Если, конечно, ты не держала это в строжайшем секрете.
– Я говорила об этом с подругами. Все знали, почему я переехала.
– И Фрэнк знал. Видишь, эта информация была доступна и в Лондоне, и в Мумбаи.
– А парень, которого я хотела познакомить с Алишией, Джейсон Бигли? А содержание моего разговора с Шику?
– Обычная прослушка. Нашел твой номер в телефоне Алишии. В его распоряжении наверняка есть система слежения, и он знает, где ты находишься. Мобильные телефоны прослушиваются с момента их изобретения.
– Хорошо, последний вопрос. Что он имел в виду под «чувством вины»?
– Не увлекайся домыслами. Чересчур энергозатратно и абсолютно бесполезно. Сначала надо найти телефон Алишии. А пока расскажи мне побольше о Фрэнке и его жизни в Мумбаи. Пока не приехала Мерси, мне нужно написать еще один рапорт.
Боксер поднялся наверх и вернулся с ноутбуком.
– Я уже много лет не была в Мумбаи, – сказала Исабель.
– Расскажи все, что помнишь. Фрэнк уже был кинозвездой, когда вы поженились, или слава пришла к нему позже?
– Это было в восемьдесят четвертом. Он занимался импортом и экспортом товаров между Индией и Дубаем.
– Между Мумбаи и Эмиратами всегда были крепкие связи.
– В Индии много мусульман. Они владеют гостиницами, небольшими компаниями, занимаются строительством. Товарооборот между странами очень большой.
– В Дубае всегда привечали богатых людей, независимо от источников их дохода.
– Тогда я была наивной. Да и мои родители тоже. Впрочем, и я, и они были без ума от Шику. Уже тогда, в начале карьеры, у него были связи в высших кругах. Даже политики, которых уважал мой отец, были готовы замолвить за него словечко.
– В той части света занятие международной торговлей зачастую служит индульгенцией.
– Не могу сказать, что всех его приятелей можно было без опаски представить родителям. Были среди них довольно скользкие типы. Думаю, до сих пор есть. Полагаю, всегда полезно иметь под рукой кого‑то, готового выполнять грязную работу – например, уговорить людей продать свою землю под застройку. Да что там – в том разговоре, что подслушал преступник, Шику вовсю поносил жителей мумбайских трущоб, протестующих против выселения.
– Когда в его жизни возник Болливуд?
– Он играл небольшие роли в кино, когда ему было чуть за двадцать. Сейчас он это скрывает, потому что хочет, чтобы его помнили только по крупным ролям. Шику всегда был одержим кинематографом, но настоящий прорыв случился лишь через несколько лет после свадьбы.
– Все знают, что Болливуд связан с мумбайской мафией.
– Правда? Моим английским друзьям ничего об этом не известно.
– Не уверен, что наше поколение англичан в курсе всех тонкостей болливудской кухни, – сказал Боксер. – Как Фрэнк стал звездой? Сомневаюсь, что на него положили глаз продюсеры. Наверняка не обошлось без спонсоров, как у Фрэнка Синатры.
– Шику говорил, что блестяще прошел кинопробы у режиссера Мани Ратнама.
– Не слышал о таком.
– Он снял знаменитый гангстерский фильм «Герой», основанный на истории жизни крупного мафиози. Но я не очень‑то верю Шику. Он мог это и придумать. Порой он даже путает собственные фильмы с фильмами Анила Капура.
– Тем не менее роль он получил.
– Большую роль. Он сыграл обаятельного гангстера в криминальном боевике. Тогда, в восемьдесят пятом, ему было двадцать восемь лет, и он изменил имя на Анади Капур.
– Зачем?
– Как и многие уроженцы Гоа, Фрэнк – христианин, католик, и имя у него европейское. В то время Болливудом заправляли индуисты и мусульмане, да и аудитория была такая же.
В то время Болливудом заправляли индуисты и мусульмане, да и аудитория была такая же. Он решил, что с индийским именем будет проще добиться успеха. Тогда он дружил с Анилом Капуром, они примерно одного возраста. Сейчас Анил невероятно популярен, но в восьмидесятые звездой он не был. Вот Шику и взял фамилию Капур, а имя выбрал Анади, что значит «вечный». Самооценка у него всегда была заоблачная.
– Как тебе жилось в лучах его славы?
– Болливудские фильмы – продукт широкого потребления. Танцы мне всегда нравились, но в остальном это слишком наивно. Сложно испытывать восторг из‑за чего‑то, к чему не лежит душа. Должна признаться, насчет связей с мафией ты был прав. Поэтому так много фильмов повествуют о преступном мире Бомбея. Все разговоры только об этом да о крикете. Скучнее не придумаешь. Я часто ощущала себя белой вороной.
– Значит, в дела Фрэнка ты посвящена не была?
– Он умело пользовался своим звездным статусом и тем, что не принадлежал ни к индуистам, ни к мусульманам. Мог легко сыграть сочувствующего любой из сторон и везде найти друзей. Благодаря ослаблению государственного контроля над экономикой у него появилась большая свобода действий. Шику мог открывать компании, продавать их, покупать новые. Обзаведясь связями в правительстве, стал получать лучшие контракты. С ним трудно состязаться в умении находить нужных друзей и оказываться в нужное время в нужном месте.
– Тогда ваши отношения и дали трещину?
– Дело не только в том, что в кругу знакомых мужа я чувствовала себя белой вороной. Его мир вызывал у меня отторжение. Люди грызлись за деньги и власть, а женщин судили только по внешности, одежде и, как выражался Шику, трахопригодности. Мумбаи, или Бомбей, как он тогда назывался, всегда казался мне довольно гадким местом.
Исабель задумчиво покачала головой, словно погружаясь в воспоминания.
– Мы танцевали на хрустальном полу, под восхищенными взглядами, а в это время миллионы людей жили в натуральном дерьме. Случались дни, когда мне было стыдно даже выйти на улицу. Шику понимал, что я не создана для такой жизни. Он открыл эскорт‑агентство для себя и друзей. К середине девяностых между нами все было кончено. В девяносто втором он купил мне дом на Эдвардс‑сквер, и большую часть года я проводила там. Еще через пять лет нашла работу и вовсе перестала приезжать в Индию.
– Что скажешь о новой жене Фрэнка?
– Шармила из бедной семьи, но очень красивая. Была любовницей какого‑то гангстера, пока Шику не приметил ее и не предложил управлять тем самым эскорт‑агентством. А потом она заменила меня.
– Чувствуешь обиду?
– Ничуть. Шику всегда за мной приглядывал. У нас не возникало разногласий относительно будущего Алишии. Мы договорились, что учиться она будет здесь, но непременно познакомится с жизнью Мумбаи. Она ездила туда на каникулы, а остальное время жила со мной. Благодаря Алишии мы до сих пор поддерживаем связь.
– Выспалась? – участливо поинтересовался голос.
– Да, – пробормотала Алишия.
Ее мутило после укола транквилизатора. Девушка не сразу вспомнила, где находится, а искренняя забота в голосе похитителя удивила ее.
– Готова встретить новый день?
– Нет. – Она понемногу приходила в себя.
– Даже если я скажу, что это твой последний день на этом свете?
Алишия испугалась, но лишь пожала плечами в ответ.
– Я сижу здесь взаперти. Вряд ли сегодня что‑нибудь изменится.
– Да, – согласился голос. – Жизнь без свободы ничегошеньки не стоит.
– Точно, – уныло подтвердила Алишия.
– Иногда и сам не понимаешь, почему так привязываешься к жизни.
– Можно мне снять маску? – Она поняла, что уже привыкла подчиняться голосу.