Приподнял свою бейсболку и вновь надвинул ее. Густые волосы, заметила она. Она чувствовала его внутреннее страдание и то, как он пытается его скрыть. Да я, похоже, в него втюрилась, сказала она себе, что это со мной?
– Нет, – наконец ответил Рэй. – Он не поправится.
Она лишь глянула в эти синие глаза.
– Мне так жаль.
– Редкая болезнь, рак сосудов. Ангиосаркома. Его смотрели, думали – у него что‑то не в порядке с почками. Но все дело было в нем самом. Ему осталось… не знаю… может, несколько недель. Трудно сказать.
Мы же только познакомились, напомнила она себе. Не суй нос куда не просят.
– Вернулись? – все‑таки переспросила она. – В смысле – вы. А откуда вы вернулись?
Он посмотрел на нее так, что было видно: рассказывать ей об этом он не собирается.
– Я был далеко, – произнес он. – Вернулся месяца три назад.
– А.
– Был по большей части за океаном, уже лет пять или около того, – добавил он. – Незачем уточнять.
– Даже если мне до смерти хочется это знать?
– Даже если, – подтвердил он. Впрочем, сказал он это мягко.
Она играла краем скатерти – складывала, разглаживала, снова складывала.
– Звучит шикарно.
– Ничего тут нет шикарного.
Пора сменить тему, решила она, хватит корчить из себя школьницу.
– А чем занимался ваш отец, пока не заболел?
– Он уже давно на пенсии. А до этого был копом.
– А вы тоже коп?
– Не‑а.
Но он как‑то по‑особому это сказал, была перед его ответом некая многозначительная пауза.
– Вы просто приглядываете за домом отца?
– Да.
– У него только один дом?
– Шесть.
– И все такие, как этот, рядом?
– Он их скупал в восьмидесятые, когда они были дешевые.
Она прикинула в уме. Все эти строения, видимо, не были такими уж роскошными, но при колоссальном росте рынка недвижимости в Нью‑Йорке его больной отец был, по современным меркам, богачом.
– Шесть домов, которые можно сдавать?
– Да.
– Итак, вы здесь, в городе. – Она отважно кинулась в атаку. – А вы пытаетесь найти себе выгодную работу, вы приглашаете на свидания по пять девушек сразу, вы читали за последнее время какие‑нибудь хорошие книги?
Рэй улыбнулся:
– Вы хотите получить ответ?
– Девушке не помешает кое‑что знать.
Он весело кивнул. Игра началась.
– Ну да, понятно. Нет, я не ищу работу. Я ухаживаю за отцом, вот и все. Я не встречаюсь с пятью девушками сразу. У меня была одна, но несколько недель назад она сказала, что у нас с ней – все…
– И ваше сердце разбилось вдребезги?
Он обдумал вопрос.
– Это дало мне возможность поразмыслить.
– Звучит так, словно вы очень ее… ну, вы понимаете…
– Может, и так. Но я стараюсь не иметь привязанностей, ни к кому и ни к чему. Хотя не всегда получается.
– Вы буддист?
– Нет, но у них есть интересные идеи.
Она изучала его, этого Рэя Гранта. Такой серьезный. Никакого волнения, никакой рисовки. Ей это нравилось.
– А насчет книг – да. Я как раз сейчас читаю пару приличных книг. Вы получили ответ на свои вопросы?
– Да, спасибо.
Он кивнул.
– Ну, – проговорил он непринужденно, – а что мы здесь делаем?
– Что мы здесь делаем? – повторила она, отлично зная, что он имеет в виду.
Рэй посмотрел на нее, в нее. Она чувствовала его напряженную сосредоточенность – она ее разглядела, как только его увидела. Сейчас он сосредоточился на ней. Она этого хотела, но это ее пугало.
– Что вы хотите сделать? – спросил он.
– Сделать… что сделать?
Он лишь взглянул на нее. Она не могла ему лгать.
– Кажется, вы хотите сейчас что‑то сделать, – сказал он мягче. – Но я могу ошибаться.
– Да, – прошептала она и кивнула. – Хочу. Да.
В кухне наступила тишина, и сквозь эту тишину проносилось множество посланий. Там, снаружи, день стал облачным, и в кухне сгустился сумрак. Теперь она чувствовала и волнение, и возбуждение.
– Тогда раздевайтесь и ложитесь в постель, – велел ей Рэй.
Ей не удалось даже выдавить ироническую улыбочку типа «кем вы себя возомнили?». Он был искренен, вот и все. Он знал, кто он такой, и он знал, что она такое: в ее случае это с самого начала было на виду.
– Что вы собираетесь делать? – начала она, и ее дыхание немного участилось. – Я имею в виду, чем вы займетесь, пока я буду снимать одежду и стану еще более уязвимой?
– Позвоню по телефону, а потом пойду прямо к вам в спальню, и там мы, видимо, узнаем друг друга.
– А потом?
Он улыбнулся:
– Потом… а вы как думаете?
– Вы собираетесь меня убить?
Может, она пошутила, а может, и нет. На самом‑то деле она не шутила.
– Нет, – ответил он.
– Обещаете?
– Обещаю.
– Тогда ладно. – Она пыталась говорить беззаботно‑уверенно. – Я доверяю вам, Рэй Грант.
Он медленно встал, развернулся в сторону коридора. Видно, я сошла с ума, сказала она себе. Самая большая глупость в моей жизни. Она двинулась по коридору, чтобы он подумал, будто она ушла, но остановилась на полпути. Она услышала, как тихонько заиграла мелодия его мобильника.
– Привет, – гулко донесся из кухни голос Рэя. – Я немного припозднюсь… Нет‑нет, с домом все в порядке. Крыша еще несколько лет прослужит. Я вернусь до девяти… Она тебя вымыла?.. Хорошо. Как боли?.. Ты помнишь, доктор сказала, что у тебя может быть… Папа, я приду сейчас же, если тебе слишком… Ладно, только ты, уж пожалуйста, пожалуйста, прими это, если… потому что незачем… ладно? По‑моему, они опять играют с «Балтимором», включи… Ага, ладно, пока.
Она услышала, как он щелкнул телефоном, складывая его, и поспешила к себе в спальню. Она сбросила туфли, откинула одеяло.
– Приветствую, – произнес Рэй, появляясь в дверях.
– Привет. – Она повернулась. Уже несколько лет она не раздевалась на глазах у мужчины. Теперь она выглядела не так, как когда‑то, чего уж тут ходить вокруг да около. – Вы обещали, помните?
Он погасил свет. Какое‑то время они целовались в темноте, потом она отстранилась и села на кровать, чтобы раздеться до конца.
– Если честно, я никогда так не поступаю, – сказала она громко. – Это совсем на меня не похоже.
Он ничего не ответил.
– Молчите? Пытаетесь вынести приговор?
– Не‑а.
– А что такое?
– Пытаюсь сделать признание, – проговорил Рэй.
– Смешное слово. И в чем вы хотите признаться?
– В своей собственной слабости.
– По вам не скажешь, что вы слабый.
Он уже разделся и теперь подошел к кровати и встал рядом. Она первым делом положила ладони ему на грудь и ощутила теплую твердость мышц. Он был расслаблен, и она тоже расслабилась.