку стула.
— Итак, перечислим факты, свидетельствующие против вас. Утром вы громко ругались с Кэрри, грозя ей расправой. В квартире остались следы ее крови. Вы странно вели себя на работе. Сразу после исчезновения ничего не предприняли, зато потом сами явились в участок и признались в убийстве. — Джо красноречиво вскинул руки к потолку. — Ничего не пропустил?
— Вроде нет.
— На сегодня я услышал достаточно, — произнес Джо.
— Теперь откажетесь, да?
— Этого я не говорил. Мне просто нужно время, чтобы как следует изучить дело, вот и все.
— Я без вас пропаду. — В голосе Ронни зазвучала мольба. — Я никого не убивал, теперь–то на все сто уверен! Понимаю, положение не ахти, но без вашей помощи мне крышка. Я ж не думал, что в тюрьме так хреново…
Джо посмотрел на Ронни и прочел в его взгляде отчаяние. Джо сразу понял, что дело потребует много сил. С серьезными случаями всегда так.
— Увидимся завтра в суде, — наконец проговорил он. — Единственное, что могу посоветовать, — лишний раз не высовывайтесь.
В коридор между стеклянными будками зашел охранник. Ронни медленно встал. По щеке скатилась слеза. Что это — горе или угрызения совести? Джо еще только предстояло узнать ответ. Когда Ронни уже выходил из будки, он вдруг обернулся к Джо и спросил:
— Вы ведь меня не узнаете?
Джо призадумался:
— Нет.