- Ну и правильно. Бери отпуск на месяц и занимайся. Деньги будешь получать как обычно. Тебя заменит пока Андерсон. Ну, как?
Я покачал головой:
- Спасибо, полковник. Я очень ценю ваше расположение, но я ухожу окончательно. Я собираюсь начать такую войну с ними, о которой вам лучше и
не знать. Это может привести меня в тюрьму, я могу оказаться в городском морге, поэтому для вас и для агентства лучше держаться от этого в
стороне.
Я встал, еще раз посмотрел на пухлое досье Торнсенов и продолжал:
- Последняя просьба, полковник, - я поднял досье. - Оно мне понадобится.
- Ты считаешь, что в нем есть разгадка к этому случаю с кислотой?
- Уверен, что есть. Здесь не все. Вам не нужно всего знать об этом, полковник. Поверьте мне, так лучше для всех. Мне очень жаль, что все
так кончается.
Он тоже поднялся и протянул мне руку.
- Если выберешься целым из этой заварушки, Дирк, я всегда с радостью готов встретить тебя, и работа всегда остается за тобой.
Пожимая ему руку, я сказал:
- Не думаю, что выберусь из этой каши живым - буду бить их в самые больные места.
- Только обдумывай каждый свой шаг, не принимай скоропалительных решений.
Оставив его в расстроенных чувствах, я вернулся к себе и застал Билла за письменным столом. Мы посмотрели друг на друга: он с сочувствием,
а я с сожалением, что покидаю его, затем, сев на свое место, я сказал:
- Ну, Билл, моя работа переходит к тебе. Полковник скоро вызовет тебя, дружище. А я ухожу - Значит, уходим вдвоем, - ответил Билл спокойно.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Раз ты уходишь, ухожу и я. Без тебя я здесь работать не собираюсь. Все очень просто.
- А почему тебе уходить? Чудак ты человек. Моя причина понятна: у меня появились другие заботы. А ты-то тут при чем?
- Когда такая чудесная девушка, как Сюзи, так трагически погибает, и это подруга моего лучшего друга, - сказал Билл тихо, - у меня нет
другого пути, как только с ним. Может быть, Дирк, тебе это и не нужно, но ты от меня не избавишься. Уходим вместе, и вместе принимаемся за этих
негодяев - Нет!
Он поднял руку:
- Я понимаю. Ты хочешь сказать, что мы оба можем оказаться в морге или с камнем на шее на дне океана. Но прежде мы разворотим все их
гнездо. Ты пиши свое заявление об уходе, а я свое. Затем пойдем к тебе и выработаем план действий.
- Нет, Билл. Я безмерно ценю твои чувства, но...
- И не говори! - закричал Билл. - Ты слышал, что я сказал! Или мы будем заниматься этими подонками вместе, или я займусь сам, без тебя. Это
мое последнее слово.
Я посмотрел на его пылающее лицо, и комок встал у меня в горле. Теплое чувство благодарности к этому бесконечно преданному мне человеку
обожгло мою душу. С ним мы могли сделать куда больше. Я знал, что в одиночку мне не удалось бы справиться с ними.
- Спасибо, - просто сказал я. - Тогда мы вместе. Придвинув пишущую машинку, я напечатал заявление об уходе. Затем передал ее Биллу, который
последовал моему примеру.
- Я пойду к полковнику, - сказал он.
- Захвати с собой оба заявления.
Билл вышел из-за стола и положил мне на плечо руку.
Билл вышел из-за стола и положил мне на плечо руку.
- Вдвоем, Дирк, мы их доконаем.
- Ты не знаешь, на что мы идем, Билл. Что нас ожидает. Может сначала лучше поговорим, а потом пойдешь к полковнику?
- Мне наплевать, на что мы идем. Я иду с другом, - и усмехнувшись, он вышел из комнаты.
Пока Билл был у полковника, я начал приводить в порядок свой письменный стол: собрал нужные для меня документы и бумаги, включая досье
Торнсенов и добавил к ним наполовину выпитую бутылку виски. Когда Билл вошел, лицо его сияло.
- Никаких проблем. Полковник немного пошумел, но потом согласился со мной, что тебя одного нельзя оставлять лицом к лицу с хорошо
организованной бандой. Если все закончится благополучно для нас, наша работа остается за нами. Я голоден, пошли поедим.
- Ты всегда голоден, садись, надо поговорить.
- Дирк, когда человек голоден, ему ничего не идет на ум. Будем есть и разговаривать. Я пожал плечами:
- Хорошо. Пойдем попрощаемся с Глендой, а затем к Лючиано.
Хотя уже было 19.30, Гленда все еще была у себя.
- Мы пришли проститься, Гленда, - сказал я.
- Входите, ребята, - она поднялась. - Хочу вам сказать, как я всем этим расстроена. Будь я на вашем месте, я поступила бы точно так. - Она
протянула нам через стол два» конверта.
- Здесь месячная зарплата каждого из вас. И не спорьте. Так хочет полковник.
- Да, он человек, - сказал я, принимая свой конверт, - может быть, мы еще встретимся.
- Конечно, Дирк! И еще одно. Если тебе понадобится какая-нибудь информация и если мы сможем помочь тебе так, неофициально, позвони мне.
Хорошо?
- Спасибо, Гленда.
Мы пожали друг другу руки и ушли. Сев в машину, я поехал к Лючиано. Как только он нас заметил, сразу же вышел к нам из-за стойки бара. Он
повел нас к столику, стоящему в стороне от других. В это время в ресторане было еще мало народу. Когда мы сели, Лючиано печально взглянул на
меня:
- Мистер Уоллес, я все слышал. Примите мое искреннее сочувствие. - В глазах его стояли слезы. Я наклонился и похлопал его по руке.
- Спасибо, - сказал я. - Ты верный друг, Лючиано.
- Что вам приготовить вкусного, мистер Уоллес? Окажите мне удовольствие, все будет за счет ресторана. Я хочу выразить вам свою огромную
симпатию. Не отказывайтесь, мистер Уоллес.
Глубокое чувство благодарности охватило меня, но я постарался взять себя в руки.
- Спасибо, - сказал я.
Лючиано тут же умчался на кухню. Мы сразу же услышали с Биллом, как он начал давать распоряжения своим двум шеф-поварам.
- Да, Дирк, - сказал Билл. - У тебя много хороших друзей, - и тут же добавил: - Боже мой! Как я голоден.
Уже через две минуты официант принес деревянные тарелочки с крабами и хрустящие хлебцы. Я знал, что пока Билл не насытится, рассказывать
ему о чем-нибудь будет простой тратой времени, поэтому ели мы молча. Официант принес бутылку охлажденного белого вина и разлил по бокалам. Я ел
мало. Уж слишком перегружена была моя голова. Еда не шла в горло. Когда я увидел, что Билл прикончил своих крабов, я добавил ему еще половину от
своей порции. Он удивленно взглянул на меня, кивнул и принялся за мою долю.