Девушка принесла графин скверного красного вина и стакан. Потом она подошла которому столу.
- Ты не видела сегодня синьора Буссо? - спросил человек с серьгами. - Он мне нужен.
- Нет, синьор Куриано, еще слишком рано. Дон выпил глоток вина, потом открыл свой рюкзак, достал оттуда газету и сделал вид, что погрузился
в нее. Мужчина, которого девушка назвала Куриано, выпил уже полбутылки вина, когда дверь распахнулась и в проеме возник коренастый человек,
одетый в черное.
- Я опоздал, - сказал он. - Но с моей головой творится что-то непонятное. Я едва поднялся с постели.
- Теперь не время заниматься твоей головой, Буссо, - грубо прервал его Куриано. - Это твои проблемы. Я жду тебя уже двадцать минут.
Коренастый натянуто улыбнулся.
- В следующий раз... - начал он.
- В следующий раз, в следующий раз! Следующего раза не будет. Он улетел в Париж. - Но он же вернется.
- Но тогда мы будем уже далеко отсюда, - Куриано встал. - Пойдем, нам нужно еще кое-что сделать. Буссо выругался:
- Но я могу хоть что-то выпить?
- Некогда. Мы и так опаздываем. Вставай. Они вышли из бара, и Дон смотрел им вслед, пока они не скрылись в конце переулка. Тогда он быстро
встал и пошел следом. Свернув за угол, он снова увидел обоих шпионов. Они пошли через площадь, а потом остановились возле невысокого дома.
Куриано достал ключ и открыл старую грязную дверь. Дон заметил номер дома и название улицы. Через несколько минут он уже стучал в дверь
Джузеппе.
- Добрый день, - сказал Миклем резко, когда Джузеппе открыл ему. - Я слышал, здесь живет лучший гондольер во всей Венеции. Это так?
Джузеппе выпрямился во весь рост, и глаза его заблестели.
- Я лучший рулевой в Венеции, - гордо ответил он. - Кто вы такой и чего хотите? Дон засмеялся:
- Ты меня не узнаешь, Джузеппе? Джузеппе посмотрел на него внимательнее и отступил внутрь дома, пропуская гостя:
- Вот это да, синьор!
Дон вошел в большую, бедно меблированную, но чистую комнату.
- Я сейчас без крыши над головой, - признался он. - Могу я в этом доме устроить свою штаб-квартиру? Я буду здесь спать несколько часов в
сутки.
- Конечно, синьор, - обрадовался Джузеппе, - чувствуйте себя как дома.
- Спасибо. А теперь слушай меня. Парни, с которыми мы вчера имели дело, находятся в доме двадцать два на площади Селизо. Может быть, они
там живут, но я в этом не уверен. За домом надо понаблюдать. Ты знаешь кого-нибудь, кому можно это доверить? Меня интересует, кто входит в дом и
кто из него выходит. Там напротив есть кафе, так что это будет несложно.
- Нет ничего проще, - ответил Джузеппе. - Одна моя знакомая птичка как раз работает в этом кафе. Она понаблюдает до полуночи, а потом я ее
сменю. Но.., возможно, она потребует, чтобы ей заплатили за это.
- Хорошо. Дай ей столько, сколько она попросит, - ответил Дон, доставая из кармана бумажку в сто тысяч лир. - Заплати ей, а остальное -
тебе за квартиру.
Джузеппе просиял:
- Хорошо, синьор.
- И еще одно. Лучше, чтобы нас не видели вместе. Сейчас у меня нет для тебя поручений, но скоро ты понадобишься. А сейчас ступай в кафе и
поговори со своей птичкой.
Ну, а я пока поговорю с этим беднягой Покатти. Через пару часов встречаемся снова.
Стефано Покатти сидел в своей коляске в маленькой пыльной комнатке, где было еще два стула, стол и на полу лежал потрепанный коврик. Его
морщинистое лицо выражало глубокую скорбь.
- Я не могу сегодня с вами говорить, синьор, - сказал он тихо. - Я потерял свою единственную дочь.
- Поверьте, я искренне сочувствую вам, - ответил Дон. - Но я знаю кое-что о том, как погибла ваша дочь. И мне кажется, что вы тоже должны
знать об этом.
Лицо старика стало суровым.
- Кто вы такой и что можете знать о моей бедной девочке?
- Я - Дон Миклем. Возможно, ваша дочь называла мое имя.
- Я видел Дона Миклема, и он на вас не похож. Так что уходите отсюда.
- Возможно, вы видели шрам на щеке Миклема? - поинтересовался Дон. - Смотрите сюда, - предложил он, слегка отодвигая бороду. - Видите?
Покатти растерялся:
- Я ничего не понимаю.
- Вы все поймете, если выслушаете меня. Говорит ли вам что-нибудь имя «Джон Трегарт»?
- Да. Это имя мне знакомо. Но почему вы спрашиваете?
- Он мой друг, и я разыскиваю его. Дон в нескольких словах рассказал о том, как он встретился с Луизой:
- Ваша дочь успела назвать мне адрес, но и только. Сразу после этого меня сбил с ног человек по имени Буссо. Когда я пришел в себя, то
отправился на улицу Монделло, по тому адресу, который мне дала Луиза. В этом доме, видимо, скрывался Трегарт, но, когда я пришел, его там уже не
было, а на полу одной из комнат лежала ваша дочь. Она была мертва, на ее теле остались следы пыток.
Старик кивнул головой и сжал кулаки.
Дон отошел к окну, чтобы дать ему время успокоиться. Через некоторое время раздался голос Покатти:
- Синьор, вы хотите сказать мне что-нибудь еще?
- Нет. Теперь вы должны рассказать мне все, что знаете. Дело в том, что я должен опасаться шпионов. Кто-то заинтересован в том, чтобы меня
не было в Венеции, поэтому я загримировался. Иначе мне не дадут до конца разобраться в этом деле. Поймите, я должен знать все. Мне нужно не
только найти Трегарта, но и рассчитаться за вашу дочь. Вы поможете мне?
- Как я могу помочь? Перед вами всего-навсего беспомощный инвалид, - сказал Покатти горько. - О, если бы я только мог!
- Вы очень поможете мне, если расскажете все , что знаете. Скажите, ваша дочь была знакома с Трегартом? Старик кивнул:
- Синьор Трегарт был другом нашей семьи. Во время войны он спас жизнь моему сыну.
- Где же ваш сын теперь?
- Я не знаю. Уже шесть лет от него нет никаких известий. Говорят, его как-то видели в Риме.
- Трегарт сейчас в Венеции?
- Думаю, да. Конечно, он мог уехать, но вряд ли.
- Расскажите же мне, что произошло. Он заходил к вам?
- Да.
- Когда?
- Семь дней назад. Мы уже спали. Около двух часов ночи я проснулся от стука. Луиза тоже проснулась, и я сказал ей, чтобы она не открывала.
Но это был условный стук, которым мы пользовались во время войны. Это была просьба о помощи. И все же я не хотел, чтобы она открывала.