- Все хорошо? Выглядите вы отлично. Как поживает полковник?
Я отлично знал весь ритуал. Барни нельзя было торопить. Ему нельзя было задавать вопросы, пока он не осушит три банки пива и не проглотит
первую порцию сосисок.
- Полковник находится по делам в Вашингтоне, - ответил я, закуривая сигарету. - Я, как видите, в порядке. А ты, Эл?
- Я тоже молодею, - Барни покачал своей лысой головой. - Но я не ропщу... Приближается туристский сезон. Чудесные люди - эти туристы. Они
общаются со мной, фотографируют, угощают. Я рассказываю им истории, от которых они готовы отдать Богу душу. Ведь все любят скандальные истории.
Подошел Сэм с пинтой пива и большой тарелкой таких безобразно-маленьких сосисок, которые мог состряпать разве что дьявол.
Барни мгновенно закинул три из них в рот и закашлялся при этом так, что слезы подступили к его глазам. Отдышавшись, он отправил в себя
полбанки пива.
- Вы не понимаете, от чего отказываетесь, мистер Уоллес. Ничего нет вкуснее этого. Попробуйте хоть одну.
- Спасибо, не хочу.
Он отправил в рот три сосиски и все повторилось сначала.
- Для пищеварения великолепно.
Он допил пиво. Сэм знал весь сценарий и уже спешил с новой банкой. Я терпеливо ждал.
Наконец сосиски и очередная порция пива бесследно исчезли, а Барни так рыгнул, что в окнах задребезжали стекла.
- Так что же вы хотите узнать от меня, мистер Уоллес?
- Что ты знаешь о заведении «Блек Кэзет»?
- Это грязная негритянская забегаловка. Там танцуют, обжимаются, но посещают очень многие. Я ждал, пристально глядя на Барни.
- Копы туда не суются, - продолжал он. - Этот амбарчик был куплен одним негром около года тому назад и превращен в клуб. Здесь не так уж
много черномазых: в основном вьетнамцы и пуэрториканцы. А в этом местечке собираются только черные и чувствуют себя как дома.
- И кто же купил эту развалюху, Эл?
Барни почесал горло. Это был сигнал, который я знал: призыв к новому возлиянию.
Я дал знак Сэму, у которого уже все было приготовлено.
- От этих маленьких сосисочек такая жажда... А вы душка, мистер Уоллес.
- Так кто же все-таки купил этот сарайчик? - повторил я свой вопрос.
Потягивая пиво, Барни начал отвечать на мой вопрос:
- Один очень нехороший черный. Даже не пойму, где он раздобыл деньги. Этот сарай он снял в аренду за пять тысяч долларов на десять лет.
Думаю, что деньги он взял у своего отца, с которым мы бывало вместе выпивали. Но уже год, как его здесь нет. Теряю хороших друзей.
- Так как же все-таки зовут владельца? - спросил я.
- Хенк Смелди. Вам лучше не иметь с ним дела, мистер Уоллес. Это мерзкий и жестокий тип. Он не любит, когда сую» нос в его дела.
Я ничем не выдал своего волнения.
- А как зовут его отца?
- Джон Смелди. Он служит у этой богатой надменной суки миссис Торнсен. Я слышал, что бедный Джон теперь не расстается с бутылкой. Но я его
ничуть не виню. Непутевый сын, сбежавшая жена, да еще эта миссис - тут поневоле запьешь.
- Ты говоришь, что от него сбежала жена?
- Так точно, мистер Уоллес.
Он сам говорил мне об этом. Вся беда в том, что миссис Смелди совсем не ладила с сыном. Это дикий, необузданный
тип, а бедный Джон любит его. Они с женой всегда ссорились из-за Хенка. А когда умер мистер Торнсен, они расстались. Джон остался с миссис
Торнсен, а Ханна - его жена, живет теперь с дочкой миссис Торнсен и присматривает за ней. Дочка живет отдельно от матери и имеет свой капитал.
Да, у этих богачей жизнь что надо. Но я им не завидую. Все эти налоги, разводы - не для меня. Мне нравится моя жизнь - никаких проблем.
- Счастливец. А о дочери ты что-нибудь знаешь?
- Говорят, она еще тот орешек. Я слышал, что когда ей было 16 лет, она начала жить с Хенком. Но я вам ничего не говорил, мистер Уоллес. Это
только сплетня. Этим многие девушки любят заниматься. А почему бы и нет? Вполне современная вещь. В наше время все было по-другому.
Неожиданная догадка промелькнула на его лице.
- Вы интересуетесь Анжи Торнсен, мистер Уоллес?
- Меня больше интересует Хенк Смелди.
- Понятно, мистер Уоллес. Будьте осторожны с ним. Он опасен: необуздан и порочен.
- У Анжи был брат, Терренс Ты о нем что-нибудь знаешь?
Барни посмотрел на свою пустую тарелку, грустно улыбнулся, затем вопросительно посмотрел на меня. Намек я понял.
- Не беспокойся, Эл. Сейчас закажем еще.
- Ведь это мой завтрак и ленч, - пробормотал Барни, подавая сигнал Сэму, который тут же принес полную тарелку сосисок и новую пинту пива.
- Человек моей комплекции должен поддерживать силы, мистер Уоллес. - Опять три сосиски исчезли у него во рту. Он прожевал их и хмыкнул от
удовольствия. - Так о чем вы спросили меня, мистер Уоллес?
- Что тебе известно о Терренсе Торнсене?
- Очень немного. Он не ладил с отцом, потом ушел из дома и снял в вонючем пансионате в районе порта комнату. Это в Брэкерсе. Да вам это и
ни к чему. Это было года два тому назад Говорят, он здорово играл на пианино. Я, правда, никогда его не слышал. Работал он в «Дэд энд Клэб» у
Гарри Рича. Его стали тогда называть Терри Зайглер. Я слышал, что с его приходом доход клуба очень возрос и Гарри здорово ценил его. Все эти
вихляющие сопляки были без ума от его игры и валили туда валом. Терри играл каждый вечер с девяти вечера до двух часов ночи, но ни с кем не
разговаривал - только играл. Месяца три назад он вдруг исчез, и с тех пор его никто не видел, хотя ходил слух, что как будто Хенк нашел его и
заставил играть у себя. Но это выдумки, я в это не верю.
Я решил, что мне уже пора возвращаться. Мне не хотелось, чтобы Барни почувствовал, как я нуждаюсь в информации. Поэтому достал бумажник,
вынул двадцать долларов и отдал ему со словами:
- Держи ухо к земле, Эл, насчет Хенка, Терри и Анжи. И вновь он выдал мне свою акулью ухмылку, схватил купюру движением, которым ящерица
хватает муху.
- Вы знаете, где меня найти, мистер Уоллес. Я буду слушать, что говорят вокруг меня каждую секунду...
- Пока, Эл.
Я подошел к нему, оплатил счет и вышел наружу. Утро не прошло даром.
Я нашел Билла там, где и оставил, сидящим в автомобиле. Он жевал резинку и вытирал платком свою потную шею. » - Ну что, она вышла?
- Минут десять тому назад. Я не знал следовать ли за ней или ожидать тебя.