Все делятся байками. — Сэм опустил голову, и Эванс снова подалась вперед. На этот раз голос ее зазвучал мягче. — Понимаю, вам предстоит принять непростое решение, но помните, на чьей вы стороне. Какова ваша цель — исполнить долг или выгородить клиента брата? А как насчет несчастных жертв?
Сэм поднял голову.
— Значит, вы только за этим меня позвали?
— Не пойму, к чему вы клоните.
— Думал, хотите пригласить меня в команду. Уже приготовился перейти в ваш отдел.
— Значит, вы этого хотите?
— Всегда мечтал. Но не такой ценой.
Эванс снова откинулась на спинку вертящегося кресла. Внимательно прищурившись, выдержала паузу и наконец произнесла:
— В расследовании вы можете участвовать только неофициально.
— Это еще почему?
— Судите сами. Что, если Ронни Бэгли признают невиновным и все узнают, что в деле принимал участие брат защитника? Представьте, какой скандал начнется.
— И в каком же качестве я буду выступать?
— Просто в качестве добросовестного полицейского, который сразу докладывает куда следует, когда узнает что–то важное. — Инспектор Эванс достала из верхнего кармана жакета маленькую серебряную визитницу, открыла, вынула карточку и протянула Сэму: — Звоните по любому поводу, даже если Джо Паркер упомянет имя Бэгли мимоходом. Запоминайте каждое слово.
Сэм повертел визитку в руке.
— А если откажусь?
— Ваше право, но тогда испортите репутацию и окажетесь в черном списке. Не советую так поступать, Сэм. Подумайте о карьере.
Не веря своим ушам, потрясенный Сэм уставился на инспектора Эванс, но та ответила невозмутимым взглядом. Сэм поднялся на ноги и, пытаясь сдержать возмущение, произнес:
— Я могу идти, мэм?
— Если мы друг друга поняли — да.
Сэм кивнул:
— Поняли.
Выйдя из кабинета, он заглянул в дверь оперативного штаба. Никто не посмотрел в его сторону. Для них Сэм был чужаком. Он отвернулся и с раскрасневшимся от гнева лицом быстрыми шагами поспешил прочь. По пути Сэм хлопнул всеми попавшимися по дороге дверьми.
Ронни Бэгли смотрел на свои руки, продолжая потирать большим пальцем ладонь. Когда снова поднял голову, заговорил:
— Неизвестно, что с ней случилось. Как я мог ее убить, если она вполне может оказаться где–то живая и здоровая? Да, меня обвинили в убийстве, но это же еще не значит, что меня признают виновным, правда?
Джо поджал губы. В таких случаях отсутствие трупа — не помеха, однако это обстоятельство существенно затрудняет работу обвинению.
— Присяжные любят загадочные преступления, особенно убийства, — ответил Джо. — Кому не хочется поиграть в детектива и самому найти разгадку! Это вам не ограбление и не драка в пабе. Сторона обвинения считает, что убили двух человек. Если им удастся убедить присяжных, те, конечно, захотят наказать убийцу. Единственный выход — доказать, что вы не убийца, иначе приговора не избежать.
— А я‑то думал, что человек считается невиновным, пока не будет доказано обратное.
— Презумпция невиновности? Ну да, такова теория, но к практике она не имеет ни малейшего отношения. Помните, присяжные — обычные люди, такие же, как мы с вами, и они не хотят, чтобы злодей ушел безнаказанным. Придется затратить много труда, чтобы вас признали невиновным. Так что рассказывайте. Начните с того дня, когда в последний раз видели Кэрри.
Ронни сделал глубокий вдох и сглотнул. Бэгли явно нервничал, но почему, Джо понять не мог — то ли воспоминания слишком болезненные, то ли он умелый притворщик, репетирующий жалобную речь перед судом. Джо оглянулся на Монику. Та сидела подавшись вперед. Еще бы, ведь это ее первое серьезное дело.
— Кэрри на меня кричала, — начал Ронни, вытирая глаза.
— Кэрри на меня кричала, — начал Ронни, вытирая глаза. — Она вообще часто скандалы закатывала. Квартира у нас на первом этаже, дом — развалюха, район — убогая дыра. Работа у меня была, но денег вечно не хватало. А еще Кэрри много пила, даже когда ребенок родился. Наверное, алкоголичкой была.
— Б
— Сколько ей лет?
— Тридцать.
— Ну–ка, расскажите поподробнее о скандалах. Почему Кэрри на вас кричала?
— В основном из–за денег. Сами знаете, как это бывает. Кэрри была… — Ронни запнулась. — Кэрри на деньгах прямо зациклена. Оформляет кредитные карты во всех банках подряд, и давай скупать всякое барахло — шмотки, туфли… Любит, чтобы на улицах все шеи сворачивали. Счета потом приходят километровые, а ведь надо еще продукты покупать, за квартиру заплатить. Вчера утром надо было за электричество плату внести, а денег нет. Тут Кэрри принялась орать, что это я виноват, на жизнь зарабатывать не умею, вот и сидим без гроша. А я не меньше других в дом приношу, но она же все пропивает! До того дошло, что с утра первым делом за бутылку хватается. Шмоток–то красивых у Кэрри полно, а сама до того опустилась — смотреть страшно.
— Похоже, вы к ней не слишком хорошо относитесь.
— В смысле?
— Вы испытываете к ней некое влечение, но как человек Кэрри вам не особо симпатична. Можно даже предположить, что вы ее ненавидите.
— Не настолько же, чтобы убить!
Джо сделал кое–какие пометки.
— Я просмотрел ваше дело, в том числе показания некого Тэрри Дэя. Он рассказал полиции о ваших ссорах. Кто этот человек?
— Наш квартирный хозяин. Живет в том же доме, только на верхнем этаже. Мерзкий тип, прямо мурашки по коже. Вечно терся перед домом и на улицу пялился. Зачем, непонятно. Ну и конечно, сразу доложил полицейским, что мы ругаемся.
— Только не называйте его мерзким типом на суде, — предупредил Джо. — Иначе вас сочтут агрессивным, а вам это не надо. Демонстрируйте святую невинность, присяжные должны решить, что произошло недоразумение.
Ронни кивнул и продолжил:
— В общем, мы поцапались, а потом я ушел на работу.
— И где вы работаете?
— Что–то вы ничего не знаете. — Ронни перевел взгляд на Монику, потом опять на Джо. — Махоуны разве не сказали?
— Хочу услышать всю историю от вас. На вопросы в суде отвечать будете вы, а не я. Так что тренируйтесь.
— Вы меня все время подловить пытаетесь.
— Это еще что, Ронни! Подождите, когда вас прокурор подлавливать начнет, вот тогда узнаете. Хватит жалеть себя. Рассказывайте.
Ронни скрестил руки на груди.
— Вы мне не верите, я же вижу.