Жена и дети больше никогда его не видели. У него было
двое сыновей - мальчики пяти и трех лет, собственный дом в
пригороде Такомы, новый "пакард" и все прочее, что следует
иметь процветающему американцу.
Флиткрафт получил в наследство от отца семьдесят тысяч
долларов и, успешно торгуя недвижимостью, стал обладателем
капитала приблизительно в двести тысяч долларов. Его дела
шли нормально, хотя обилие не доведенных до конца сделок
говорило, что перед исчезновением он ничего специально в по-
рядок не приводил. К примеру, сделку, которая обещала ему
немалую прибыль, предполагалось заключить назавтра после
дня, когда он исчез. Судя по всему, в момент исчезновения при
нем было не больше шестидесяти или семидесяти долларов.
Вся его жизнь в последние месяцы была на виду, так что в тай-
ных грехах или даже в близких отношениях с другой женщиной
его не подозревали, хотя совсем исключить любую из этих воз-
можностей было, конечно, нельзя.
- Он исчез, - сказал Спейд, - как исчезает кулак, когда
разжимаешь пальцы.
В это время зазвонил телефон.
- Алло, - сказал Спейд. - Мистер Кэйро?.. Это Спейд. Вы
можете сейчас приехать ко мне домой, на Пост-стрит?.. Да, ду-
маю, что важно. - Он поглядел на девушку, сложил губы тру-
бочкой и выпалил: - У меня сейчас мисс О'Шонесси, которая
хочет встретиться с вами.
Бриджид О'Шонесси нахмурилась, заерзала на стуле, но
промолчала.
Спейд положил телефонную трубку и сказал:
- Он скоро будет здесь. Так, значит, случилось это в тысяча
девятьсот двадцать втором году. В тысяча девятьсот двадцать
седьмом я работал в крупном детективном агентстве в Сиэтле.
Приходит к нам миссис Флиткрафт и говорит, что в Спокане
видели человека, похожего на ее мужа. Я поехал туда. Это дей-
ствительно оказался Флиткрафт. Он уже два года жил в Спока-
не под именем Чарльза Пирса. Торговал автомобилями, что
приносило ему от двадцати до двадцати пяти тысяч долларов в
год, имел жену, сына-малыша, дом в пригороде Спокана и в
теплое время после четырех часов дня любил играть в гольф.
У Спейда не было четких инструкций на тот случай, если он
найдет Флиткрафта. И он пригласил его к себе в Давенпорт.
Чувства вины Флиткрафт не испытывал. Он оставил свою пер-
вую семью хорошо обеспеченной, собственное же поведение
казалось ему вполне оправданным. Его волновало только, су-
меет ли он объяснить Спейду резоны своих поступков - ведь
ему пока не приходилось развивать свои доводы вслух.
- Я-то его понял, - сказал Спейд Бриджид О'Шонесси, -
но миссис Флиткрафт так никогда и не смогла понять. Она счи-
тала его поступок идиотским. Может, она и права. Скандала
она не хотела, а после такого гнусного обмана - так она смот-
рела на это - он ей был больше не нужен. Поэтому они разве-
лись по-тихому, и все остались довольны.
- А теперь послушайте, что с ним произошло, - продол-
жал Спейд. - В тот день по дороге на обед он проходил мимо
стройки. Неподалеку от него на тротуар грохнулась балка, сор-
вавшаяся с восьмого или девятого этажа. Балка его не задела,
правда, осколком выбитого асфальта ему оцарапало лицо.
Просто кожу содрало, но шрам все-таки остался. Когда он
рассказывал об этом, то любовно потирал его пальцем. Хотя
он, по собственному признанию, до смерти испугался, главным
все же было потрясение, а не испуг. Он испытывал такое чув-
ство, будто кто-то сорвал покров с жизни и показал ему ее
устройство.
Он испытывал такое чув-
ство, будто кто-то сорвал покров с жизни и показал ему ее
устройство.
Флиткрафт был достойным гражданином, хорошим мужем
и заботливым отцом не по принуждению, а из внутренней пот-
ребности жить в согласии с окружающим миром. Его так во-
спитали. Такими были люди вокруг него. Та жизнь, которую он
знал, была ясной, упорядоченной, здравой и ответственной. Па-
дение балки показало ему, что на самом деле жизнь совсем не
такова. Его, достойного гражданина, мужа, отца, могло смах-
нуть с лица земли между конторой и рестораном случайно сор-
вавшейся балкой. Он вдруг осознал, что люди умирают по чис-
той случайности, а живут лишь до тех пор, пока их щадит сле-
пой рок.
И потрясла его больше всего даже не несправедливость, с
ней в конце концов, оправившись от первого шока, он сми-
рился. Самое сильное потрясение он испытал, открыв для себя,
что, упорядочивая свои дела, он отдалялся от жизни, а не при-
ближался к ней. Он сказал, что, не успев пройти и двадцати фу-
тов от того места, где упала балка, понял, что не обретет душев-
ного покоя, пока не приспособит себя к новому пониманию
жизни. К концу обеда он уже знал, как ему приспособиться.
Жизнь его может прервать случайно сорвавшаяся балка: нет
уж, он сам ее изменит не менее случайным образом, просто
исчезнув. По его словам, он любил свою семью, как все любят,
но, во-первых, он оставлял ее обеспеченной, а во-вторых, он
любил домочадцев не настолько, чтобы разлука с ними была
для него мучительной.
- В тот же день он уехал в Сиэтл, - сказал Спейд, - а отту-
да пароходом добрался до Сан-Франциско. Пару лет его носи-
ло по стране, а затем принесло на Северо-Запад, в Спокан, где
он осел и снова женился. Его новая жена внешне не была похо-
жа на прежнюю, но все-таки между ними было много общего.
Она принадлежала к тому хорошо известному типу женщин,
которые любят гольф, бридж и новые рецепты салатов. Он ни-
когда не жалел о содеянном, поскольку считал свое поведение
оправданным. Я даже думаю, что не догадывался, что, как и
следовало ожидать, попал в ту же самую колею, из которой
выбрался в Такоме. Но именно это мне больше всего в нем и
нравилось. Он приспособился к тому, что балки падают, а ког-
да они падать перестали, он приспособился и к тому, что они
больше не падают.
- Захватывающая история, - сказала Бриджид О'Шонесси.
Она встала с кресла и подошла почти вплотную к Спейду. Ее
широко раскрытые глаза смотрели на него очень многозначи-
тельно. - Мне, видимо, не надо объяснять вам, в сколь слож-
ное положение вы при желании можете меня поставить в его
присутствии.
Спейд улыбнулся не разжимая губ.
- Нет, объяснять это мне не надо, - согласился он.
- И вы также знаете, что я бы никогда не поставила себя в
такое положение, если бы не доверяла вам полностью. - Боль-
шим и указательным пальцами она вертела черную пуговицу на
его синем пиджаке.
Спейд воскликнул с притворной уступчивостью:
- Опять вы за свое!
- Но вы же сами знаете, что это правда, - настаивала она.
- Нет, я этого не знаю. - Он похлопал по руке, которая
вертела пуговицу. - Моя попытка выяснить, почему я должен
доверять вам, привела нас сюда. Не будем запутывать простые
вещи. Впрочем, пока вам удается убеждать меня слепо до-
верять вам, вам нет нужды доверять мне.